Через правое стекло кабины перед ним предстало зрелище воюющей эскадры. Ее почти всю заволокло дымом, прорезанным вспышками и огненными полосами. Горящее судно замерло на воде.

Ослепительный сгусток пламени заслонил от Альвареца "Симпсона". Альварец вздрогнул. Вместе с ним вздрогнул и его вертолет, словно мяч, отскочивший назад от стены. Но тут же в наушниках прозвучал успокаивающий голос Колхауна:

– "Фаланга" ужалила! Одной меньше!

Шестиствольная автоматическая "Фаланга" сбила ракету ЕвроКона в трехстах ярдах от цели.

Колхаун прослушал радиопереговоры "Лейтс Галфа" и сообщил Альварецу:

– На "Тарту" дела плохи.

Его бодрый тон куда-то испарился.

Низко над горизонтом появились мерцающие точки. Еще одна ракетная волна наваливалась на конвой. Альварец не мог заглянуть в пункт управления огнем и увидеть цифры на дисплеях, но он догадывался, что защитные ресурсы американцев скоро будут исчерпаны!

– Меняем курс. Идем на север!

Расползаясь, дымная черная туча окончательно скрыла из виду корабли. Огоньки от выстрелов и пусков ракет уже едва просматривались. Колхаун рискнул включить на своем "Сихоке" ESM радар и поделился с Альварецом печальной новостью:

– На "Симпсоне" вышел из строя МК-92.

Черт! Если "Симпсон" лишился радара противоракетной защиты, значит, он получил повреждение, и это сделало его беспомощным перед лицом новой опасности.

– Чем мы можем помочь? – спросил Альварец. – Прощупать нашим радаром всю цепь?

– Это ничего не даст. Если он разбит или сгорел, тогда все бесполезно. Но есть надежда, что их только тряхнуло хорошенько и оборвался какой-то проводочек.

Альварец знал, что Колхаун лжет.

Любое попадание современной антикорабельной ракеты в судно означает катастрофу. Всю сложную технику разнесет на куски, десятки людей погибнут или станут калеками. Сейчас по "Симпсону" гуляет смерть. Там царит хаос, и в этом хаосе умирают или кричат от боли друзья и знакомые Альвареца.

Старший по званию и более опытный Колхаун считал своей обязанностью любыми средствами не дать своему молодому напарнику, еще зеленому новичку, впасть в отчаяние. И себя тоже он заставлял верить в собственную ложь.

Еще одна серия огненных точек замерцала в облаках. Накатывался новый ракетный вал... Но прежде, чем до сознания дошло, что угроза близка, охваченный пожаром "Тарту" взорвался и, выбросив столб пламени, распался на части.

– "Тарту" вез "Пэтриот"! – в ужасе прошептал в микрофон Альварец, но Колхаун не отозвался. Он молчал. Его рот так пересох, что он не мог произнести ни слова.

Взрыв заглушил все шумы боя и монотонный рев винтов вертолета, хотя они находились в пятнадцати милях от места, где разыгрывалась трагедия. Громоподобный звуковой удар – вот все, что осталось от "Тарту". Темнота сгустилась. Лишь обороняющиеся корабли озарялись мигающими огоньками, продолжая вести стрельбу.

Колхаун напрягся, повторяя распоряжение координатора полета с "Лейтс Галфа".

– Три-ноль градуса. Понял!

Колхаун связался с Биллом.

– Они считают, что справа атаки не будет. Поднимемся на двести футов и подойдем к "Тарту". Может, там кто остался живой... Потом сядем на "Лейтс Галф" для дозаправки.

– Что случилось с "Симпсоном"? – спросил Альварец.

– Там плохо. Три попадания, несколько пожаров... Разбита палуба. Им надо полчаса на расчистку.

Оператор с "Лейтс Галфа" утаил от Колхауна худшие новости. Обстановка и так была ясной.

– "Лейтс" тоже стукнули дважды – в корму и спереди... Пока все.

Деловой тон Колхауна означал, что пора прекратить обсуждение ситуации. Альварец начал действовать. Вертолет завис над местом гибели судна. Искать живых после такого взрыва – занятие безнадежное, но может, кто-то покинул корабль до того, как огонь подобрался к ракетам.

Каттегат выглядел неспокойным. Происходящее на его поверхности сражение нарушило его многовековой сон.

В бою понесли потери обе стороны.

