Браслет на руке командора нетерпеливо пискнул.

— Пошли, Мурка. Время.

Шеман на секунду закрыл глаза, и когда он их открыл, я снова увидела решительного и сильного человека. Если он чего-то и боялся, то этот страх сейчас был спрятан так глубоко, что никто не смог бы его разглядеть. Возможно, только я одна могла увидеть его в глубине глаз и в жесткой складке сжатых губ.

Я могла не ходить на общий сбор, ведь ничего нового я уже не узнаю, но глядя на Шемана, поняла, что не могу отпустить его одного. Вдруг он захочет опереться на меня взглядом, а я буду держать его так, как он держал меня за руку…

Общее собрание длилось около трех часов. Те люди, которые входили в столовую и те, что покидали ее, были совсем другими: эти три часа перевернули их жизнь. Они расходились молча, но не в тишине: теперь повсюду звучала музыка. Из браслетов-коммуникаторов, из динамиков громкой связи, кто-то немного истерично пел в полный голос.

— Сумасшедший дом, — сказал Джаспер. — Пойдем скорее отсюда.

В нашей каюте тоже звучала музыка, но приглушенно и спокойно. Мы закрыли двери и уселись на кровати друг напротив друга.

— Не пропало желание прогуляться по Пандоре? — первое, что спросил Джаспер. Мне с трудом удалось перебороть вспыхнувшее во мне желание придушить его подушкой.

— А у тебя? — поддела я его. — У самого, наверное, поджилки от страха трясутся!

На его счастье, друг решил отмолчаться.

— По крайней мере, мы теперь знаем, с чем имеем дело, — решила мыслить я конструктивно.

— И это знание нам очень поможет в борьбе с тем, не знаем кем! — в тон мне продолжил Джаспер.

Теперь отмолчалась я.

— Значит так! — сказал мой друг, словно решив для себя что-то. — С шаттла ты не выйдешь! Или я тебя свяжу ремнями и запру в каюте для надежности.

— Выйду! — пискнула я.

— Нет!

— Выйду!

— Ни фига!

— Я! Тебя! Забыла! Спросить!

Не знаю, сколько бы еще продолжалась наша перепалка, но внезапно силы меня покинули. Морально я была уже совершенно измотана, а последней каплей послужило то, что я стукнула кулаком по тумбочке, больно ушибла руку и тут же чуть не затопила каюту своими слезами.

Я кричала и била подушку кулаками, потом с кулаками набросилась на Джаспера. Но он ловко прижал мои руки к бокам, я и забыла, какой он сильный, скрутил, усадил на колени и уткнул носом к себе в плечо. Я еще некоторое время вырывалась и орала в ближайшее ко мне ухо что-то нечленораздельное, но Джаспер не дрогнул ни единым мускулом, пока поток криков и ругательств с моей стороны не иссяк.

— Лучше? — спросил он, когда мои рыдания перешли в тихие всхлипы.

— Да… Наверное… Спасибо, наверное… — пробормотала я, сползая с его колен и перемещаясь к раковине, чтобы умыться холодной водой, а заодно привести в порядок мысли.

— Только не думай, — крикнула я ему оттуда, — будто то, что я сидела у тебя на коленях, дает тебе право думать, что…

Я запуталась и замолчала.

— Ой, Финик, не смеши меня! — крикнул в ответ Джаспер. — Я не собираюсь покушаться на твою честь!

По иронии в его голосе я поняла, что между нами все остается по-прежнему. А эти объятия –– лишь попытка привести меня в чувство. Мог, в принципе, и пощечин надавать, я бы даже не удивилась.

Хорошо, что мы друг друга правильно поняли. Было бы очень неловко смотреть ему в глаза, потому что с недавнего времени, а именно с сегодняшнего дня, взгляд других глаз прочно поселился в моем сердце…

Утром следующего дня я с трудом заставила себя открыть глаза. Потом титаническим усилием воли заставила себя встать, умыться и одеться. Мое ужасное настроение совершенно не соответствовало бодрой музыке, доносившейся из динамиков. Джаспер тоже выглядел хмуро, вчера вечером он держался намного лучше меня, но сегодня и у него силы закончились. Я заметила, какой он бледный и осунувшийся.

— Спал плохо? — посочувствовала я.

— Угу, — буркнул он неразборчиво.

— Завтракать идешь?

