— Гони!

Больше всего я боялся, что заглохнет движок, все-таки уже года два не садился за руль. Но слава Богу, обошлось. Вырвавшись за ворота, я спросил Андрея:

— Куда теперь?

— Давай налево, на выезд из города, — велел он.

После этого Андрей обернулся к ингушу:

— Ну что, Русланчик. Жадность фрайера сгубила? Решил все золотишко себе прибрать?

Я не думал, что тот ответит, но Руслан все-таки подал слабый, но удивительно спокойный голос:

— Это ты верно сказал. Не думал я, что ты ингушский знаешь.

— Что, Жеребу уже списали? — продолжал допрашивать Андрей.

— Да. Решили, что золото пропало… — он замолк, но нам и так все было ясно.

— Останови здесь, — приказал вскоре лейтенант и выволок ингуша из машины.

Мы уехали, а тот так и остался стоять среди сугробов в своем дурацком красном халате и легких тапочках на босу ногу.

— Куда теперь? — спросил я. — На выезд из города?

— Зачем? Здесь до ближайшего жилья еще километров сто. Куда мне вот гранату девать, ума не приложу. Руку ломит, спасу нет.

— А чеку вставить обратно нельзя?

— Уронил я ее где-то.

— Поехали за город, выкинешь там.

— Да ты что, бабахнет так, что все менты сбегутся.

Вертя по сторонам головой, Лейтенант вскоре углядел в разрывах между домами белое полотно реки.

— Ну-ка сверни налево, — велел он. — Есть одна идея.

По счастью, нам тут же подвернулась дорога, выходившая прямо на лед. Судя по обильным следам протекторов, этот спуск облюбовали любители рыбной ловли. Вырулив на лед, я проехал с полкилометра, пока Андрей не дал команду остановиться. Выскочив из кабины, я забежал вперед, открыл дверцу и помог Лейтенанту выйти из машины. Гранату он уже держал двумя руками.

— Блин, рука затекла, — пожаловался он и, подойдя к одной из многочисленных рыбацких лунок попросил: — Разбей лед.

Я пробил каблуком сантиметровый лед и голыми руками вычерпал из лунки осколки. При этом даже не обратил внимания на обжегший пальцы холод. Слишком велико было напряжение.

— А теперь вернись на берег и жди меня.

Я отъехал, правда, метров на пятьдесят, остановился и вылез из машины. В свете фар я видел согнувшуюся над прорубью фигуру Андрея, мне показалось, что он находился в таком положении бесконечно долго, но наконец Лейтенант разогнулся и со всех ног припустился бежать в мою сторону.

Я почувствовал ногами удар, словно в лед подо мной вдарили громадной кувалдой, затем донесся глухой гул, а за спиной Андрея из проруби взметнулся вверх мощный фонтан воды.

Лейтенант было упал, я рванулся навстречу, но он уже встал и не торопясь пошел ко мне. За это время нас еще плавно качнуло два раза, словно под нами прошла громадная рыбина, хребтом почесавшаяся об лед.

— Представляешь, еле руку разжал, так онемела, — торопливо заговорил Андрей, подойдя к машине. — Затекла и ни в какую. Боялся, что мимо лунки уроню.

Мы уселись в кабину и минут пять сидели, не говоря ни слова. Несмотря на холод, лоб Андрея покрывала испарина.

— Сейчас бы закурить, — наконец вымолвил он, потом вздохнул и велел: — Трогай.

— Куда?

— Поближе к железной дороге.

Несмотря на позднее время вокзал оказался забит густой толпой мужиков. Человек сорок, не меньше, одетых примерно так же, как и мы, тепло, по-рабочему. В помещении было сизо от дыма, толпа гудела на все голоса, смеялась, ругалась, взрывалась хохотом и отзывалась интенсивным матом. Мы с трудом пробились к кассе, и Андрей, стараясь улыбаться как можно ласковей усталой кассирше, спросил:

— Девушка, когда первый поезд на запад?

