Литмир - Электронная Библиотека
A
A

В тайне от взрослых, а также от «вожаков» из своих, распевались и другие запрещенные к исполнению песни — русская «Катюша» и пацифистская «Лили Марлен». Впрочем, наказывать молодежь за такие проступки брались только совсем уж зашоренные функционеры низшего звена, видевшие в невинном нигилизме подростков святотатство и ростки будущей оппозиционности. Но, если верить многочисленным мемуарам, они встречались не часто и были, скорее исключением, нежели правилом[351]. В большинстве случаев юным германцам сходило с рук и не такое. Например — повторение песенки о десяти ворчунах.

Однажды десять ворчунов
решили пообедать.
Один сказал, что Геббельс врет,
и их осталось девять.
Тогда решили ворчуны:
«Мы говорить забросим».
Один стал молча рассуждать,
и их осталось восемь.
Гуляли восемь ворчунов, не думая совсем,
Один чего-то записал, и их осталось семь.
Тогда семь бравых ворчунов
зашли в кафе поесть.
Один сказал: «Ну и бурда!»
И их осталось шесть.
Шесть неразлучных ворчунов
опять пошли гулять,
Один толкнул штурмовика,
и их осталось пять[352].
Послушать музыку сошлись
они в одной квартире.
Один сыграл про «Семь сорок»[353]
и стало их четыре.
Ворчали вчетвером они уже гораздо злей.
Но зря один из них сказал,
что алкоголик Лей.
И зря ругали «Миф»[354] они,
собравшись на троих:
Явился доктор Розенберг
и взял двоих из них.
Последний из десятерых
был страшно одинок,
Но вскоре девять остальных
в Дахау встретить смог[355].

Эту песенку рассказывали полушепотом даже самые «идейные» подростки, замирая от ощущения собственной смелости и безрассудства. Примерно так же, как советские школьники 70—80-х, рассказывая про большевика, который «лезет к нам на броневик»[356]. Имперское руководство молодежи предпочитало не делать из такого рода проступков далеко идущих выводов. Впрочем, после покушения на Гитлера 20 июля 1944 года отношение партийного руководства к «вражеской музыке» стало гораздо более жестким, почти непримиримым.

Идеология вторгалась в жизнь молодежи и в повседневность, так как изменялся сам образ жизни германского общества: появлялись новые праздники, новые обычаи. Национал-социалистическое руководство стремилось поддерживать в германском народе, а особенно, — в молодежи, постоянное ликование, постоянное ощущение торжества относительно любых проявлений партийной и государственной политики. Все, что предпринимала партия, должно было встречаться молодежью «на ура». Школьные хроники времен Третьего Рейха пестрят сообщениями о бесконечных праздниках, линейках, выносах флагов, парадах, украшении флагами школьного здания и т. п.

Праздники и ритуалы делились на неоязыческие, призванные возродить древнюю германскую культуру, и памятные даты НСДАП. К первым относились праздники летнего и зимнего солнцеворота, а также — германизированные христианские праздники, как, например, праздновавшийся, вместо Троицы, «Праздник высокого мая», или, вместо Рождества, — «Праздник поднимающегося света»[357]. Подменялись чисто национал-социалистическими и привычные церковные ритуалы. Традиционная для католической церкви конфирмация, проводилась теперь в рамках работы Гитлер-югенд, причем вне зависимости от вероисповедания членов организации. Она превратилась в некое рыцарское сакрального действа, когда ночью, при свете факелов, после короткой проповеди о чистоте намерений, мужестве и любви к родине, мальчикам из ЮФ вручались форменные кинжалы. При этом, мальчики произносили клятву верности вождю и переходили в ряды собственно Гитлер-югенд[358]. Под руководством Йозефа Геббельса действовало целое управление, занимавшееся разработкой сценариев такого рода ритуальных действ.

К основным памятным дням НСДАП принадлежали такие праздники, как День прихода к власти — 30 января, День провозглашения партийной программы — 24 февраля, День рождения вождя — 20 апреля. Помимо того существовал целый набор менее значительных дат, отмечавшихся каждую неделю. В результате — ребенок жил в постоянной атмосфере праздника, каждое относительно скучное действие, связанное со школой или Гитлер-югенд, становилось в его глазах частью чего-то большего, пусть даже и частью подготовки к очередному празднику[359].

