– Ладно, сука. – Живец был умышленно груб. Женщина напугана, он даже чувствовал запах этого страха – вырвавшийся из кишечника сероводород. Значит, надо немного добавить. – Стой здесь, тварь, и считай до ста. Иначе – ты даже представить себе не можешь…

Он уже отпустил ее и выглянул из-за угла. Она не издаст ни звука, будет стоять на месте, стискивая кулачки и жмурясь от ужаса. А вот тот малый, что с автоматом в руках прижался к двери, был готов действовать. Живец пошел прямо к нему.

– Стоять!! – Охранник заорал во всю глотку. Такая у них манера – если «на горло» противника взять не получится, на крик прибегут свои. – Стоять, я сказал!!

– Стою, – солгал Живец, разводя руками и делая еще шаг.

Охранник в бронекомбинезоне, гораздо выше и сильнее Дмитрия, ствол автомата нацелен в живот. Краем глаза Живец видел еще один холл, – видимо, отсюда и прибежали парни к боксу. А сейчас уже торопятся обратно… «Что же делать, чутье? Командуй».

– Стоять!!

– Стою. – Чутье молчало, а автомат между тем уже совсем рядом. Живец взялся руками за ствол. – Ну, стреляй.

– Стоять!! – Охранника заклинило. Дмитрий заметил коротко брошенный взгляд в коридор – не бегут ли на выручку товарищи?

– Да стреляй же! – Живец даже потянул автомат к себе, охранник сильнее вжался в дверь. – Ну, как хочешь.

Он неожиданно вскинул руки, утопил большие пальцы в глазах противника. Тот не сразу отреагировал, только чуть дернул головой, и почти половину секунды Живец был уверен, что очередь вот-вот разбросает его кишки по коридору. Но охранник так и не выстрелил, он выпустил оружие и поднял руки, разжимая хватку Живца. Слишком поздно, без операции зрение уже не вернется!

Под вой ослепшего, под приближающийся грохот сапог по коридору Дмитрий вырвался и подхватил упавший автомат. Сначала очередь в коридор, предупреждающая, но длинная.

– Эй, там! Именем правительства! Сейчас прибудут наши люди, и тогда будем разбираться, чем вы тут занимались, – а пока всем стоять на месте!

Предоставив охранникам осмысливать свои слова, Живец присел возле незадачливого противника.

– Слушай меня! – негромко заговорил он. – Я тебе зенки помял, но медицина выручит. А вот если сейчас башку прострелю, то уже никто не спасет. Так что ты глупостей не делай, а просто отдай мне ключ.

– Заблокировано… – прохрипел охранник. – Не стреляй! Глупо же… Дверь откроется теперь только снаружи, я кнопку нажал… По инструкции. Глупо же!

– Все в жизни глупо, только вы об этом забываете, ребята, а я – никогда. – Живец задумался. Что-то кричали из коридора, но это не имело значения. – Какой это этаж?

– Второй… Отпусти!

– Не держу. Окна где?

– В дежурке… – Охранник мотнул головой, указывая направление. Из-под толстых пальцев катились капли крови. – У меня глаза вытекут… Врача бы!

– Сейчас позову, – хмыкнул Живец и дал еще очередь по коридору, перебежав в тот самый холл, что показался ему дежуркой.

Диваны, сейфы, экраны с наружным наблюдением, под ними пульт, все на фоне березовой рощи, покачивающей ветвями… Где же окна? Живец полоснул очередью по стене, и она, пластиковая, разлетелась на куски, верхняя часть поползла к потолку. Штора, простая штора, а за ней – два забранных частой сеткой окна. Дмитрий упер приклад в живот, повел стволом по краю оконного проема, в стороны полетели куски отделки, обрывки сетки, толстый пластик, заменявший стекло. Хороший пластик – такой и «рокот» не сразу возьмет. Вот только имея в руках «Калашников-УМ», уже не назовешь такой материал пуленепробиваемым.

Один раз он прервался, и вовремя, – двое героев подкрадывались по коридору. Живец выкатился по полу, и опустить стволы парни не успели, поэтому умерли на месте.

– Еще двое, Снежинка! – буркнул он и на всякий случай пальнул также в сторону выхода – вдруг догадались обежать кругом? – Ты, наверное, очень жалеешь, что не прикончила меня. А я вот – нет.

