Настоящий национал-социалист подчеркивает свое кровное и душевное родство с древними германцами, с людьми и богами Севера. Предварительная работа в этом направлении была проделана в рамках вагнерианства и уже существовавшего национализма, и когда выплыл Гитлер, среди немцев было более чем достаточно Хорстов, Зиглинд и т. п. Помимо культа Вагнера и после него, причем, видимо, еще сильнее, сказалось влияние молодежного движения, песен «перелетных птиц»[362]. Однако то, что прежде было модой или обычаем наряду с прочими обычаями, во времена Третьего Рейха стало чуть ли не обязанностью и униформой. Разве можно было отставать от вождя нацистской молодежи, которого звали Бальдур? В 1944 году среди извещений о рождениях в одной дрезденской газете я насчитал шесть с явно древнегерманскими именами: Дитер, Детлев, Уве, Маргит, Ингрид, Ута. Двойные — через дефис — имена были очень популярны благодаря их звучности, удвоенному изъявлению приверженности к германским корням: Берндт-Дитмар, Бернд-Вальтер, Дитмар-Герхард. Языку Третьей империи была свойственна и такая форма в извещениях о рождении: «малышка Карин», «малыш Харальд»; к героике балладных имен примешивалась капля сентиментальной патоки.

/…/ Если родители еще до выхода из церкви (обязательного для эсэсовцев и особо ортодоксальных нацистов), то есть еще в негерманский период своей жизни, совершили ошибку, назвав первую дочку Кристой, то позднее они попытаются обелить несчастную малютку с помощью орфографии, перейдя с полувосточного написания ее имени (Christa) на германское (Krista). Ну а для полной реабилитации они называют вторую дочь добрым германским и языческим именем Хайдрун, которое, по мнению Мюллера и Шульце[363], представляет собой германскую форму имени Эрика. Однако в действительности Хайдрун — это «небесная коза» из «Эдды», у которой из вымени бежит мед и которая похотливо гоняется за козлом. Что ни говори, малоподходящее для молоденькой девушки нордическое имя…

Цит. по: Клемперер В. LTI. Язык Третьего Рейха. Записная книжка филолога. С. 99—101.

Молодежная политика национал-социалистической Германии была направлена, прежде всего, на воспитание нового поколения немцев, безгранично преданных режиму. Реалии Третьего Рейха, идеология национал-социализма, формируемый ими образ жизни должны были стать для этого поколения единственно возможными и привычными. Воспитанное таким образом молодое поколение стало бы опорой власти НСДАП как в пределах империи, так и на захваченных территориях. Для достижения этой цели молодежная политика осуществлялась одновременно в нескольких направлениях.

Первое из них включает мероприятия, связанные с проведением кампании унификации, то есть объединение молодежи в охватывающую всю Германию организацию, дающую возможность постоянной идеологической обработки, и преобразование системы школьного образования в единую для всего Рейха структуру воспитательных и образовательных учреждений, находящуюся под постоянным контролем НСДАП и выполняющую помимо образовательных целей также и цели пропагандистские.

Национал-социалистическое руководство Германии получало таким образом в свои руки уникальный мощнейший инструмент идеологического воздействия, инструмент политизации молодежи, включения ее в политическую систему Третьего Рейха. Однако, проводя такую политику, стремясь к полному контролю над всеми структурами, занимающимися работой с молодежью, национал-социалисты подорвали основы традиционной германской системы школьного образования, упразднив многие типы учебных заведений, снизив требования к ученикам и учителям, перегрузив учебные программы идеологией и, таким образом, катастрофически понизив культурный и образовательный уровень молодого поколения. В результате, на достаточно долгий срок было утрачено знаменитое на весь мир традиционное для Германии высокое качество образования. Образованность подменялась преданностью режиму, а умение нажимать на курок оказывалось важнее, чем способность самостоятельно принимать решения.

Второе направление работы, признававшееся национал-социалистическим руководством Германии едва ли не самым важным — внедрение национал-социалистической идеологии. Мероприятия, проводившиеся с этой целью, были достаточно разнообразными и разносторонними, использующими множество путей воздействия на сознание молодых немцев. В первую очередь это — воспитание молодого поколения «в духе национал-социализма», подразумевавшее внесение в воспитательный процесс элементов идеологии, непрямое воздействие на формирующиеся убеждения молодежи, создание картины мира, представляющей национал-социализм единственно верным учением, призванным спасти мир от хаоса и разрушения.

Не менее важное значение имела сакрализация образа вождя, закладывание основ будущей «церкви Адольфа Гитлера». Это была попытка обеспечить национал-социализму политическое долголетие, сравнимое с мафусаиловым веком. Слияние партийной идеологии с народной культурой, включение искусственно созданных ценностей в складывавшуюся столетиями систему, должны были гарантировать идеям Гитлера безбедное существование в течение беспредельно долгого времени. Этой же цели служила и эстетизация повседневности, проникновение национал-социалистической пропаганды практически во все проявления повседневной жизни. В частности; это относилось к пропаганде расового учения. Преподавание его основ в школах, введение в школах евгенической педагогики — включения постулатов учения о чистоте расы в преподавание различных предметов должны были превратить немаловажное для национал-социалистов «чувство расы» в нечто вполне естественное, существующее и действующее чуть ли не на уровне рефлексов.

Еще одной целью руководства НСДАП было формирование будущей смены руководителей — новой правящей элиты, воспитанной в условиях, исключающих любые чуждые влияния, и, таким образом, не сомневающейся в истинности своих убеждений. Преследуя эти цели, национал-социалисты создали систему партийных школ, работавших в тесном контакте с организацией Гитлер-югенд, призванных воспитывать будущих представителей партийного руководства, от руководителей среднего звена до вождей партии. Помимо того, в рамках Гитлер-югенд были организованы специальные школы руководителей, задачей которых было выявление среди общей массы молодежи лиц с задатками вожаков и подготовка их к руководящей работе. Результатом этих усилий должно было стать воспитание следующего поколения сторонников гитлеровской идеологии, которому руководители Рейха могли бы в конце концов спокойно передоверить власть над созданным ими партийно-государственным конгломератом.

В большинстве своем, действия, предпринимавшиеся национал-социалистами в этом направлении, не увенчались успехом. Можно смело сказать, что это было результатом единственно только некомпетентности лиц, руководивших их проведением. Во главе ведомств, инициировавших мероприятия подобного рода, очень редко стояли люди, хоть в малейшей степени связанные с педагогикой и имеющие навыки работы с молодежью. Во главе системы ценностей Третьего Рейха стояли, повторюсь, не образованность и профессиональные качества, а преданность Вождю и его идеям.

Результатом попыток создания новой элиты оказалась подготовка массы полуграмотных партийных руководителей среднего звена, не пользовавшихся авторитетом среди старых членов партии и представителей традиционных элит Германии. Их «трудоустройство» на захваченных и оккупированных территориях приводило, чаще всего, к конфликтам с местным населением, выливавшимся в итоге, в возникновение движения сопротивления. Основной причиной таких ситуаций было отсутствие гибкости у выпускников партийных учебных заведений. Не приученные к компромиссам, «твердолобые», но бесконечно верные партии, они воспринимали заветы Гитлера как руководство к действию, не имеющее двоякого толкования. Оккупационная политика Германии, и без того вызывавшая отторжение у порабощенных народов, становилась в их исполнении окончательно неприемлемой. Мало того, даже в тех областях, где немецкие войска встречали хлебом-солью, действия выпускника Орденского замка, занимающего руководящий пост могло начисто испортить отношения с местным населением.