Не повезло патрицианке, конечно. И дворники, наверное, смеялись.

Но разве обязательно надменность двигала девушкой? А как насчет острого чувства ущемленности?

Вот, например, совсем недавний случай: двадцатипятилетняя москвичка поцарапала пилкой для ногтей «Бентли», небрежно припаркованный у входа в клуб и мешавший ей пройти. «Бентли» - вовсе даже не дворник-узбек, тут мелкопоместным барством смелый поступок не объяснишь. Есть, действительно, есть в москвичках некоторый норов, заставляющий их бороться с любым ущемлением врожденных прав. Родной город уплывает из-под ног - кто все-таки в городе хозяин? Дворник, «Бентли»? И низшие, и высшие обступают со всех сторон, теснят… Конечно, всякий большой город сужает физическое, житейское пространство каждого своего жителя, взамен расширяя пространство жизненное.

Конечно, всякая столица принадлежит всем. Как и морское побережье, и Венеция, и место падения Тунгусского метеорита. Но кто-то же должен предъявлять на город особые права? Хотя бы права любви, что ли. Или привычной удушающей ненависти. Я бы сказала, опытная москвичка людей-то не очень любит. И уж точно не жалеет. Как говаривала героиня австралийской романистки Колин Маккалоу, владелица исполинского овцеводческого хозяйства: «У нас здесь слишком много овец, мы их не жалеем. У вас в городах слишком много людей, вы их не жалеете». Но, между прочим, московская женщина и сама ни от кого сочувствия не ждет: «Нас не надо жалеть, ведь и мы никого не жалели». Зрелых лет даме (особенно жительнице окраины) Москва не в радость. Толку от нее никакого, а хлопот много. Видите ли, большой город - это пространство возможностей. Когда все возможности схлопнулись, жить лучше в местечке поспокойнее.

В одной телевизионной передаче я недавно услышала замечательную фразу. «За последние пятнадцать лет, - сказала ведущая скромного ток-шоу, - в Москве выросло новое поколение столичных девушек. Я бы назвала этот новый тип „девушка-надо“».Что же подразумевается под этим вполне отвратительным определением? Вот что. Девушки следуют жизненным стратегиям, принятым городом в качестве нормы. Надо учиться на юриста или экономиста и делать карьеру - пожалуйста. Модно ходить в кофейни - с нашим удовольствием. Все работают менеджерами в офисах - надо, так надо. Никак нельзя получать меньше тысячи долларов? Постараемся побольше. Нужно умело и грамотно тратить деньги - что ж, наука приятная.

«Девушка- надо» и выглядит как надо -не без столичного лоска. Но лоск - совершенно не главное. Перед нами новый биологический тип. Худощавая, ноги длинные, руки длинные, очень хорошо развит хватательный рефлекс. Идеальная покупательница.

Самое интересное, что руки за последние десять лет у московских жительниц действительно удлинились.

Об этом поведала Москве Светлана Лопандина, возглавляющая отдел размеров и типологий населения ЦНИИ швейной промышленности. Произведены были штатные полевые работы, измерены шесть тысяч девиц и дам.

Среднестатистическая московская дама стала выше на 6 сантиметров (а как низкорослым покупательницам товары с верхних полок снимать - работает, знаете ли, биологический отбор). Стали тоньше бедра, выше ноги, и, «как ни странно», длиннее руки. Но вот тут уж чего странного. Двигатели торговли - зависть и мечта. А это женские качества. Мужчина мировой торговле почти не нужен - значит, скоро вымрет. Это же проигравший биологический вид. У мужчины могут быть короткие волосатые ручки, а у женщин руки будут длинные, трепетные, белые, как у лебедя. И пальцы длинные и тонкие. Может быть, их (пальцев) станет на руке шесть или семь.

