ГЛАВА VII. Что называлось partie de plaiser22 во времена короля Людовика XIII
Графу дю Люку некуда было торопиться после того, как они расстались с капитаном, и он пошел бродить по улицам, переглядываясь с хорошенькими женщинами, которые ему улыбались, и гордо проходя мимо мужчин, дававших ему дорогу. Завернув на набережную, он встретился с сидевшими в коляске Бассомпьером, шевалье де Гизом, де Ланжаком и де Лафаром, казалось, очень веселыми.
Увидев дю Люка, Бассомпьер велел кучеру остановиться. Дю Люк подошел.
— Черт возьми! Что вы тут делаете, граф? — спросил Бассомпьер, обменявшись по обычаю того времени напыщенными приветствиями.
— Да гуляю, как видите, барон.
— Но есть же у вас какая-нибудь цель? — поинтересовался шевалье де Гиз.
— Пожалуй, есть. Я иду обедать к Дубль-Эпе.
— Одни? — вскричали все хором.
— Один, а вы?
— Мы — другое дело, — отвечал Бассомпьер. — Послушайте, это правда, что вы совершенно одни?
— Не ждет вас какая-нибудь красавица? — прибавил, смеясь, де Гиз.
— Право, нет.
— Так присоединяйтесь к нам, — предложил Бассомпьер. Остальные повторили просьбу. Граф дю Люк стал было
отнекиваться, но они не дали ему говорить, и он должен был сесть с ними в коляску и ехать.
— Полноте притворяться несчастным, — сказал ему Бассомпьер. — Вы бы должны благодарить случай, который нас столкнул сегодня.
— Я и то благодарю, но не прочь бы узнать, куда мы едем?
— Ей-Богу, и сам не знаю, граф! Представьте себе… впрочем, господин де Гиз лучше вам это расскажет. Расскажите, шевалье!
— Вот в чем дело, граф, — начал шевалье. — Недели две тому назад открылся новый кабачок у Тюильри, о нем столько прокричали, что я полюбопытствовал посмотреть. Отправляюсь. Подают действительно великолепный обед и замечательное вино. За соседним столом сидела компания человек в пять, они шумели и смеялись. Для меня одиночество невыносимо; веселье моих соседей стало наконец раздражать меня, и я попросил их смеяться не так громко. Они рассердились, слово за слово, я обругал их и сказал, что приду сегодня в тот же самый час и вышвырну их за окно. Вот, господа, сюрприз, который я вам готовил. Не правда ли, недурен?
— Конечно, прелестный сюрприз! — весело согласились все.
— Я очень рад, что мы встретили вас, граф, — проговорил шевалье. — Мне не найти лучшего секунданта, одно только вызывает у меня сомнения. Господа де Теминь и де Шеврез, которых я после узнал, принадлежат к протестантской партии, и мне не хотелось бы…
— О, это пустяки, шевалье! — воскликнул граф дю Люк. — Когда дело идет об услуге дворянина дворянину, религия не должна приниматься в расчет. Если угодно, я буду драться с кем-нибудь из этих двух господ.
— Отлично! Благодарю вас, граф.
— Вот позабавимся-то! — заключил Бассомпьер, весело потирая руки.
Они стали говорить о другом, смеялись и рассказывали друг другу разные скандалы. Шутя и болтая таким образом, они приехали часам к пяти вечера в ресторан.
У Тюильри в то время было два сада; один, более обширный, отделялся от Сены набережной, а от дворца — Тюильрийской улицей. Веселая компания въехала в этот сад и остановилась у ресторана. Окна его горели огнями, из дверей неслись веселые песни и смех.
Молодые люди вошли. Шевалье де Гиз подошел к пятерым уже ожидавшим его противникам и раскланялся.
— Вы еще не начинали обедать, господа? — спросил он.
— Мы вас ждали, — отвечал один из них.
— Не запоздал ли я?
— Нет, но мы ждем с нетерпением.
Шум в ресторане сейчас же стих. Все поняли по гордому ироничному тону и манерам говоривших, что дело идет о дуэли, а это было немалым удовольствием.
Граф де Теминь познакомил с шевалье де Гизом тех противников, с которыми последний был еще незнаком, они раскланялись и условились, кому с кем биться.
Шевалье де Гизу предстояло сразиться с де Теминем, дю Люку с де Шеврезом, Бассомпьеру с де Круасси, де Ланжаку с де Лераном, де Лафару с де Сент-Роммом.
