В промежутках между визгом шин на поворотах и ревом двигателя женщины рассказали друг Другу все, что они знали о газе, поезде, готовящейся аварии и последних часах Гила Эллиса. Сначала Карен хотела направиться в полицейский участок Рино, потом решила принять предложение Сары – ехать прямо на сортировочную станцию в Спарксе, чтобы попробовать задержать отправление поезда. Когда-то Карен заказывала там вагон для экскурсии в Сакраменто и помнила какую-то башню и контору Горной Тихоокеанской железной дороги.

– Может, он подумает, что мы направляемся в город, и попытается нас перехватить? – кричала Карен сквозь рев мотора. При этом она так резко завернула за угол, что машину занесло и она ударилась о бортик тротуара. С минуту колеса вращались в воздухе, потом кузов опустился и автомобиль вновь устремился вперед. Начался мелкий дождик, на дороге стало скользко.

– Я вижу его! – вскрикнула Сара. – Он нас догоняет!

– Черт!

– Нет, это не он!

Покружившись по городу, Карен выехала на шоссе, ведущее на юг, к озеру Пирамид, потом, возле туристического кемпинга, свернула на Ист-Наггет и двинулась на восток. Вдоль дороги, за забором, тянулась территория сортировочной станции. Темными пятнами выделялись силуэты локомотивов и товарных вагонов. Слева, по другую сторону шоссе, виднелась реклама мотеля “Кинг энд Куин”, обещавшая “водяные постели и кабельное телевидение”, и высилось четырехэтажное кирпичное здание, в котором когда-то помещалась знаменитая коллекция автомобилей Харраха.

– Мне кажется, Джамалу в голову не придет, что мы едем сюда, – сказала Карен, измученная напряженной ездой. – Он наверняка думает, что мы будем держаться подальше от газа. Вы его видите?

– Нет, но, может быть, он едет с выключенными фарами. Дождь усилился. Некоторое время лило как из ведра, потом темная завеса поредела и дождь прекратился.

Карен посмотрела направо и заметила двухэтажное деревянное здание, над крышей которого возвышалась застекленная комната, похожая на наблюдательный пункт лесных рейнджеров. Она подумала, что это, должно быть, диспетчерская, и свернула вправо, переехав при этом пять железнодорожных путей.

– Смотрите! – воскликнула Сара. – Вон там отъезжает товарный поезд!

Между рядами платформ, груженных автомобильными прицепами, они увидели темную громаду поезда, медленно двигавшегося на запад. Карен остановилась возле одноэтажного домика, на дверях которого висела небольшая вывеска: “Полиция. Вход через переднюю дверь”. Слева находилось здание с диспетчерской наверху.

– Если это тот самый поезд, – сказала Карен, – попросите полицейских остановить его. А я попытаюсь его догнать... Если увижу три серебристые цистерны, перегорожу дорогу своей машиной.

Сара выскочила из автомобиля и побежала к полицейскому участку. Как раз в эту минуту мимо проезжал служебный вагон товарного поезда.

– Я вернусь сюда и заберу вас! – крикнула Карен, нажимая на газ. Машина рванула с места так резко, что передняя дверца захлопнулась сама собой.

В поисках входа Сара побежала вокруг здания, крича:

– Полиция! Полиция!

Прежде чем завернуть за угол, она оглянулась и увидела въезжавшую во двор сортировочной станции машину. Сунув руку в сумочку, она крепко сжала рукоятку пистолета.

Дорога, по которой ехала Карен, шла посередине сортировочной площадки, между двух путей. Машина быстро догнала служебный вагон, но неожиданно дорога оборвалась, и Карен пришлось повернуть назад. Она хотела выехать на Четырнадцатую улицу и взять на север, как вдруг заметила впереди железнодорожного рабочего с фонарем в руке. Опуская стекло, она видела, что он поставил фонарь на землю и зажег спичку. Слабая вспышка осветила его лицо и трубку.

– Послушайте! – закричала Карен. – Этот поезд направляется в Окленд? Эй, вы слышите меня?

Стук и грохот проходящего состава, видимо, заглушил ее голос. Нажав на тормоз, Карен выскочила из машины, не выключая фар и двигателя. Спотыкаясь в темноте, она бежала по путям, едва не сломала каблук и один раз упала, поскользнувшись на мокром асфальте.

