— Не стоит тебе и думать об этом, воин. — Велемир, видимо, собирался честно отблагодарить спасшего его товары и жизнь наемника. — Я бы предложил тебе золото, много золота, ибо твоя помощь оказалась поистине бесценна. Скажи, что тебе надо.

— Заплати столько, сколько посчитаешь нужным, почтенный, — пожал плечами воин. — Я не ищу награды.

— Хорошо, я сам решу, что тебе нужно, — кивнул купец. — А скажи-ка мне, воин, куда вы с твоей таинственной спутницей направляетесь? Я знаю, что вы держите путь на юг, но возможно, мы смогли бы продолжить его вместе.

— Пока мы собрались в Хильбург, сударь. — Разумеется, это было не так, но не станешь же говорить в открытую, что конечной целью поездки Ратхара и Мелианнэ является И’Лиар.

— Какая удача, — воскликнул Велемир, искренне, по-доброму улыбаясь. — И мы ехали туда же. Возможно, ты не откажешься составить нам компанию, доблестный витязь?

— Пожалуй, это даже к лучшему. — Ратхар, опять же, придерживался другого мнения, но от купца можно было получить и некоторую информацию о дальнейшем пути, а сведения никогда не бывают лишними. — Мы примем твое предложение. Путешествовать в такой компании лучше, чем в одиночестве, — произнес наемник, кивая в знак согласия.

Тем временем караванщики и воины освободили дорогу, оттащив на обочину перегородившее ее дерево. Несколько воинов занялись осмотром тел убитых разбойников, не брезгуя возможностью разжиться пригоршней монет или просто красивой безделушкой. Это было давнее право воина, поэтому никто не видел в таком поступке ничего зазорного. Ратхар, в прочем, также имевший некоторые права на добычу, не опустился до мародерства.

Один из караванщиков тем временем занялся пострадавшими в схватке. Он быстро накладывал швы и повязки на раны, извлекал застрявшие в плоти наконечники стрел. Однако один из раненых, получивший колотую рану в живот, заставил его повозиться. Из раны текла кровь, почти черная, говорившая о том, что удар пришелся в печень. Тщетно лекарь пытался что-либо предпринять. Несмотря на все его старания раненый воин кричал от боли, поэтому караванщик просто подозвал к себе еще одного воина, который одним взмахом топора срубил несчастному голову, тем самым раз и навсегда избавив его от страданий.

Тем временем продолжались приготовления к тому, чтобы продолжить путь. Воины собрали оружие, особое внимание уделив стрелам и болтам, которые во множестве извлекли из тел убитых. К сожалению, двигаться дальше было возможно только пешком, ибо все лошади были убиты. Товары, разумеется, необходимо было бросить на месте, ибо тащить на себе тяжелые тюки, о содержимом которых Ратхар, кстати, так и не узнал, было бы бессмысленно. Тем более что часть раненых не могла идти самостоятельно, а это значило, что их придется нести на руках. Конечно, это серьезно замедляло темп отряда, но все же никто не собирался бросать своих товарищей, если у них был хоть какой-то шанс выжить.

Когда Мелианнэ, все же присоединившаяся к Ратхару, узнала о том, что часть пути они проделают вместе с купцами, она не выказала особой радости. По мнению эльфийки им следовало спешить, а купцы при всем желании не могли двигаться достаточно споро.

— Это не доставит нам особых неудобств, э’валле, — Ратхар пытался убедить свою спутницу в том, что общество купцов вовсе не будет для них препятствием. — Мы скоро вновь их покинем, но сперва я хотел бы узнать у них кое-что.

— Чего ты хочешь от них? — эльфийка, опасаясь быть узнанной, вполне резонно стремилась оказаться как можно дальше от людей.

— Эти люди могут знать обстановку на границе, — пояснил воин. — Нам не следует туда соваться напролом.

— Ты опасаешься чего-то? — Слова воина несколько насторожили Мелианнэ.

— Все может быть, госпожа. — Ратхар пожал плечами. — Возможно, о твоем появлении в этих краях стало известно, а это может означать начало поисков, тем более, на оживленных трактах. А купцы наверняка заметили оживление стражи.

— Ну, хорошо, человек, будь по-твоему. — Мелианнэ смирилась с необходимостью некоторое время побыть в обществе людей. — Но мы должны оставить их как можно скорее. Я должна быстрее попасть домой. От этого многое зависит. Ты даже не представляешь, сколь многое, человек.