— Господа, — сказал Бассомпьер. — Позвольте мне распорядиться всем?
— Сделайте одолжение, — согласились молодые люди.
— Эй, ты! — крикнул Бассомпьер хозяину, робко поглядывавшему на них. — Чтоб был готов отличный ужин и лучшее вино на этом столе! Мы вот с этими господами ужинаем здесь. Есть у тебя удобное место, где бы мы могли обделать одно дело?
— Монсеньор… — начал, заикаясь, хозяин.
Бассомпьер бросил ему полный кошелек золота.
— Я думаю, найдется то, что вы желаете, монсеньор, — заговорил хозяин, с радостной гримасой пряча деньги в карман. — Если вам угодно пойти посмотреть…
— Иди вперед, дуралей, если я останусь доволен, за обед получишь отдельно.
Хозяин поклонился чуть не в землю и объяснил, что у него при доме есть сарай для дров, который в настоящую минуту совершенно пуст. Молодые люди рассмеялись и согласились. Один господин из сидевших неподалеку, назвавший себя графом д'Орвалем, вызвался с несколькими другими дворянами светить во время поединка.
Бассомпьер поблагодарил, и они отправились за хозяином. Факелы были зажжены, и человек сорок вошли в огромный сарай.
— Довольны ли вы, господа? — осведомился хозяин.
— Совершенно, — подтвердил Бассомпьер. — Можешь убираться, мы позовем тебя, когда понадобится.
Хозяин почтительно поклонился и торопливо вышел.
Державшие факелы стали в два ряда по обе стороны, противники разделись до пояса, и поединок начался.
Бассомпьер сразу тяжело ранил де Круасси. Де Леран ранил де Ланжака и стал биться с Бассомпьером по приглашению последнего.
Граф дю Люк удовольствовался тем, что выбил шпагу у де Шевреза, затем они обнялись и поцеловались, предложив друг другу взаимную дружбу.
Шевалье де Гиз проткнул насквозь де Теминя.
— Научите меня такому чудесному удару, — произнес, падая, де Теминь. — И будем друзьями.
Они обменялись рукопожатием, и де Теминь лишился сознания.
Дуэль между Бассомпьером и де Лераном, ранившими друг друга, тоже кончилась, оставались только маркиз де Лафар и де Сент-Ромм. Маркиз, почти мальчик по летам, тонкий, стройный и ловкий, быстро наносил противнику удар за ударом. Барон де Сент-Ромм, напротив, Геркулес по сложению, тяжелый, неповоротливый, никак не мог задеть шпагу молодого человека; царапины, которые он беспрестанно получал, раздражали его и еще больше лишали необходимого при поединке хладнокровия.
— Сдайтесь! — говорила ему беспрестанно обступившая их молодежь.
Де Сент-Ромм продолжал драться и вдруг, неожиданно бросившись на противника, выбил у него из рук шпагу, сбил при этом его с ног и стал коленом на грудь.
— Сдаетесь, мсье де Лафар? — насмешливо спросил он.
— Ну, конечно! — отвечал, расхохотавшись, молодой человек. — Признаю теперь, что вы искуснее меня.
— Мне хотелось посмотреть, как вы владеете шпагой, — сказал де Сент-Ромм. — Я имею честь знать вашего отца и принадлежу к числу самых близких его друзей.
— В таком случае будьте и моим также и скажите моему отцу, что я храбро дрался.
— Непременно.
Раненым перевязали раны и на носилках разнесли их по домам; унесли и тяжело раненного де Круасси. Остальные вернулись в ресторан, где их ожидал уставленный блюдами и винами стол, и стали весело есть и пить.
Было около девяти часов вечера.
В это время всегда особенно много набиралось народу в Тюильрийский кабачок. Наша теплая компания была уже сильно навеселе, граф дю Люк не уступал никому в блестящих, остроумных ответах. Пробило одиннадцать.
Граф дю Люк вздрогнул и провел рукой по лбу.
— Уже одиннадцать! — вскричал он.
— Так что ж! Ведь нам здесь хорошо? — воскликнул де Гиз.
— Но у меня свидание! — нерешительно заметил дю Люк.
— Э, милый друг! У нас у всех тоже свидания.
— Parbleu! — заявили остальные.
— Однако, — сонно произнес де Лафар, — если это любовное свидание, не надо удерживать. Женщины, видите ли… когда они… одним словом, вы меня понимаете!
