— Знаешь, какое лучшее средство от страха?

Меня, видимо, перекосило, потому что Алекс нервно сглотнул.

— Ну как же! Работа! — сказала я почти угрожающе. — Вот иди и работай!

Чего я так на беднягу взъелась, я и сама не смогла бы объяснить. Наверное, потому что понимала — от такого страха работа не поможет. Потому что это был страх не за себя.

Алекс ушел, покрутив пальцем у виска. А я, не выдержав, решила прервать уединение Джаспера и вызвала его по коммуникатору.

— Где ты? — спросила я, едва только в браслете щелкнул сигнал установленной связи.

— Финик? — удивился Джаспер. — Что ты?

— Волнуюсь, — буркнула я.

— О, не нужно! — я услышала на том конце слабый смешок.

— Ты ведешь себя неразумно! — пыталась урезонить я его. — Ты наверняка забрался в какую-нибудь дыру! И тебя там съедят! А ты съешь меня! Тебе меня не жалко?!

— Удивительная логика! — опешил Джаспер. Я и сама слегка удивилась своим умопостроениям, но решила не отступать.

— Не жалко? — продолжила я натиск.

— Тебе там ничего не грозит! — слабо защищался мой друг.

— Это сейчас! А ночью, когда мы одни останемся?

Но Джаспер оказался крепче, чем я думала. Он сказал:

— Знаешь, Финик, судя по твоему бодрому голосу, я понимаю, что ты себя чувствуешь гораздо лучше. А мне надо побыть одному! Извини! Обещаю тебя не есть!

Он выключил связь, а я в бешенстве принялась пинать стену ногой. Но, кажется, действительно почувствовала себя лучше.

Вот оно — хорошее средство от страха: яростная ссора с другом!

Мы с ним увиделись за обедом, но в данном случае это фигура речи, потому что каждый обиженно смотрел в свою тарелку. Мы так и не заговорили. Вечером игра в молчанку продолжилась. У меня внутри прямо таки все бурлило от негодования! Какой негодяй! Он специально все это делает, чтобы меня позлить! Но в такой ситуации был и положительный момент: по крайней мере бояться я перестала, потому что бешенство полностью вытеснило страх. Джаспер полистал свою книжульку и завалился спать, не сказав мне ни слова, ни полслова. В общем, мы рассорились основательно.

Наутро за завтраком ничего не изменилось: каждый смотрел в свою тарелку, избегая встречаться взглядом. Хотя мне показалось, Джаспер пару раз быстро взглянул на меня, может быть, он был не против помириться, но я делала вид, что ничего не заметила.

Командор, проходя мимо нашего столика, сказал тихо, так, что только мы вдвоем и услышали:

— Нашли время ссориться, олухи.

У меня сердце сжалось от этих слов, так обидно стало. То ли потому, что я понимала, ссоры сейчас ни к чему, то ли из-за «олухов», которыми он нас назвал. Вот так… Теперь я уже не Мурка!..

— Юлиус прав, — начала я и осеклась.

Но Джаспер все успел понять.

— Как ты его назвала?

Я втянула голову в плечи и молчала. Но вопрос был риторический и не требовал ответа.

— Он тебе нравится, — констатировал Джаспер. — Очень нравится. Ну, ты, Финик, даешь…

Я, наконец, решилась поднять глаза, ожидая увидеть на лице Джаспера разочарование и злость. Честно говоря, я все равно не верила до конца, что совсем, ни капельки ему не нравлюсь. Но глаза Джаспера смеялись, да и губы растянулись в улыбке.

— Не злишься? — удивилась я.

— По поводу чего? Если по поводу Юлиуса (Джаспер проговорил его имя таким сладеньким голосом, что незамедлительно захотелось его стукнуть), то абсолютно — нет. С чего бы? Или ты продолжаешь тешить себя надеждой, что…

Не дав Джасперу договорить, я пнула его под столом ногой. Он ойкнул и попытался пнуть меня, но я увернулась, потом не выдержала и прыснула. Очень уж у Джаспера было уморительное выражение лица.

— Мир? — спросила я.

— Ну… Надо подумать… — протянул мой сосед. –– Вот если ты угостишь меня этим прелестным круассанчиком!

