– Тот самый, с кем трахнулась Герда?

Не думал, что мне будет настолько неприятна ее осведомленность. Для девушки в этом факте не было ничего особенного – взрослые люди переспали. А для меня…

– Да. Тот самый.

– Он, наверное, жутко красивый. Герда с кем попало не ляжет.

«Женщины, – удрученно подумал я, – порой бывают намного грубей и прямолинейней мужчин».

– Нет, он не жутко красивый, а жутко умный. Иногда мне кажется, что кроме мозгов у него ничего больше нет.

– Это ты про меня?

В. Вилли явно не понравилась моя оценка.

– Да, но если ты считаешь себя жутко красивым, то спорить не буду. И не забывай – у меня стресс.

– А тебе лучше помнить, что я все еще управляю чьим-то телом.

– Договорились.

– Судя по всему, вы пришли к взаимопониманию?

Ей было не больше двадцати пяти лет – любопытная девушка, играющая в королеву разбойниц. Не знаю, где и как Карусель познакомилась с Гердой, но если в ее машине найдут РК, то игры закончатся. А то, что еще совсем недавно казалось захватывающим дух приключением, станет роковой ошибкой, стоившей жизни.

– Да, мы пришли к взаимопониманию. – Продолжать разговор не хотелось, и потому я сменил тему, подробно объяснив, на какой именно улице располагается интересующее меня здание.

Девушка с удовольствием поговорила бы еще, но я замолчал.

Все шло на редкость гладко и удачно, и это начинало тревожить. Монета падает орлом или решкой, а удача… Она не монета. В одно мгновение сменить черную полосу на белую невозможно. Весь предыдущий жизненный опыт свидетельствовал о том, что может повезти раз, два или три. Но в конечном итоге вступит в силу закон равновесия – и тогда тебя накроет по полной программе. Хотя в моем положении бояться уже нечего. Это неоспоримый факт.

И пока все складывается на редкость удачно…

Откровенно говоря, я не слишком удивлюсь, если Кай уйдет от погони. Прямо как в идиотском романе с нереально счастливым концом. Я прохожу сквозь все невзгоды, выручаю товарища, спасаю возлюбленную, беру банк – и все счастливы…

– Карусель.

– Да?

– Всего один вопрос.

– Спрашивай.

– Ты веришь, что из глубокой смердящей ямы можно выбраться чистым?

– Вообще-то чудеса бывают всякие, но я знаю одно: раз попал туда, то в любом случае наглотаешься дерьма по самое не хочу.

Сама того не подозревая, лихая девчонка попала в самую точку. Чудо действительно произошло, и я вышел почти чистым из глубокой помойной ямы, в которую угодил после активации «Костыля» и двойной порции «Белого Джонга». Но «дерьмо» меня все-таки доконало.

А если быть до конца точным – доконало оно нас с Чарли.

Счастливого финала, увы, не получилось.

А жаль.

Он был настолько близко, что я даже поверил в сказку.

Тот же сон о необъятном поле с цветами. И, как ни странно, Бемби по-прежнему была маленькой девочкой.

Она оглянулась вокруг в поисках серого мужчины, но никого рядом не оказалось. Бемби уже собралась отправиться домой, но, услышав за спиной судорожный хрип, обернулась на звук.

– Странный ты какой-то. Исчезаешь и сразу же появляешься. Потом опять пропадаешь, кажется, уже окончательно, но – ра-аз, – она смешно протянула последнее слово, – и ты снова здесь…

– Для тебя прошла только секунда? – Мужчина сходу включился в разговор, как будто действительно никуда не пропадал.

– Что такое секунда? – В ее серьезных глазах не было даже намека на шутку.

– Секунда – это такой крохотный отрезок времени, в течение…

– А что такое время? – Она в который уже раз с поистине детской непосредственностью перебивала собеседника, не дав закончить начатую мысль.

– Время… – Он ненадолго задумался, пытаясь подобрать более или менее нормальный ответ на странный вопрос. – Наверное, это то, чего нет, но одновременно и есть.

– А разве так бывает?

Такие вопросы могли бы загнать в угол даже опытного мудреца, не говоря о простом человеке.