Итак, для воспитания молодежи «в духе национал-социализма», представителями правящей партии применялись следующие методы и средства:

— непрямое воздействие на самых маленьких через детские игрушки, внушение им основных идей пропаганды и провоцирование их на дальнейшие расспросы родителей об этих идеях. С самого младшего возраста дети усваивали, кто такой Адольф Гитлер, что такое Гитлер-югенд, и почему Англия — враждебная страна;

— пропагандистское воздействие, сопряженное с учебным материалом школы: пропаганда готовности к войне, расовой ненависти, благодарности вождю и партии. «Воспитание должно систематически вестись так, чтобы из школы выходил не полупацифист, демократ или еще кто-то, а настоящий немец», — подчеркивал Адольф Гитлер[360];

— сакрализация власти. Путем перенесения части христианских понятий, ритуалов и форм на партийную почву, постепенно закладывалась основа «Церкви Адольфа Гитлера», или, по крайней мере, просто еще более трепетного, святого отношения к вождю;

— пропагандистское воздействие в рамках Гитлер-югенд. Частые общие собрания членов отрядов позволяли донести до молодежи все новшества партийной идеологии, идеи «Моей борьбы» и политические новости. С началом регулярного вещания для «отрядных вечеров» радиополитинформаций эта форма работы стала более унифицированной и организованной. Постоянное заучивание стихотворных текстов, содержащих политические лозунги, приводило к тому, что лозунги эти воспринимались не как нечто чуждое, а как проявление житейской мудрости. Таким образом проводилась регулярная идеологическая обработка молодежи;

— эстетизация повседневности. Путем введения новых праздников и ритуалов национал-социалисты пытались создать новое поколение, ориентированное на иные ценности, нежели их родители, включить молодежь в новую систему представлений, замкнутую на партийную и национальную идеологию.

Нельзя сказать, что национал-социалистам это не удалось. Большинство из пунктов этой программы прижились в культуре Третьего Рейха и стали частью повседневной жизни. Впрочем, многие мероприятия были слишком сложны для детей и натолкнулись на их непонимание. Это произошло с такими активно внедрявшимися Йозефом Геббельсом народными праздниками, как тингшпили[361].

Но в целом задачи, поставленные вождями НСДАП, были достигнуты. Юные немцы видели в Гитлере арийца, были уверены в том, что евреи — несчастье Германии, а советское руководство, — буде Рейх проиграет в войне, — вывезет всех немцев за Урал и поселит на их место негров из Африки. Лозунг «Sieg oder Sibirien!» — «Победа или Сибирь!», начертанный на стенах осажденного Берлина, — не вызывал у них ни сарказма, ни отторжения. Об успехах воспитания в духе национал-социализма говорит доходившее до фанатизма упорство сопротивления, оказанного советским войскам при штурме Берлина отрядами Гитлер-югенд, состоявшими из молодежи 14–18 лет.

вернуться

351

Нужно сказать, что в отечественной литературе и историографии традиционно сгущаются краски вокруг деятельности тайной государственной полиции и СД — службы безопасности. Внутреннего террора в отношении населения, царившего, например, в Советском Союзе во второй половине 30-х годов, в Германии не было. По крайней мере, по отношению к тем, кто не вел открытой борьбы с существующим строем. Для того, чтобы отправиться в концентрационный лагерь, нужно было сделать нечто большее, чем, предположим, опечатку в имени вождя или ворчание о недальновидности власть предержащих в очереди за хлебом.

вернуться

352

В оригинале — «Сказал про октябренка — „вшивота!“».

вернуться

353

В оригинале — «Промолвил „Мендельсон“»…

вернуться

354

«Миф XX столетия» — пропагандистский труд Альфреда Розенберга — одно из главных идеолого-философских обоснований истинности национал-социализма.

вернуться

355

Galinski D., Lachauer U. Alltag in Nationalsozialismus 1933 bis 1939. S. 284.

вернуться

356

Были и разнообразные переделки песен, приравненных к национальным гимнам — «Германия превыше всего» или «Хорст Вессель», и боевых песен национал-социалистов. Хотя это и запрещалось специальным «Полицейским распоряжением против использования в недостойных целях боевых песен национал-социалистического движения от 16 июля 1935 года» и каралось денежным штрафом в 150 марок или двухнедельным тюремным заключением (Preussische Gesetzsammlung № 18 vom. 30 Juli 1935. Berlin, 1935. S. 107). Впрочем, и это не говорит об оппозиционности молодежи. Достаточно вспомнить бытовавшие среди питерских школьников брежневской поры переделки «Съели товарищи ногу» или «Союз нерушимый лежит под машиной».

вернуться

357

Млечина И. Уроки немецкого. С. 113.

вернуться

358

Mann E. Zehn Millionen… S. 106.

вернуться

359

Focke H., Reimer U. Alltag unterm Hakenkreuz. Bd. 1. S. 55.

вернуться

360

Цит. по: Ржевская E. Геббельс. Портрет на фоне дневника. С. 179.

вернуться

361

Тингшпили — нацистские пропагандистские представления на открытом воздухе, имитирующие древнегерманские родовые собрания — тинги. Представляли собой особого рода зрелище, включавшее военные построения, языческие обряды, песнопения, демонстрации искусства верховой езды и цирковые представления. В батальных сценах принимали участие целые подразделения Гитлер-югенд. Бывшие сперва весьма популярными из-за своей необычности, тингшпили вскоре приелись немцам и стали проводиться все реже и реже.

35
{"b":"429136","o":1}