— Через шесть часов, — тусклым голосом отозвалась та.

У Андрея вытянулось лицо.

— А вообще первый поезд когда? — спросил он.

Женщина, ничуть не удивившись, ответила и на этот вопрос:

— До Владивостока через час, но он опаздывает на два часа.

— А на чем вообще можно от вас поскорей уехать?

— Если вам так срочно, то через полчаса будет электричка на север, до станции Лесная. Вон лесорубы на вахту едут.

— Нет, это нам не нужно, — вздохнув, отказался Лейтенант.

Мы отошли в сторонку.

— Что ж делать-то?.. — начал было Андрей, но вдруг переменился в лице и закончил совсем по-другому: — Здрасьте, давно не виделись!

Я оглянулся через плечо и увидел четверку наших приятелей-ингушей. Руслан успел накинуть сверху теплую куртку, но красные полы халата и синие тапочки с помпонами по-прежнему красовались на нем. К сожалению, они пришли не одни. Два милиционера под руководством мордастого приземистого майора в форменном полушубке с пристальным интересом разглядывали толпу. Пока они нас не заметили, мы с Андреем как два привидения скользнули за спины лесорубов.

Я мгновенно вспотел. Положение казалось безвыходным. Два милиционера охраняли выход из здания, а капитан и его носатые дружки прочесывали толпу.

— Дьявол, зря мы здесь оставили машину, — сквозь зубы выругался Андрей, стараясь пригнуться как можно ниже.

Между тем справа от нас вспыхнула небольшая перепалка. Руслан, обознавшись, резко развернул к себе высокого лесоруба.

— Ты что, бык?! Обурел совсем? — взревел верзила. — По харе давно не получал?!

— Извини, дарогой! — поспешно извинился ингуш. — Ошибся немного.

— Смотри мне! Налетели тут, грачи, житья не дают! — рявкнул явно поддатый лесоруб, оборачиваясь к своей компании.

Мы чуть отвлеклись на эту сценку и прозевали самое главное. Рядом с нами вынырнул из толпы самый молодой из кавказцев, схватил меня за рукав и радостно заорал:

— Э-э, Ру-услан, Ильгар, вот они!

Я растерялся, зато Андрей нашелся мгновенно. Он заорал во всю свою луженую глотку:

— Мужики, черножопые наших бьют! — и со всего маху заехал ингушонку в ухо.

Руслан дернулся было в нашу сторону, я даже успел встретиться с ним взглядом, но тут толпа взорвалась единым ревом, и чей-то могучий кулак опустился на его лощеное лицо.

Остальные кавказцы бросились за помощь собрату, но толпа качнулась в их сторону, и я расслышал только несколько сдавленных гортанных криков. Мордастый майор с криком: — Прекратить! — врезался в толпу. За ним кинулись и оба его подчиненных. Один успел даже пару раз махнуть дубинкой, но с майора слетела надетая не по сезону фуражка, а затем всех троих толпа смела за какие-то секунды.

Пока людской водоворот крутил кавказцев и любимую милицию, Андрей подхватил рюкзак и потащил меня за рукав на улицу:

— Пошли быстрей. Надо убираться из этой дыры любой ценой.

Мы обогнули здание вокзала и увидели, как грузовой состав, предварительно дав гудок, начал медленно трогаться с места. Состоял он в основном из цистерн, но попадались и обычные вагоны.

— Смотри, площадка! — крикнул Андрей, показывая на один из таких вагонов. Действительно, это был старый вагон с так называемой «тормозной площадкой». Мы рванулись за ним, с трудом запрыгнули на ступеньки, особенно тяжело было Андрею с неподъемным рюкзаком на плечах. Буквально рухнув на пол, мы долго переводили дух, а затем Андрей с чувством сказал:

— Ну, прощай, Бал-ланино! — в его устах это прозвучало хлеще мата. — Дай Бог тебя больше никогда не видеть.