— Да о чем ты, э’валле? — Воин вопросительно уставился на принцессу, но получил неожиданно резкий ответ:

— Это вовсе не твое дело, наемник. Просто знай о том, что у нас мало времени, а подробности тебе не нужны. — С этими словами Мелианнэ направилась к своей лошади, дабы проверить сбрую.

Караван, вернее то, что осталось от совсем недавно богатого поезда, двинулся в путь лишь после того, как были преданы земле павшие в схватке путники. Их всех похоронили в одной могиле, над которой установили найденный неподалеку валун, возле которого положили шлем. Каждому из погребенных воинов, к тому же, в руки вложили меч или иное оружие, какое нашлось, что требовалось по гардскому обычаю. Считалось, что в загробном мире оружие может пригодиться умершим, дабы обороняться от разных тварей, вроде демонов или душ убитых ими ранее врагов.

Разбойникам досталось гораздо меньше почестей, поскольку их тела, заблаговременно лишенные каких бы то ни было ценностей, вплоть до сапог и поясов, просто сбросили в канаву, завалив сверху ветвями и камнями. В грудь каждому из грабителей вбили деревянный кол. Все по тем же обычаям гардов это гарантировало то, что спустя некоторое время мертвецы не превратятся в упырей, способных преследовать своих убийц.

Мелианнэ, глядя на похороны, лишь усмехалась. Особенно ей запомнилось то, как воины из свиты Велемира обыскивали трупы, обирая их до нитки. Ратхар, видя презрение в глазах свой прекрасной спутницы, нисколько не оскорбился, зная, что Перворожденные с гораздо большим почтением относятся к покойникам, хотя это распространялось только на их соплеменников, а людей либо гномов эльфы также, как и наемники купцов ныне, просто бросали на поживу воронью. Как бы то ни было, Ратхар, не питая особо теплых чувств к эльфам, не мог не согласиться с тем, что иные их обычаи людям следовало бы перенять, дабы не представать в глазах других народов дикарями.

Но вот, наконец, и погребение было завершено, после чего оставшиеся в живых караванщики тронулись в путь. Все они ныне не расставались с оружием, ибо вероятность того, что грабители, оправившись от первого удара, вернутся, дабы отомстить, была весьма велика. Поэтому полдюжины воинов держали в руках взведенные арбалеты, зорко смотря по сторонам. Остальные, в том числе и сам Велемир, державшийся со своими слугами, словно с товарищами, что, в прочем, было принято у его народа, попеременно тащили носилки с двумя ранеными воинами, слишком слабыми, чтобы идти самостоятельно. Одному из них разбойничий клинок вонзился в грудь, едва не достав до сердца, у второго в колене застрял наконечник стрелы, лишая беднягу возможности ходить.

Ратхар и Мелианнэ также шли пешком, дабы соблюсти некую солидарность со своими нечаянными спутниками. При этом воин держал наготове свой лук, на тетиву которого предусмотрительно наложил стрелу-срезень с широким листовидным наконечником, который при точном выстреле мог отделить голову от тела, перерезав шею. Наемник, однако, считал, что даже если разбойники и вернутся к месту недавней битвы, гораздо больше, чем уцелевшие купцы и свита, их заинтересуют оставленные посреди дороги возы с товаром, ради которого, собственно, и умерло в этот день столько людей. Но все же мрачный лес, настоящими стенами возвышавшийся по обеим сторонам тракта, внушал некоторые опасения, неосознанную тревогу, страх внезапного нападения. А наемник, привыкший доверять своему чутью, прежде не единожды выручавшему воина, не собирался беспечно ждать неприятностей.

Спустя примерно два часа с той минуты, когда отряд покинул место битвы, Ратхар приблизился к Велемиру, как раз передавшему носилки с одним из раненых воинов своим спутникам. Собственно, никто из караванщиков не избежал увечий в схватке с грабителями. Большинство выживших, правда, отделались лишь порезами и царапинами, в том числе и сам купец, левая рука которого была замотана полотном, сквозь которое уже начала проступать кровь. Велемир посчитал недостойным мужчины в самый ответственный момент скрываться за спинами слуг и сам принял участие в бою, зарубив даже одного из грабителей.