Одри чувствовала, что сон затягивает ее, она была измучена бесконечными слезами.

– Ты правда… не разлюбил меня, – сонно пробормотала она, еле выговаривая слова.

– Я действительно не разлюбил тебя, – он поцеловал ее волосы.

Через минуту девушка уже спала в его объяти­ях. За окном снова зашумел дождь, в комнате стало прохладно, Ли натянул одеяло на себя и Одри. Он тоже заснул, но сон был некрепок, мучили кошмары. Все время мерещилось, как Ричард Поттер унижает Одри самыми мерзкими способами.

Прошло несколько часов, они не представляли сколько времени пролетело, да и не задумыва­лись. Одри проснулась перед рассветом, зашеве­лилась и нечаянно разбудила Ли. Он почувство­вал, как она целует его шею, гладит, ласкает грудь.

– Мне хочется вспомнить, как это может быть хорошо, – шептала она, жарко и прерывисто дыша. – Покажи мне, Ли.

Он почувствовал, как его охватывает жела­ние.

– Ты сама не понимаешь, о чем просишь.

– Понимаю, – простонала Одри. – Я хочу вспомнить, как нежно и прекрасно ты все делал. Об этом никто не узнает. Это касается только нас двоих.

Дождь затихал, капли постукивали по широ­ким листьям каучукового дерева, растущего под окном. Ночь была просто волшебной, и Ли не смог сопротивляться охватившим его чувствам. Если он не может ничего изменить, то, по крайней мере, покажет ей снова, какими нежными могут быть любовные отношения. Губы встретились, слились в чувственном поцелуе. Ли спрашивал себя, что же таится в этой женщине? Что заставляет его терять разум? Он был образованным, трезвомыслящим человеком. Он всегда умел кон­тролировать свои поступки и порывы, пока не познакомился с Одри Бреннен.

И как только он почувствовал вкус ее сладких губ, то сразу же потерял контроль над своими желаниями. Мысль о том, что Ричард Поттер унижал ее, болью отдавалась в сердце, но в то же время вызывала страстное желание обладать ею, исправить то, что совершил ее муж, напомнить о красоте интимных отношений. Одри страстно от­вечала на его поцелуи. Но неожиданно напряг­лась, когда он приподнял ее сорочку и коснулся ладонью обнаженного бедра.

– Это я, Одри, – тихо сказал он, целуя глаза, шею, губы, нежно поглаживал бедра, живот, за­мечая, как сильно она похудела. – Посмотри на меня, Одри, – ласково попросил он.

Она открыла глаза. В комнате было сумеречно, за окном чуть брезжил рассвет, в глазах Ли светились нежность и искренняя любовь.

– Я никогда не сделаю тебе больно.

Она позволила ему целовать грудь сквозь тон­кую ткань сорочки. Вздрогнула от мучительных воспоминаний, когда почувствовала его плоть между бедрами, но старалась, не отрываясь, смот реть на него. Да, рядом был Ли, его голубые глаза, нежные прикосновения. Неужели мужчины мо­гут быть такими разными? Он торопливо снял трико. Одри лежала не шевелясь, ожидая. По­пыталась убедить себя, что поступает плохо, но чувствовала, что ей необходима близость с ним. Она должна почувствовать, какими прекрас­ными могут быть отношения между мужчиной и женщиной. Она должна хоть на время забыть все муки, которые довелось ей испытать с Ричар­дом.

– Я ничего не сделаю с тобой, хочу только быть внутри тебя, – шепнул Ли, словно прочитав ее мысли.

Он понимал, что сейчас она не выдержит ниче­го другого. Это единственное, что ей сейчас нуж­но. В следующий миг его плоть проникла в нее нежно и осторожно. Одри задрожала от удоволь­ствия. Он снова нашел и поцеловал ее губы.

Какие теплые и мягкие у него губы, а не холодные и тонкие, как у Ричарда. Ли не прижимал до боли ее губы к зубам. Он раз­двинул ее губы языком и ласкал их, одно­временно ритмично двигаясь над ней. Его осторожные движения выражали любовь и обо­жание, он доставлял чувственное наслаждение ее измученному телу.

В такой момент не имело значения – замужем она или нет за кем-то другим. В душе он навсегда останется ее первым мужем, нежный и любимый Ли Джеффриз. Никто не посмеет ей сказать, что она поступает плохо. Ей казалось, что с каждым толчком он вдыхает в нее новую жизнь, возвра­щает ей потерянную гордость, наполняет новой силой и решительностью. Так же спокойно и неспешно он достиг оргазма. Его семя наполнило ее плоть, и молодые люди уснули, утомленные близостью.