Какие еще отыщутся факты - что-нибудь о реальной, а не придуманной жизни москвички? Ну, вопреки мнению унылых костромских пикаперов, топчущихся на Пушкинской в надежде снять столичную штучку и уверенных, что москвичка выходит замуж только в том случае, если замужество никак не ущемляет ее привычного комфорта (и уж в самом последнем случае - выходит за понаехавшего) - так вот, вопреки этому самому мнению тридцать восемь процентов браков, совершаемых в столице, - браки межнациональные. Феноменальное количество, и это новость последних пяти лет.

Да, и каждую вторую бутылку коньяка в Москве покупает женщина.

А вот это, знаете ли, не новость. Из чего сделаны москвички, еще сорок лет назад знали шоколадье Бабаевской конфетной фабрики. Старые, опытные, бабаевские шоколадье. Коренные москвичи. Позвольте привести вам рецептуру карамели «Москвичка».

Внутри - ликерная начинка с добавлением сгущенного молока и спирта. Сверху - слой шоколада.

Попов и Прокофьев: период двоевластия

I.

Константин Устинович Черненко и сам понимал, что жить ему оставалось считанные дни, и не сегодня-завтра на Красной площади пройдут торжественные его похороны. В палате ЦКБ, по случаю выборов в Верховный Совет РСФСР замаскированной под избирательный участок, Константина Устиновича навещал первый секретарь Московского горкома партии Виктор Васильевич Гришин, и на совместной фотографии, которую на следующий день (за четыре дня до похорон Черненко) на первых полосах напечатают все советские газеты, у Гришина было жуткое выражение лица, как будто он, Гришин, уже проводил Черненко в загробный мир, и теперь не может прийти в себя от увиденного.

Чуть позади Гришина стоял еще один человек - мужчина лет под пятьдесят с пышным букетом цветов в руках и с удивительно счастливым выражением лица. Заведующий орготделом Московского горкома Юрий Анатольевич Прокофьев, сопровождавший Гришина в больницу к умирающему генсеку, вероятно, знал, что зарубежные радиоголоса, уже не первую неделю подряд анонсирующие скорую смерть Константина Устиновича, называют Гришина наиболее вероятным кандидатом на пост генерального секретаря. Если Гришин уйдет в ЦК, место лидера московских коммунистов освободится и, чем черт не шутит, может быть, как раз ему, Юрию Анатольевичу, работающему в горкоме уже почти двадцать лет, удастся возглавить московскую городскую парторганизацию и стать хозяином города.

Черненко действительно умрет послезавтра, в остальном все сложится по-другому - генсеком станет Михаил Горбачев, Гришин продержится во главе города до декабря и тихо уйдет на пенсию, уступив свое место варягу с Урала Борису Ельцину. Прокофьев так и останется заведовать орготделом. Первым секретарем горкома он, однако, все равно станет - но позже, четыре года спустя, а хозяином Москвы не станет никогда, потому что у Москвы к тому времени будет уже совсем другой хозяин.

У Межрегиональной депутатской группы на Съезде народных депутатов СССР было пять сопредседателей: Андрей Сахаров, Юрий Афанасьев, академик Виктор Пальм из Эстонии, Борис Ельцин и Гавриил Попов - такое демократическое Политбюро, вожди советской оппозиции. Выборы в Верховный Совет РСФСР и в Моссовет проходили одновременно, и именно это Политбюро решило, что на российские выборы демократов поведет Ельцин, а на московские - Попов. Весной 1990 года Гавриила Попова изберут председателем Моссовета, а через год на всенародных выборах - мэром Москвы. Впервые в истории советской Москвы во главе города встанет антикоммунист, и КПСС в Москве превратится в оппозиционную партию.

Юрий Прокофьев, впрочем, говорит сегодня, что такая конфигурация городской власти его вполне устраивала: «Я всегда считал, что КПСС должна быть именно политической партией, а не управленческой структурой. Когда я руководил Куйбышевским райкомом, это было ужасно - не райком, а совнархоз какой-то. Политики в нашей работе не было вообще, только хозяйственные дела. Разве это правильно? Поэтому мы не держались за управленческие функции, сами с удовольствием от них отказались в пользу Моссовета».