В пяти милях от "Тарту" медленно погружались в море останки сбитого истребителя. Фюзеляж постепенно наполнялся водой. Волны играли с ним, как с мячиком. Над разрушенной кабиной колыхался полувыпущенный парашют. Механизм аварийного выброса пилота не успел сработать или был уничтожен вместе с летчиком.

Тепловые пеленгаторы "Сихока" ФЛИР обшарили почти ушедшее под воду судно. Холодные волны гасили последние очаги пожаров. Из стального борта был вырван огромный клок, словно морское чудовище укусило корабль. Лежа на боку, судно шумно втягивало в себя потоки воды. Корпус был еще раскаленным и шипел. Горячий воздух достигал вертолета.

– Боже ты мой, Том! Скоро ему конец! – воскликнул Альварец.

Колхаун кивнул.

– Сделай еще круг, может, еще кто-нибудь выберется наружу...

Надо было спешить, пока Каттегат еще не проглотил полностью свою добычу.

За стеклом кабин вдруг засверкало ярчайшее из солнц. Оно как бы вынырнуло из моря, своим нестерпимым для глаз белым сиянием оно смогло победить ночь. В мозгу Альвареца мелькнула мысль, что взорвался вертолет. Но он был жив и жива была его машина. Ослепший на мгновение пилот, затаив дыхание, слушал ровное гудение мотора своего "Сихока".

Колхаун прозрел первым. Его крик раздался в наушниках:

– Это "Симпсон"!

Бой длился всего пару минут, но за это время три ракеты поразили "Симпсон". Первая была противорадарной ракетой АКСМАТ, одна из четырех, выпущенных по фрегату. Она взорвалась в ста футах, точно над палубой, и вихрем осколков смела оттуда все радарные устройства и легкие палубные укрытия для команды.

Вторая волна самолетов выпустила противокорабельные ракеты. Четыре ANL, почти касаясь воды, устремились к фрегату. Поврежденное судно, не имея возможности контролировать радарами полет своих ракет "земля-воздух", вынуждено было встретить противника тучей 76-миллиметровых снарядов, но ни один из них не разорвался достаточно близко от ANL, чтобы, сбив ее с курса, заставить упасть в море.

За считанные секунды защитный хлам, выброшенный специальными устройствами, словно простыней запеленал корабль с обоих бортов. Глаза различали только разрывы снарядов, а экраны направляющих ракеты радаров заполнились яркими, подвижными мишенями, гораздо более привлекающими внимание, чем корабль, скрывающийся за их завесой.

Когда наступающие ракеты ЕвроКона приблизились на расстояние менее километра, смогла, наконец, вступить в дело установка "Фаланга". С третьего выстрела она покончила с одной из ANL. В одно мгновение ракета изменила траекторию, описала в воздухе спираль, снижаясь к воде, и взорвалась, правда, достаточно близко от корабля, чуть не опрокинув его на борт взрывной волной.

В дальнейшем ход сражения был таков. Три другие ракеты уже сблизились с кораблем настолько, что применение "Фаланги" стало опасным. Одна ракета, заблудившись в летающем "хламе", пролетела мимо, соблазненная эфемерной целью, сотворенной из блестящего пластика.

Две оставшиеся определили себе цель еще до сооружения защитного занавеса и не сошли с курса. Со скоростью звука они подлетели к фрегату и нанесли удар. Одна разрушила капитанский мостик на палубе, как раз над машинным отделением.

Разрушительная мощь двух ракет потрясла фрегат до основания. Все, кто еще стоял на ногах, упали – мертвыми, ранеными. Вряд ли кто уцелел в этой кровавой каше. Боеприпасы, снабженные взрывателями замедленного действия, срабатывающими только после выстрела, избежали детонации, но это только на время отложило окончательный исход. Каждые триста шестьдесят фунтов взрывчатки были заключены в циркониевую оболочку. Этот летающий гроб раздулся до гигантских размеров и лопнул, разлетевшись на тысячи раскаленных, оплавленных частичек. Эти металлические молекулы пронизали насквозь весь корабль, превратив его в решето и оставляя за собой очаги пожаров. Только несколько жизненно важных отсеков, снабженных бронезащитой Кевлара, выстояли в этом поединке с полчищем смертельно жалящих "ос". Почти все, кто находился по другую сторону бронезащиты, погибли от осколков или сгорели в огне.