Перемена места Поезд выстукивает «славянку» — на прощание. Утренняя прохлада заставляет кутаться спозаранку в тёплые вещи, а кто-то рядом спит под простынкой – тепло и сухо. Чайная ложка в изнеможенье бьётся в стакане. Храпит старуха на верхней полке, но без движения. Как-то немыслимо пахнет чаем — в поезде это особый случай — за пригоршню мелочи необычайно вкусное варево – запах тягучий, смешанный с запахом воблы и водки, варёной картошки и старых ботинок… Если поездка и будет короткой, то хватит надолго дорожных картинок. И хватит торговок на старом перроне, вся жизнь для которых – бегущие мимо вагоны. И ты – наблюдатель в вагоне им машешь, прощаясь, почти что учтиво. А после, как будто бы в вечную стужу вгрызаешься в только что купленный завтрак холодный, сырой, несолёный к тому же, но поезд всё дальше уходит на запад, и высказать что-нибудь – лишь отраженью в заляпанном, пыльном вагонном окошке… Старуха храпит, но опять без движенья. В стакане болтается чайная ложка. Сентябрь 9 2012 г. Козлиная песня На поле остались раненые – заботы за шумом победы… Восторженные убийцы открывают шампанское… Все карты крыты свежей закуской. Почти счастливые лица. Знал бы он, поднимая отряд в атаку, чем всё кончится, видел бы эти лица, лёжа сейчас в грязи и, как царь Итаку, вспоминая деревню, но свидеться не случится — ни ему, ни сотням других, кто в холодной луже остывает под гром салюта и звон медалей… но грядущая скоро немая стужа всё прикроет простынкой до обозримой дали. Сентябрь 9 2012 г. «Проснувшись утром, видишь за окном —…» Проснувшись утром, видишь за окном — белым-бело – от снега не от света от фонарей. Хотя ещё темно должно быть… С наступлением рассвета все краски переходят в белый цвет. Лишь чёрный остов спиленных деревьев маячит на снегу. Холодный свет их освещает – фонари, как в перьях, стоят в снегу – немыслимый пейзаж в начале осени – на юге в это время заполнен отдыхающими пляж, и переполнены туристами селенья. В саду наполнен соком виноград, свисает с веток, падая на землю… Молчит под снегом, опустевший сад, и я смотрю на голые деревья. Сентябрь 10 2012 г. «Когда огонь, израненный дождём…» Когда огонь, израненный дождём, не угасает до последней капли, глядишь и думаешь о чём-то о своём, о жизни, что кончается, не так ли… О том, что рано облетевший сад, как дом, оставленный хозяином до срока, где даже тени меж ветвей глядят обиженно и как-то одиноко. О том, что жизнь уже не на двоих, как было раньше – частые потери родных и близких, что среди живых уже не встретишь… И в конце недели приходишь в старый опустевший дом, где с потолка холодная водичка кропит полы, и думаешь о том, что это не последняя страничка в твоём писании… И что не навсегда холодный дождь с потрескавшейся крыши, и, может быть, прозрачная вода лишь для того, чтобы на углях слышать. Сентябрь 12 2012 г. «Когда я был в саду, то вдруг увидел…» Когда я был в саду, то вдруг увидел в окне знакомый силуэт того, кого лет десять как не слышно имя среди живых. В распахнутом пальто он был таким, каким его я помню в те времена, когда мы по холмам бродили с ним, и даже тьма Господня ещё тогда не угрожала нам… Теперь он там, откуда только тенью, иль силуэтом за моим окном напомнить о себе, в недоуменьи всех оставляя, будто за бортом… Теперь, когда, став поселенцем неба, он вдруг приходит в мой холодный дом, я накрываю рюмку коркой хлеба и думаю о нём, как о живом… Сентябрь 12 2012 г. «Я слышал звук, проснувшись этой ночью…» Я слышал звук, проснувшись этой ночью, как будто мыши прогрызают пол, но звук из-за окна был, был короче и вдруг исчез, как спрятался под стол, как в детстве мы. Похожий на пластинку, заезженную старою иглой — звук жил недолго, будто половинка от целого… и как-то сам собой он растворился и в ночное небо, туда, где звёзды преграждают путь, отправился, где, точно крошки хлеба, рассыпаны созвездья – как-нибудь… Я вслушивался в ночь, но только эхо ночного звука где-то в глубине ещё звучало… будто бы уехал он навсегда, оставив эхо мне. Сентябрь 13 2012 г. «Осень считает дни, оставшиеся до зимы…» Осень считает дни, оставшиеся до зимы. Ветер гонит с полей несобранный урожай. Ночи опять длинней и долговечнее сны… А сваренный утром кофе, больше похож на чай. Сентябрь 14 2012 г. «Осень приходит так, как под утро снег —…» Осень приходит так, как под утро снег — быстро и как-то боком, вдоль стенки дома, пока не успел проснуться, покуда след так не заметен на белом, но по-другому. Но пока под утром колдует в саду листва, укрывая землю от будущего мороза — сны продолжают сниться, пока слова — Милый мой, в школу… – звучат не вполне серьёзно. Сентябрь 15 2012 г. |
