– Не поняла.

– Слух такой… Что клоны разбежались по городу и полиция их ловит. А они якобы в старых домах прячутся. Что ты смеешься? – Коровина улыбнулась, неожиданно приятно. – Можешь не отвечать, конечно смех – лучший ответ. Сплетня, значит. А у нас некоторые уже боятся в мертвые районы ездить.

– Мертвые районы? Это что?

– Ну, где пустые дома. Город сейчас экономит, пенсионеров переселяют куда-нибудь в центр, а дома отключают и от воды, и от электричества. Мы зовем – мертвые районы. Сегодня Майкл у нас говорит: никогда не поеду, хоть увольняйте! А я ему: дурак, кто же тебя туда ездить попросит? Там ведь не живет никто. А он: клоны! Вот дурак. А еще китаец.

– Смешно, – кивнула Наташа. – А много мертвых районов? Я бывала там с облавами на крыс, но редко.

– Посмотри на мою планшетку. Мы зеленым отмечаем, там всегда быстро проедешь, если что.

Данилова привстала, сквозь прозрачный пластик поглядела на карту водителя. На планшет была выведена почти половина города, сплошь в толстых зеленых черточках. Центр они не затрагивали, но на окраинах часто сливались в целые островки. Островки, уже не принадлежащие Москве…

– Как много!

– Экономит мэрия. Ну и правильно, я считаю. Только дома эти надо сносить, а не консервировать. Асфальт сковырнуть, деревьев понасадить… Правильно?

Машина остановилась. Наташа выдернула карту, от… про себя загоревшиеся на экране цифры. Дорого обходится такси, ручной труд. Если продолжать пить кофе и пиво в общественных местах, заказывать курительницы, ездить в наемном экипаже – недолго и разориться.

– До свидания.

Коровина не попрощалась ни словом, ни жестом, тронула машину с места сразу же, как закрылась дверь. У подъезда стоял старик консьерж; узнав Наташу, он тут же вытащил руку из-под пиджака. Что у него там? Неужели оружие?

– Добрый вечер, госпожа Данилова!

– Добрый вечер. Караулите?

– Зачем же? – Старик чуть не подпрыгнул, будто уличенный в чем-то. – Нам караулить ни к чему, за нас полиция тревожится!

В лифте Наташа послала вызов Сергею, сказала, что едет в Экспрессе. Однако, когда добралась до своего этажа, обнаружила его уже на площадке.

– Знаю я эти шутки! – довольно сообщил он и тут же озабоченно нахмурился: – Здесь опять накурено. Слушай, надо что-то делать, такое терпеть нельзя.

– Не нуди, – попросила Наташа. – Я устала, иди мешать коктейли.

Дмитрий проснулся с птицами, их щебет вошел в его сон и – победил. Это было для беглеца в диковинку – обычно, ночуя на земле, он ждал рассвета с открытыми глазами. Разминая затекшее тело, бывший лейтенант прошелся по пустому двору, потом, позевывая, определил по теням восток и направился туда, к скрытому за домами солнцу.

Сон его не удивил, Живец еще вчера понял, что капитан Данилова привиделась ему неспроста. Табачок… Злой у тебя табачок, зеленый человек. Дмитрий не мог вспомнить его лица. Кажется, европеец: прямой нос, тонкие губы. А вот цвет волос… Да были ли у зеленого человека волосы?

– Все это ничего хорошего не обещает, – пробурчал Живец, зябко ежась. – Совсем ничего. И думаю я, что лучше бы досмотреть этот сон до конца, и поскорее.

– Вы что-то сказали? – Из-за угла выглянул старик в заплатанном переднике, с метлой. Рядом вышагивала старая пузатая собака.

– Так, ерунда… – Дмитрий остановился. Обычный старик, с клипсами наушников, дворник. – Здесь есть поблизости… булочная?

– Да вот, у вас за спиной магазин! – Старик кивнул на тот домик, возле которого Живец и провел ночь. – Они откроются через час. А на проспекте автоматы, только вы не в ту сторону идете.

– Не в ту сторону?.. – Что-то было не так. Но что? Старик отвернулся, и Дмитрий быстро оглядел себя. Пистолет вроде не торчит, вид помятый, но вполне обычный… Чутье заставило остановить удаляющегося дворника: – Вы вчера ничего не слышали? Вроде облава была там, у гипермаркета. В парке.