Когда они проснулись, солнце уже всходило. На этот раз они не произнесли ни слова. Губы встретились, слились в нежном поцелуе. Он снова вошел в нее. Он не делал ничего, кроме этого, словно убеждая ее, что совсем не обязательно делать еще что-то, если он горячо любит женщи­ну. В ту ночь, когда они были вместе впервые, они позволяли себе гораздо больше. Но все это проис­ходило еще до того, как Ричард превратил бли­зость в нечто отвратительное. Он понимал, что требуется время и терпение, прежде чем ей самой захочется удовлетворить мужчину другим спосо­бом.

А пока этого для нее достаточно. Она отдавала Ли Джеффризу свое тело и сердце, да будет про­клят Ричард Поттер. Если бы муж не унижал ее, а относился нежно и бережно, она не сделала бы этого, она бы осталась ему верна.

И пусть кто-нибудь посмеет упрекнуть.что она поступила дурно. Она слишком любила этого мужчину и сердцем, и душой.

Опираясь на руку Ричарда, Одри грациозно шла через танцевальный зал, приветливо здоро­ваясь с гостями. Сегодня она должна выглядеть счастливой женой, потому что именно этого от нее хочет Ричард. Пусть все видят, как она счастлива. Последние три недели после возвращения из Но­вого Орлеана он не причинял ей боли. Заставлял ее побольше есть, хотел, чтобы она как следует отдохнула и хорошо выглядела на котильоне, который устраивался специально в честь ново­брачных. Ричард сам выбрал для нее наряд, ку­пил красивый шелк для платья, проинструктиро­вал Генриетту, каким фасоном сшить платье. Портниха сшила великолепное затейливое платье с большим вырезом, открывающим грудь. Пусть все знают, что жена Ричарда Поттера – очарова­тельное юное сокровище. Это были слова Ричарда Поттера. А потом он, злорадно ухмыляясь, доба­вил, что после котильона они на время уедут в Сайпресс-Холлоу. Она не имеет права забывать, кому принадлежит это сокровище.

Одри улыбалась через силу, представляя, ка­кой ужас снова ждет ее по возвращении в Сайп­ресс-Холлоу. Но изо всех сил старалась велико­лепно играть роль, принимая поздравления и с горечью ощущая зависть в глазах гостей. Женщи­ны возбужденно обсуждали ее платье, сшитое из атласа фуксинового цвета, украшенное розовыми кружевными оборками. В руках, затянутых белы­ми лайковыми перчатками, она держала шелко­вый веер, отделанный слоновой костью. Брилли­анты украшали шею, в мочках ушей сверкали бриллиантовые серьги. Ричард хвалился всем, что привез украшения для прелестной жены из Ново­го Орлеана. Тусси сделала Одри очень красивую прическу, уложив рыжие локоны короной высоко надо лбом.

Одри понимала, что относительно приличное обращение мужа – всего лишь уступка, времен­ная уступка, благодаря отцу и гостям. Ричард хочет, чтобы она выглядела здоровой, веселой и счастливой. Он спал с ней только два раза с тех пор, как вернулся из Нового Орлеана. Это была короткая, грубая близость, во время которой он просто использовал ее тело, чтобы получить наслаждение. Его действия лишь с трудом мож­но было назвать интимной близостью, но, по крайней мере, она была довольна, что он совер­шил половой акт нормальным путем, не позво­ляя ничего отвратительного. Но по жестокому выражению глаз мужа она понимала, что, при­везя ее в Сайпресс-Холлоу, он снова сделает ее жизнь невыносимой и отношения унизитель­ными.

Ли сказал ей, что не уедет из Батон-Ружа до тех пор, пока не придумает, как помочь. Но она не получала от него никаких вестей в течение трех недель. С тех самых пор, как переночевал в Брен-нен-Мэнор. Ли попросил ее показать ему докумен­ты, которые подписали ее отец и Ричард перед свадьбой. Одри нашла ключ от отцовского пись­менного стола и показала ему бумаги. Она пони­мала, что отец раз*ьярится, если узнает о ее само­вольстве. Но так отчаянно надеялась на помощь Ли, что не могла отказать ему. Почти все утро Ли изучал документы, затем вернул и уехал, пообе­щав, что все теперь у нее будет хорошо. Она не представляла, что у него на уме. А теперь решила, что он отказался от бесполезной затеи и давно уехал домой.