– Эй, вы слышите меня? Вы можете остановить поезд?

Рабочий не отвечал.

Он стоял прямо, подняв руку с зажженной спичкой к торчащей изо рта трубке и как будто задумавшись. Карен подошла ближе, он не пошевелился.

– Это поезд с тремя серебристыми цистернами? – задыхаясь, спросила она, хватая его за руку. – Он поврежден, его нужно остановить! Можно как-нибудь переменить сигнальные огни или вернуть поезд назад? – Что случилось с этим рабочим? Он оглох? Карен заглянула ему в лицо и потрясла за рукав. – Это срочно! – крикнула она. – Поезд нужно остановить!

И только тут она обратила внимание на его прерывистое дыхание, видимо, сам он не мог пошевелиться. Карен увидела, что пламя спички лижет кончики его большого и указательного пальцев, но он почему-то не бросал ее: не ощущал боли или не мог разжать пальцы. Почувствовав запах жареного мяса, Карен инстинктивно ударила по спичке и выбила ее из пальцев мужчины. Но тело мужчины потеряло равновесие, и он стал падать, она схватила его за рукав, пытаясь удержать, а потом обхватила обеими руками. Но мужчина упал, словно манекен из универсального магазина, сильно ударившись боком о рельсы. Упал поперек путей, и лежал с чуть приподнятой ногой и трубкой, торчащей изо рта.

Встав на колени, Карен перевернула мужчину на спину и заглянула в его глаза.

– С вами все будет в порядке, – сказала она. – Этот поезд везет нервно-паралитический газ, и вы вдохнули немного. – Она надеялась, что это и в самом деле так. Из того, что рассказала ей Сара, и из своего прежнего разговора с Гилом она знала: чем больше доза газа, тем быстрее и сильнее застывают мускулы, пока наконец газ не доберется до легких и сердца. И тогда наступает смерть. По крайней мере, теперь она точно знает, что уехавший поезд везет цистерны с газом и газ этот уже начал вытекать.

Карен с трудом оттащила рабочего с путей. Она решила не вынимать трубку изо рта, чтобы он не прикусил себе язык. От прикосновения к его одеревеневшему телу у нее мороз пробежал по коже. Уложив его между путями, она сказала:

– Лежите здесь. Не пытайтесь двигаться, пока полностью не придете в себя. Я постараюсь остановить поезд, а потом пришлю вам помощь. Слышал ли он ее или уже умер?

Карен побежала обратно к машине, убрала тормоз и нажала на полный газ. Про себя она молилась, чтобы Саре удалось убедить железнодорожную полицию, что поезд необходимо остановить.

Вдалеке она увидела раскачивающиеся огни служебного вагона и услышала слабые предупредительные гудки локомотива. Она знала, что железнодорожный путь проходит вблизи казино Харраха и пересекает множество городских улиц. Пока поезд не выедет из Рино, он будет двигаться очень медленно, и Карен была уверена, что сможет его догнать.

Она рванула вверх по Четырнадцатой, пересекла шоссе, резко свернула вправо на улицу В и помчалась на восток по Пирамид-Уэй. В мокром асфальте отражался свет фар. Спидометр показывал восемьдесят пять миль в час. Хоть бы меня заметил шоссейный патруль, подумала она, хоть бы заметил...

Сара бросилась к двери полицейского участка. Та была заперта.

– Полиция! – кричала она, дергая ручку двери. – Помогите! Откройте! – Сложив ладони козырьком, она посмотрела в дверное окошко, забранное проволочной решеткой. Разглядела конторку, стол, стул, полоску света под дверью в дальнем конце темного коридора. Наверное, дежурный полицейский вышел в туалет, подумала она, продолжая колотить в дверь кулаками.

– Полиция! Полиция! Почему заперта дверь? Неужели полицейские боятся грабителей?

Не дождавшись ответа, Сара побежала по бетонной платформе в надежде кого-нибудь найти. Возле полицейского участка стояло деревянное, похожее на амбар здание с застекленной со всех сторон комнаткой на самом верху. На первом этаже было темно, но Сара заметила, что за стеклами наблюдательного пункта виден слабый свет. Чтобы получше рассмотреть его, она спустилась с платформы и вышла на пути. Оттуда ей удалось увидеть лицо человека, освещенное снизу. Выглядело оно довольно жутковато.