– Облава? – Старик даже снял одну клипсу, собака тоже остановилась, посмотрела подозрительно. Глаза у нее сильно гноились. – А вы кто, извините?

– Я… – Дмитрий сконфуженно почесал затылок. – Вы только не говорите никому… Я курсант школы полиции, нас в помощь послали… Я как бы в засаде был, наблюдал за улицей, ну и уснул.

– То-то я смотрю, ты будто из мусоровозки вывалился! – Дворник оперся на метлу и тяжело вздохнул. – Вот как с такими, как ты, разговаривать? Вы же по-хорошему не понимаете! Ему серьезное дело доверили, а он уснул!

– Ну, так вышло… – Дмитрий приблизился, расстегнул куртку и открыто поправил пистолет, хотя необходимости в этом не было. – А теперь не знаю, где старший мой. По связи на диспетчера выйти – нагоняй…

– Тьфу! – Старик смотрел на Живца просто с омерзением. – Я вот сам сейчас про тебя им расскажу!

– Не надо, отец…

– Не надо? А спать на задании – надо? Сейчас такое время, что без головы проснешься! Хорошо еще, если сам погибнешь, а то ведь и товарищей подведешь!

– А вы видели кого-нибудь? Чем дело-то кончилось? – Одну бабу подстрелили в том самом парке, у станции, – смилостивился старик. – А с ней мужик был в спортивном костюме, вооружен, так он успел уйти. Полдня и ночь его искали, нет результата, уж распустили всех твоих давно… А я… – дворник улыбнулся, – я ведь, как тебя увидел, подумал – а вдруг он? Вот, хотел уж вызов послать! – Он вытащил из глубокого кармана руку, показал зажатый в пальцах браслет. – Так что повезло тебе, малохольному. Вот приехали бы товарищи да набили тебе морду, а потом разобрались бы и набили еще раз, посильней!

– Спасибо, отец… – Криво ухмыляясь, Дмитрий сделал шаг вперед и полоснул ножом под острым кадыком.

Так было проще. Дворы сейчас пустые, хрипа в такую рань никто не услышит, а значит, есть шанс уйти до тревоги хоть на пару кварталов. Или лучше вернуться в парк?.. Живец, поигрывая ножом, стоял над умирающим дворником и разглядывал рычащую, пятящуюся от него суку. Двинулся было к ней, но собака проворно отскочила.

– Умна, – вынужден был признать Дмитрий. – Живи, только под руку не лезь.

Чутье погнало его вперед через незнакомые кварталы, на северо-восток. Сколько здесь еще таких дворников? Сколько старушек, которые могли прислушаться к разговору под окнами? Дмитрий перешел на трусцу, и чутье одобрило это, даже посоветовало двигаться побыстрее. Сеть загонщиков оказалась более плотной, чем он думал. Наверняка, попробуй Живец продолжить путь в темноте, его сцапали бы на пустынной улице. А теперь облава закончена… Стоило ли убивать деда? Стоило, тот все сообразил бы очень быстро. Не так быстро, чтобы иметь шанс остаться в живых, но все же.

Позади, держась на расстоянии в пару десятков метров, мелко семенила собака. Дмитрий на бегу притормозил, но хитрое животное тоже сбавило скорость. Попробовать отогнать ее камнями? Только время потерять и привлечь внимание. Собака бежала молча, будто не желая тратить на лай последние силы.

Через несколько спящих кварталов слева мелькнула станция мини-метро, и Живец решительно свернул. Пора сменить тактику: выскочить из кольца внаглую, кратчайшим путем. Выбежав на опустившуюся платформу, он оглянулся на пустой перрон. Никого, только собака. И как она проскочила через турникеты?

Изучив схему, Живец решил двигаться по кратчайшему маршруту. Сейчас только половина шестого утра, самое опасное для него, безлюдное время, и каждая минута дорога. Дотянуть хотя бы до восьми, когда улицы и вагоны наполнятся людьми… Но в центре это произойдет еще раньше, туда и надо прорываться.

Добравшись до станции Экспресса, Живец не успел оплатить проезд в первом появившемся вагоне, пришлось ждать следующего. Он встал у сетевика, не зная, в каком направлении пойдет следующий. Позади раздались мелкие цокающие шаги.

– Ты?!

Собака выдохлась, у нее тяжело раздувались бока, в глазах застыла мука.

– Ты как?.. – Живец занервничал. – Допустим, ты поехала на мини-метро, но как узнала, где я вышел?.. Ну-ка иди сюда. Ну!