Он закончил с окном и быстро высунулся. До аккуратненького газона метра четыре, впереди кусты, и там уже занимают позицию двое расторопных парней. Сумерки, однако весь дворик ярко освещен фонарями. Не тратя времени, Живец кувыркнулся вперед, исхитрившись приземлиться достаточно удачно. По нему ударили, но пули взрыхлили землю далеко впереди – стрелки осторожничали, боясь попасть по окнам. А вот Живец, перевернувшись на спину, первым делом по этим окнам от души пострелял: пусть знают, что высовываться не стоит!

По его расчетам выходило, что не менее трети магазина он уже истратил. Что ж, осталось не так уж много, если чутье его не подводит, и уж совсем чуть-чуть, если все-таки подведет. Дмитрий, не обращая внимания на стрелков, быстро расстрелял все шесть фонарей, потом вскочил и наугад побежал вдоль стены. Нет, не совсем наугад – его вело чутье.

– Прекратите огонь! – загрохотал чей-то бас из невидимых динамиков. – Блокировать периметр, всем действовать по коду ноль-два!

– Давай, – разрешил Живец. – Блокируй и действуй. Чутье не подводило – жаль, что расцеловать его нельзя. Но ведь не только в том дело, что Дмитрий знает, куда бежать, еще и непонятное везение… А может быть, даже нечто большее, чем везение… Отчего не стрелял охранник? Неужели они тут все такие идиоты? Или, что более вероятно, потом он и сам не сможет объяснить почему.

На бегу Живец сплюнул. Еще немного, и он уверует в помощь неких высших сил, а с таким знанием до самопровозглашения себя пророком или живым богом останется один шаг. Да еще этот Зеленый Человек… Нет! Сейчас нельзя себе позволять обдумывать ситуацию, сейчас можно только действовать. Вперед!

Кто-то выбежал из-за угла здания, метнулся в кустарник.

– Бесполезно! – процедил Живец, останавливаясь и упирая приклад в плечо.

Даже в темноте он заметил, как полетели во все стороны листья, мелкие ветки. Незнакомец успел ответить, но это лишь помогло Живцу отыскать его в каше из порубленной растительности. Мысленно передав Снежинке еще один привет, он побежал опять, перескочил через труп и оказался перед низким забором, над которым, потрескивая, светились зеленые линии «колючки».

С обеих сторон затрещали «Калашниковы», Живец крутанулся на месте, отвечая, но и не подумал прятаться. Пока чутье ведет, в этом нет необходимости. Метров на пятьдесят левее обнаружилась калитка, рядом – пластиковая будка, за которой укрылись стрелки. Стараясь экономить патроны, Живец побежал прямо к ним.

Что должны были подумать эти ребята, глядя на увеличивающуюся мишень и почему-то раз за разом мажущие по ней? Определив по вспышкам выстрелов расположение стрелков, Живец убил их прямо сквозь покосившуюся будку. Разве это защита?..

Калитка оказалась стальной дверью, довольно массивной. Такую «Калашниковым» не откроешь… Опустившись рядом на колено, Дмитрий попытался сосредоточиться. Как поступить? Чутье молчало.

Со скрежетом дверь начала открываться. Живец отпрыгнул, поливая пулями узкую щель, и вскоре уже выбежал на улицу. К энбэшникам, видимо, подоспела помощь – из огромного спецгрузовика сыпались автоматчики. Он застрелил еще нескольких, потом отшвырнул оружие и на бегу подобрал новое, с полным магазином. В ответ последовал такой шквал огня, что Дмитрия будто ветром швырнуло на асфальт, покатило, оглохшего, по пустынной улице. Солидный кусок дорожного покрытия ударил в ухо, по шее заструилась горячая влага.

– Ладно! – закричал Живец, не слыша собственного голоса. Он все еще катился, зажмурившись и прикрывая лицо от обломков. – Ладно, ранили! Город разнесете, сволочи!

Огонь стих так же внезапно, как и начался, – автоматчики подчинялись приказам. Живец открыл глаза. Он исхитрился убраться довольно далеко от калитки, рядом начинался обычный жилой район. Автоматчикам что-то кричал офицер, но Дмитрий не мог разобрать слов, в ушах стоял гул. Извиваясь, цепляясь пальцами за оставленные пулями выбоины, он пополз прочь, к домам. Заурчал двигатель грузовика, и вскоре на то место, где смертельный град застиг Живца, упали яркие лучи фар.