— Угу, — ответил тот все так же односложно.

Я больше не стала приставать с вопросами. Мой друг ведь тоже не железный, и хотя он держался молодцом все это время, ясно было, что и у него нервы на пределе.

Я неприязненно смотрела на кашу в моей тарелке. Нервная реакция: когда я сильно взволнована — не могу проглотить ни кусочка. Джаспер же в мгновение ока расправился со своей и недвусмысленно уставился на мою.

— Ешь! — предложила я, подвигая к нему тарелку. — Я все равно не смогу. Просто выпью сока.

Друг отказываться не стал и с не меньшим успехом расправился и с моим завтраком. Это у него тоже нервное, понятно.

Я задумчиво пила сок, поглядывая вокруг. Все, на кого падал мой взгляд, напоминали нас с Джаспером: бледные, тихие, неразговорчивые.

— Все боятся, — сказал Джаспер, облизывая ложку, руки его дрожали.

— И ты, — сказала я. — И я боюсь…

— А ты не смей бояться! — резко оборвал меня мой приятель. — Не смей!

— Ладно, ладно… — я успокаивающе погладила его по плечу. Совсем у парня нервы сдали. Так меня всегда поддерживал, а сегодня просто не в себе. Вот тебе и неунывающий Джаспер. Надо быть с ним помягче. Я решила поменять тему разговора.

— Но работу, к сожалению, никто не отменял. Так что догрызай ложку (Джаспер в этот момент продолжал ее обсасывать, как будто ложка была леденцом) и пошли.

Опомнившись, мой друг положил идеально чистую, даже мыть не надо, ложку на стол и даже улыбнулся.

— Невкусная! — пожаловался он.

— Сегодня у нас палуба В. Давай я…

— Знаешь, Финик, — прервал меня Джаспер, — давай мы сегодня поработаем отдельно. Мне хочется побыть одному. Не обидишься?

— Да нет, что ты, — опешила я, хотя, честно, стало немного обидно и тоскливо. И так очень не по себе, а работать совсем одной — уже просто страшно.

— Не грусти! Из меня сегодня никудышный собеседник, — примирительно улыбнулся Джаспер. — Но обещаю тебе исправиться. К тому же мы увидимся за обедом.

— Ладно уж… — согласилась я с тяжелым сердцем. Но я, думаю, поняла причину. Джаспер не хочет, чтобы я видела его таким: с дрожащими руками, испуганного. Он хочет привести в порядок свои мысли. Что же, я не имею права ему мешать.

Джаспер привычно сунул руки в карманы и двинулся к выходу своей стремительной походкой.

— Эй, — окликнула я его, — включи музыку на браслете! Так мне будет спокойнее!

Джаспер улыбнулся, включая одну из незатейливых мелодий, хотя ее было почти не слышно в той какофонии звуков, что затопили сегодня столовую.

— И ты включи! — крикнул он.

На палубе В всегда было довольно многолюдно, так что нечего мне было бояться, вряд ли монстр кинется на меня на глазах десятка людей, скорее выберет для охоты местечко потише. Поэтому Джаспер меня так легко отпустил, знал, что мне ничего не грозит. Но сам-то он куда отправился?

Вдруг, пытаясь спрятаться от лишних глаз, он зайдет слишком далеко, туда, где останется совсем один и станет легкой добычей. На душе было неспокойно и в животе крутило от страха, но не за себя, а за моего бестолкового друга.

Я села прямо на пол, прислонившись к стене. Плевать мне было на косые взгляды людей, идущих мимо.

— Малыш, встань. Простудишься, — сказал какой-то дядька, смутно знакомый, кажется техник.

Я его проигнорировала. Сколько времени я так просидела, сказать трудно, но ноги основательно затекли. У меня не было сил ни на то, чтобы встать и начать работу, ни на то, чтобы сидеть и продолжать терзать себя самыми страшными мыслями и предположениями.

— Феникс, что с тобой? — спросил чей-то голос над головой.

Ноги не показались мне знакомыми, пришлось задрать голову. Это был Алекс, парнишка с нашей палубы. Он проходил мимо, неся в руке кипу распечаток — был курьером.

— Да ничего… — тоскливо ответила я.

Алекс протянул мне руку, пришлось ухватиться и встать.

— Ты тут сидишь и боишься, — тут же раскусил он меня. Хотя трудно было не понять.