Садово-парковый пейзаж стихотворения Андрей Драгунов © Андрей Драгунов, 2016 Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero «Когда сквозь ветки смотришь на луну…» Когда сквозь ветки смотришь на луну, то кажется – она как будто рядом с твоим окном… Сентябрьскую игру ведёт листва за школьною оградой. И в свете полуночных фонарей, то бишь луны и звёзд, сквозь ветки сада, вдруг замечаешь, что идут быстрей часы, которым никуда не надо уже спешить… О, суматошный век! Часы бегут, как школьник на поверку — успеть к уроку. Старый человек спешит к автобусу, протискиваясь в дверку, как в лучший мир, где сухо и тепло, где листья сквозь деревья пропускают полночный свет, и оттого светло в подлунном мире. Осень наступает. Сентябрь 1 2012 г. «Что тебе не сидится дома – тепло и сухо…» Что тебе не сидится дома – тепло и сухо. География комнаты изучена, как по нотам, до чернильного пятнышка. Чайник на кухне глухо ухает, добавляя к твоим заботам ещё и это. Деревья в окне, как мачты — только парус сдулся, и облако как-то мимо. И твоё отражение в пыльном стекле маячит, точно пестик в колоколе – молча и сиротливо. И спасение только – уткнутся лицом в подушку. Может быть, это выход, чтоб не бежать из дома. Или из репродуктора старый романс послушать в исполнении той, кто была тебе так знакома. Или лучше выпей из холодильника водки — лучше не будет, но маленькое помутненье только на пользу. Осенью день короткий — оттого-то все мысли путаются от волненья… Сентябрь 2 2012 г. «Я пытался уехать из города, где я родился…» Я пытался уехать из города, где я родился, но, в конечном итоге, всегда возвращался обратно, как воскресное облако, смяв за неделю границы своего пребывания в дальних краях, вероятно. И как смятое облако в поисках лучшего неба, я скитался в чужих городах, торговал на базаре, побирался у храма… И с коркою чёрствого хлеба спал в обнимку, боясь, чтоб его не украли. И теперь я вернулся. Прошло, вероятно, полжизни… Никого не осталось, кто был мне действительно дорог. И под ноги слетают, жару пережившие, листья… Скоро кончится год, и покроется инеем город. Сентябрь 3 2012 г. Стул Вот старый стул – и больше ничего о нём не скажешь… Выцветшая кожа, протёртая по центру, как окно в глухой стене, лишь выглядит моложе. Как много лет он у того окна встречал гостей, упершись спинкой в стенку, страдал вместе с «наездником», когда она кричала что-то про измену… — свою или его – не разобрать хранителю той самой старой кожи — ведь рядом колченогая кровать их разговор о жизни подытожит, и всё расставит по своим местам. А стул в углу, свидетель откровений, возле окна читает по губам случайной птицы, как легки мгновенья, как краток век!.. И что ему стоять в своём углу, за запылённой шторой уже не долго, что, увы, летать ему не суждено… – лишь разговоры о том о сём – его простой удел. В окно увидишь только часть картины, что дополняет лишь обилье тел в его объятиях, но даже половина из них не видит, как он постарел, как выцвела обивка, стёрлись ножки — он просто стул для сохраненья тел… Ну, может быть, свидетель… – так немножко. Сентябрь 6 2012 г. Дом на улице Чайковского
Я блуждал в старом доме, в котором нет места словам от обилия мебели. Лампа в сплошной паутине светит так, что не видно углов – только чёрный провал, точно чёрный квадрат на одной популярной картине. Здесь, наверное, даже и призрак не смог бы найти, где находится дверь, или лучше окно с облаками, чтобы путь оказался короче – земные пути не всегда достоверны… И даже хорошая память иногда не спасает от вымысла, как ни крути. Как ни пробуй протиснуться между диваном и стулом, чтобы выйти из комнаты… Стрелки рисуют круги пребывания в доме – так долго, что даже уснула моя тень в самом дальнем от лампы углу, где, наверное, раньше хозяин сидел, молчаливо озаряя пространство, в котором, как в старом стогу, не отыщешь иголку – она где-нибудь сиротливо затерялась под ножкой… Но вот – пробивается свет сквозь закрытые ставни, и тень поспешила вернуться восвояси. И в дальнем углу, где хозяина нет уже больше полвека, лишь столик с расколотым блюдцем. Сентябрь 6 2012 г. Покидая Италию Как-то медленно отходит от вокзала скорый поезд. На расплавленном перроне три старухи. Ты тогда ещё сказала, что они как будто чья-то совесть, заблудившаяся в длинных коридорах Колизея, не найдя домой дорогу… Я курю, дым тонет в разговорах. Поезд движется обратно понемногу. Сентябрь 7 2012 г. Продолжение сна …война, действительно, закончилась сегодня, и воины, сложив свои пожитки, спешат домой, чтоб посчитать убытки от подвигов, в которых тьма Господня скрывается, как в домике улитка — до времени, пока в свою дуду не протрубит «снегирь» полувоенный, полугражданский… Дети на беду ещё не выросли… Сказал какой-то пленный, что это навсегда – вести войну. Сентябрь 8 2012 г. |