— Фигушки! — сказала я, запихивая в рот вкусную сдобу. Аппетит ко мне вернулся сегодня утром, потому что страх куда-то пропал — перегорел и исчез бесследно. Да и многие из моих товарищей выглядели намного бодрее, чем вчера. Еще вдохновляло то, что во время вечерней проверки выяснилось — все члены экипажа живы и здоровы, никто не пропал. Ну, конечно, кроме самой первой жертвы, облик которой он теперь принял. Чудовище не торопилось убивать. Почему? Испугалось и решило затаиться? Или выжидает удобный момент? Так или иначе, сегодня все казалось не таким страшным.

Джаспер смотрел на меня смеющимися глазами, я улыбнулась в ответ, подумав о том, что он все-таки милый, хотя и невыносимый иногда.

— А омлет ведь ты не будешь? — ласково уточнил Джаспер, пытаясь умыкнуть мою тарелку, и тем самым подтвердив мысль о своей невыносимости.

— Да лопай! — сказала я благодушно.

В дверях столовой нас догнал Бакли, тихий парнишка, который любил всегда работать один и сторонился остальных. Он жил в соседней каюте, но за все время я услышала от него только несколько слов. Вернее, одно слово несколько раз. «Привет», — всегда тихо говорил он в ответ на мое приветствие, смущенно опускал глаза и бочком протискивался мимо, хотя коридоры были довольно широкие, и не было надобности прижиматься к стене. Поэтому когда он догнал нас и произнес целое распространенное предложение, не знаю, как Джаспер, но я была удивлена.

— Ребята, командор с сегодняшнего дня запрещает ходить поодиночке. Может быть, если вы, конечно, не против, я пойду с вами? — сказал он, бодро начав и в конце опять смутившись и втянув голову в плечи.

— Конечно! — великодушно разрешила я. Но Джаспер нахмурился.

— Если не будешь нудить, как тебе страшно! — строго сказал он. — Я очень этого не люблю.

— Джаспер, какой ты, однако… — опешила я. — Сам недавно нудил…

— Я?! Нудил?! — искренне возмутился он. — Я сказал, что должен собраться с мыслями и вот… собрался!

Я только глаза вытаращила от такой наглости, растеряв весь свой словарный запас. Так мы и пошли: Джаспер с видом победителя, я, в бешенстве моргая глазами, и Бакли, опустив глаза и отстав на несколько шагов.

— Хочешь идти с нами — не отставай! — прикрикнула я на него. Эта его манера всего смущаться ужасно раздражала.

— Куда сегодня, кстати? — опомнился Джаспер.

Я тоже позабыла наше расписание. Немудрено в свете происходящих событий, голова от этого всего шла кругом.

— Пойдем на мостик, посмотрим расписание, — предложила я. — Бакли, ты с нами, или здесь подождешь?

— С вами, — шепнул он.

На мостике было очень людно. Я увидела много старших офицеров с планшетами, вероятно, назревало важное совещание. Ясно, по поводу чего. Будут разрабатывать стратегию поведения, методы спасения и так далее.

Мы прокрались тихонько в закуток, где вывешены были все внутренние приказы, и была установлена электронная доска, где был расписан график каждого члена команды на несколько дней вперед.

Джаспер набрал наши фамилии.

— Финик, сегодня мы должны быть в гидротерриуме. Фу, терпеть не могу это место! Так… Бакли, у тебя палуба С. Но думаю, тебе придется присоединиться к нам. Не против?

Бакли, решив не затруднять нас своей речью, только качнул головой несколько раз.

Гидротерриум, или, проще говоря, маленькая ферма, где для нужд команды выращивались неприхотливые овощи вроде редиски и морковки, был самым нелюбимым нашим местом. Потому что работники гидротерриума умудрялись развести такую грязь внутри и далеко за пределами своего маленького государства, что нам приходилось возиться целый день, прежде чем становились видны результаты нашего труда.

— Мне иногда кажется, что они специально это делают… — ворчал Джаспер, уныло глядя на экран, надеясь, видимо, что сегодняшнее место работы чудесным образом изменится на чистенькую палубу А.

— Кто?

— Фермеры наши. Так и видится мне, как они поливают грядки, а потом бродят по ним туда-сюда. Согласен, Бакли?

Бакли не ответил. Он смотрел на людей в форме, стоящих у входа на мостик и ждущих только командора.