– Как я мог не замечать, что у них что-то наклевывается? Но не было подозрений – ни в одном глазу!

Александр встал с ящика и протянул Виталию руку.

– Твоя история полицейским точно понравится. Они и не за такой шикарный мотив на столе спляшут. Так что будь с ними поосторожнее, лишнего не говори и держись уверенно.

Море почти успокоилось. Ленивый прибой ничего не значил по сравнению с недавними волнами, поглотившими всю пляжную береговую линию.

Оно за последние дни не раз проделывало такой фокус – побушевав всласть, море проявляло раскаяние и источало миролюбие, чтобы, перехитрив истосковавшихся по купанию отдыхающих и вселив в них надежду, вновь разбить ее вдребезги.

Александр шел по остывшим к вечеру камням, переступая через то, с чем море согласилось расстаться во время волнопредставления. Море не выглядело щедрым: расстаться оно пожелало со всяким вздором – ветками, водорослями, бутылками, пляжными шлепанцами и прочей ерундой. Ни одного самого завалящего золотого слитка, ни одного самого малюсенького сундучка с награбленными пиратами драгоценностями Александр так и не обнаружил, хотя и прошел по камням, как ему показалось, тысячу километров.

Одноэтажное унылое строение находилось совсем близко от воды. Мокрые и облепленные грязью стены свидетельствовали о разгромном для него счете в игре со стихией.

Александр постучал в завешенное газетами оконце, не надеясь на удачу. Вряд ли кто-то захочет сидеть в подтопленном доме.

Однако газеты зашевелились, и в окне показалось обеспокоенное лицо старика. Спустя вечность дверь открылась. Старик или добирался к ней ползком, отрабатывая приемы ведения боевых действий, или, что более вероятно, прятал на всякий случай то, что считал нужным спрятать.

– На бандита вы не похожи, – удовлетворенно и несколько удивленно заметил старик.

Он был крепким и жилистым, с необычным голосом – мелодично-надтреснутым. Если бы не лицо, сплошь испещренное морщинами, он выглядел бы значительно моложе.

Александр прикинул: если брать без морщин, мужчине не дашь больше шестидесяти пяти, а если с морщинами – то все восемьдесят. Он решил ориентироваться лет на семьдесят.

Лицо морщинистого человека растянулось в улыбке. Улыбка непостижимым образом заняла почти все лицо, подобравшись к глазам, и придала облику незнакомца крайнюю степень дружелюбия, – это когда дружелюбие балансирует на границе с пылкими дружескими объятиями, изо всех сил стараясь удержаться на своей стороне.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.