Однако позиции Германии в мировой войне неуклонно слабели. При поддержке германского руководства пост премьер-министра Крымского краевого правительства получил генерал-лейтенант М.А. Сулькевич. Он относился к своей должности на редкость серьёзно и стремился к отстаиванию интересов маленького полуострова на всех уровнях и во всех вопросах. И если в отношениях с Германией правила игры диктовали немцы, то в отношениях с Украиной всё было совсем иначе. Крым не считал себя продолжением Украины и в этом вопросе занял абсолютно принципиальную позицию. И Центральная рада, и правительство гетмана Скоропадского стремились к включению Крыма в состав Украины. Германии же было бесспорно выгодно существование двух вассальных режимов на юге бывшей Российской империи. И тогда уже принципиальным был вопрос о статусе Черноморского флота, во все времена игравшего определяющую роль в жизни полуострова.

Статус государственного языка получил русский с правом пользования на официальном уровне татарским и немецким, но не украинским. Был разработан закон о гражданстве Крыма. Гражданином края, без различия по признаку вероисповедания и национальности, мог стать любой человек, родившийся на крымской земле, если он своим трудом содержал себя и свою семью. Независимый Крым видел себя частью Российского государства.

Теги: Александр Пученков , Украина и Крым в 1918 – начале 1919 года

О событиях на Украине "ЛГ" беседует с политологом, генеральным директором Центра политической конъюнктуры Сергеем МИХЕЕВЫМ.

- Сергей Александрович, последние действия новых украинских властей, взявших верх в Киеве, оставляют впечатление непредсказуемости. Они ведут дело к обострению конфликта, не желают никаких компромиссов[?]

– Состояние новых властей в Киеве близко к истерическому, к панике. Думаю, это происходит из-за того, что задача, за которую они взялись, слишком сложна для разрешения на их уровне. У них просто нет способностей на это. Грубо говоря, им мозгов не хватает понять, что страну нужно склеивать по-другому, не пытаясь всех ломать через колено, заставлять всех жить, как кажется нужным только им, и тем более источать угрозы разного рода внешним партнёрам.

Они пытаются изображать сильную власть. На самом деле они слабые и властью, по сути, не являются, поскольку даже не контролируют всю территорию страны. Отсюда угрозы, истерики.

Эти люди считают: чем агрессивнее они станут себя вести, тем якобы будет лучше. Ума же им хватило только на то, чтобы отменить хождение русского и других нетитульных языков, потакая диктату неонацистов. И закон о запрете пропаганды неонацизма они отменили, легализовав тем самым деятельность крайних националистов.

В том числе этим они спровоцировали резкую, но адекватную реакцию России. Я уверен, что если бы они повели себя по-другому, и Россия отреагировала иначе.

– Похоже, эти люди не понимают, что ведут дело к разрушению собственного государства...

– Это стало ясно, как только был организован майдан в чёрных масках. Весь ход развития радикальной украинской государственной националистической идеи вёл к разрушению Украины как государства в том виде, какой она существовала последние десятилетия. Эти люди, которые больше всех кричали, что они патриоты Украины, на самом деле взялись за убийство собственного государства, потому что оно в такой парадигме, в какой им видится, жить не может.

Мы наблюдаем несостоятельность украинского государственного проекта как такового в том формате, который ему был задан после развала Советского Союза. А именно: насильственная украинизация, героизация самых мрачных страниц украинской истории типа бандеровщины, противопоставление России во всём, где только можно... Это было на самом деле абсолютно тупиком. То есть за основу новой украинской государственности был положен целый ряд саморазрушительных, негативных идей, основывающихся не на позитивной идентификации, а на негативной.

Всё это вкупе с коррупцией, низким качеством украинских элит, тем, что всем процессом управляют пять-шесть олигархических групп, и привело к глубочайшему кризису украинского государственного проекта.

– Трудно обойти вниманием роль украинской прессы. То, что приходится читать, слушать, видеть на телеэкране, в том числе во время поездок на Украину, производит подчас гнетущее впечатление. Истина трактуется тут как личная вотчина или полученный в аренду участок земли. Что вы думаете об этом?

– Информационная поляна на Украине уже очень давно представляет собой абсолютно тоталитарную модель информирования. По большому счёту альтернативной точки зрения здесь нет. Все крупные медиахолдинги или контролировались властью, или принадлежали и продолжают принадлежать финансово-промышленным группам. И уже много лет они ориентированы исключительно на поддержку западного вектора интеграции, радикального национализма, на обострение отношений с Россией, какая бы завеса при этом иногда не использовалась.

Поэтому в украинском информационном и экспертном сообществе сложилась ситуация, когда говорить можно всё, но исключительно в одну сторону. Внешне вроде бы свобода и демократия, а на самом деле – жёсткие ограничения по смыслу. Можно болтать, делая вид, что ты абсолютно свободен, но смысл должен быть только один. Он вот в чём... Россия плохая, Украина бедная, несчастная, всю жизнь её Россия душила... Запад хороший, надо двигаться туда, а корни нашей (украинской) идентичности в Бандере, в Петлюре, в директории...

Этот тоталитаризм смыслов на Украине доминирует фактически все постсоветские годы, именно он подготовил тех, кто, по моему убеждению, трезво оценивать ситуацию не может.

– СМИ, действующие так же, есть и у нас...

– Что касается нашей «пятой колонны», будем уж откровенны: они просто ненавидят Россию. Вот и всё. Рассуждать здесь в логических категориях бессмысленно. Они давно и безнадёжно больны ненавистью к России только уже потому, что она есть. Никакие логические формулы, юридические или исторические факты для них значения не имеют. Они работают на пропаганду того, в чём внутренне глубоко убеждены: Россия должна исчезнуть, раствориться, быть уничтоженной.

Они иногда говорят, что ненавидят какую-то «старую Россию», хотя в действительности они просто ненавидят Россию за то, что она существует. Думаю, что многих из них в эмоциональном и психическом плане трудно причислить к разряду нормальных людей. Кроме того, свою грядку они обрабатывают за немалые деньги. Эта странная смесь зачастую накладывается на немыслимые амбиции и даже порождает у них вопрос: а почему же Родина их не признаёт?

Они были бы втайне рады и счастливы, если бы русские и украинцы начали убивать друг друга. И чем больше было бы жертв – тем лучше для них... Для них всё это уже приобрело характер религиозного культа. Они – по сути, некая секта, никакая нормальная логика на них не действует.

– Сейчас, особенно с учётом непредсказуемости поступков киевской власти и её зависимости от внешних факторов и советчиков, трудно что-то прогнозировать. Однако, в каком, на ваш взгляд, ключе пойдёт развитие событий?

– Для Украины есть два сценария: плохой и очень плохой. Третьего нет. Хотя идеальным на сегодня был бы вариант возврата к соглашениям от 21 февраля. И дальнейший выход на конституционную реформу. Тогда можно было бы нащупать путь к мирному решению проблем. При любом ином повороте речь может идти только об углублении гражданского конфликта, который повлечёт за собой и обрушение экономики. Со стороны майдана сказано и сделано слишком много, чтобы заставить людей из разных регионов страны после всего этого жить в мире и согласии. Скотчем их уже не склеишь…