– Нет, наверное, не бывает, но…

– Ты запутался? – Бемби великодушно бросила глупому мужчине, нелепо барахтающемуся в бурном потоке своих мыслей, спасительный круг.

Он хотел что-то сказать, но затем передумал, ограничившись коротким кивком:

– Да, я запутался.

Удовлетворенная честным ответом, девочка перевела взгляд на руки незнакомца, мгновенно сменив выражение лица с любознательно-веселого на печально-задумчивое:

– Нашел еще одну «штуковину»?

Мужчина посмотрел вниз и увидел сжатую в кулаке рукоять жертвенного кинжала, на котором не успела засохнуть кровь убитого врага.

Было видно, что странному незнакомцу стало ужасно стыдно. Хотя, по большому счету, это и было гадко – детство не заслуживает, чтобы грязная правда взрослой жизни стекала кровавой каплей с лезвия жертвенного клинка.

– Не нашел… Мне ее подарили, – пробормотал мужчина, торопливо пряча за спину страшный кинжал.

– Странный подарок.

– Взрослые вообще странные.

– А кто такие взрослые?

– Взрослые – это дети, которые со временем вырастают.

– Ты же сказал, что время – это то, чего нет. Как с ним может что-то вырасти?

– Со временем или без, но дети вырастают, превращаясь во взрослых, – раздраженно ответил мужчина, окончательно запутавшись в непонятной и необъяснимой детской логике.

– А ты уже вырос? Или так до сих пор и остался мальчишкой, который пошел на свою первую охоту, сжимая в руках полуигрушечный лук и свято веря в то, что не вернется домой без добычи?

– Откуда ты знаешь про эту охоту? – спросил он, пораженный до глубины души не столько самим вопросом, сколько сопровождающим его взглядом, в котором промелькнуло что-то намного большее, нежели обычное любопытство маленькой девочки.

Бемби пренебрежительно дернула плечами, как будто собеседник сморозил откровенную глупость. Но затем, сжалившись, ответила:

– Все вы, мальчишки, одинаковые. Думаете, что особенные, великие охотники, у ног которых лежит весь мир. И если не докажете это в самый первый раз, то в конечном итоге не достигнете Алогона. Алогон – это Пик мироздания, – поспешила добавить она, заметив вопросительный взгляд.

– А ты там была?

– Зачем? – Она снова пожала плечами. – Что мне там делать и чего я там не видела?

– Н-да… Действительно, ты, наверное, права – Пик мироздания не самое лучшее место для маленькой девочки.

– Для маленького мальчика, кстати, тоже.

– И для маленького мальчика тоже, – легко согласился странный незнакомец.

– Если ты когда-нибудь вырастешь, то сможешь побывать на этой вершине. Только не думаю, что тебе там понравится.

– Я уже вырос.

– Еще нет, – сказала маленькая девочка. И немного погодя уточнила: – Ты все еще не вырос.

Он явно хотел возразить, но не успел – поле с цветами исчезло, растворившись в обрывке тревожного сна.

Открыв глаза, человек увидел бескрайнее поле. Но в отличие от того, первого, состоящего из ковра нежных цветов, это было усеяно трупами. А еще точнее – расчлененными и расплющенными останками трупов. Вот все, что осталось от тысячи лучников, вставших под знамена Хаоса…

Открыв глаза, Бемби увидела грязную комнату, заваленную мертвыми демонами.

– Пловец! – Она потрясла напарника за плечо. – Пловец, очнись.

– Я не сплю.

– Хорошо. Ты, случайно, не слышал об Алогоне?

– Какая-то новая разновидность синтетического наркотика?

– Нет. Ты бы завязывал с героином, пока не поздно. Это Пик мироздания.

– Значит, там живет Мегадестроер, которого надо прикончить? – Пловец решил не углубляться в щекотливую тему «доброго волшебника».

– Нет. У нас имеется дело в этом месте. Ты в аду дольше, чем я, может, знаешь, где он находится?

– Не знаю. Но точно не в городе. К северо-западу есть несколько возвышенностей, может быть, там.

– Отлично. Тогда отправляемся немедленно.