— Не иначе, почуяли, что погода меняется, — раздались голоса сопровождавших графа воинов.

— Думаю, здесь не обошлось без магии, — предположил Тард. — Их колдуны долго не предпринимали ничего, а сейчас им самое время, чтобы проявить себя. Теперь ветер будет придавать их стрелам большую скорость, а вот наши ответные болты будет как раз сносить в сторону, сбивая прицел. Преимущество наших стрелков в большей дальнобойности тяжелых арбалетов достаточно серьезно, и их маги могли постараться уменьшить его.

— Воевать с колдунами — это не то же самое, что сражаться с обычными солдатами, пусть их будет хоть втрое больше, — с затаенным страхом произнес тот самый сотник, что сомневался в намерениях эльфов дать бой именно сегодня. — Да они все войско раскатают в тонкий блин!

— Мы будем биться до конца, — жестко произнес граф, взглянув в глаза офицеру. — Пусть там будет хоть тысяча магов, для нас иного выхода нет. Я сделаю все, чтобы остановить эльфов на этом рубеже, иначе Фолгерк падет. Вы все знаете, что за нашими спинами нет войск, способных выстоять против Перворожденных, или они не готовы к бою. Если мы отступим сейчас, эти твари зальют кровью все королевство. И покуда жив хоть один воин из тех, что собрались здесь, длинноухая нелюдь не должна и шагу ступить дальше.

Тем временем на другом конце долины наметилось некое движение, которое могла производить лишь большая масса людей или подобных им разумных двуногих созданий. А спустя пару минут каждый из спутников графа уже мог своими глазами лицезреть приближающиеся колонны эльфийских воинов, перед которыми на расстоянии, лишь немного превышающем дальность полета прицельно выпущенной стрелы, кружили два десятка фолгеркских разведчиков. Перворожденные, как ни странно, не обращали на людей никакого внимания, хотя, стоило только кому-то из высокородных эльфов щелкнуть пальцами, как вперед устремились бы сотни конных лучников, в бою с которыми у воинов Тарда шансов было очень мало. Но вместо того, чтобы избавиться от соглядатаев, эльфы, словно демонстрируя противнику свою мощь, спокойно двигались вперед ровными, точно на параде, шеренгами.

— Стандартная тактика, — заметил кто-то за спиной графа, во все глаза разглядывавшего эльфийское воинство. — В первую линию поставили лучников, за ними тяжелая пехота, за спинами которой стрелки укроются в случае атаки нашей конницы или перед тем, как войска сойдутся вплотную. Свою кавалерию ублюдки наверняка расположат на флангах, чтобы в любой миг обойти наши порядки, ударив в тыл.

— Как же много у них стрелков, — простонал виконт Бальг, последнее время неотлучно сопровождавший графа. — Они сметут нашу пехоту за несколько минут! Какие бы стойкие воины не сражались под нашими знаменами, выдержать шквальный обстрел двух тысяч лучников невозможно, — сокрушенно промолвил рыцарь. — Солдаты или лягут все, или побегут, хотя второе вернее.

— Для того, любезный виконт, нам и нужны арбалетчики, — спокойно заметил граф. — Они заставят эльфов сблизиться с нами, проредив их стрелков. Это же азбука военного дела — когда обе стороны имеют большое число стрелков, они стремятся как можно быстрее вступить в ближний бой, иначе лучники просто перестреляют друг друга без всякой пользы.

— Хорошо бы, чтоб так и было, — заметил все тот же ворчливый сотник. — Никому не пожелаю оказаться под обстрелом эльфов.

Офицеры поспешили к войску, которое уже строилось в боевые порядки, плотнее сбивая ряды под крики десятников. Проезжая мимо первых шеренг пехоты, Тард увидел побледневшие лица ополченцев, только сейчас начавших понимать, что их ждет спустя считанные минуты. Никто, однако, не пытался бежать, хотя бывали случаи, когда солдаты перед битвой просто покидали строй, не дожидаясь приближения врага.

Пришпорив коня, Тард остановился перед строем своих воинов, выжидающе смотревших сейчас на полководца, от которого исходили волны уверенности и силы, точно и не было в считанных сотнях шагов от него нескольких тысяч эльфов.

— Воины, доблестные солдаты Фолгерка, — Тард почти не напрягал голос, но его слова разнеслись над долиной, и каждый, кто стоял сейчас в плотном строю, сжимая в руках гладкое древко алебарды или ложе арбалета, мог слышать его. — Настал час, когда судьба нашего королевства зависит от вас, уже не раз проливавших кровь в боях во славу Фолгерка. Но сейчас вы будете сражаться не ради короля, не ради новых земель и богатства, а за своих жен, детей, своих матерей, что ждут вас в ваших родных домах. За вашими спинами укрылись они, точно в последнем бастионе павшей крепости. И потому я прошу вас, когда пойдете в бой, вспомните не короля, но тех, кто вам дорог, тех, кто ждет вашего возвращения. Бейтесь без страха, без колебаний и сомнений. Враг силен, но я верю в вас, верю в вашу отвагу, которую вы не раз уже проявляли, многажды нанося поражение тем, кто сейчас встал перед нами.

Тард выхватил взглядом из массы воинов наемников, над головами которых развевалось знамя их отряда. Их осталось не так уж и много, закаленных ветеранов, настоящих солдат удачи, сражавшихся с первого дня этой войны. Но несколько сотен наемников, отлично вооруженных, умевших сражаться стойко и расчетливо, стоили всех прочих воинов, что ныне ждали приближения врага. И именно к солдатам удачи, несмотря на кажущуюся безысходность предстоящего боя, не покинувших войско, и обратился граф:

— А вы, дети дальних земель, что пришли к нам по зову нашего короля, помните, что если Фолгерк выстоит в этой битве, вам уже не придется зарабатывать себе на хлеб своей кровью, ибо благодарность государя и нашего народа не будет знать границ. — Граф ощущал на себе спокойные, уверенные взгляды воинов, давно уже осознававших себя покойниками, а потому с некоторых пор переставших бояться смерти. Они сделали единожды свой выбор, решив остаться здесь, на этом поле, чтобы вступить в битву с жестоким и беспощадным врагом, и теперь в их стойкости не стоило сомневаться. — Если же вы дрогнете, если решите, что это не ваш бой, то знайте, пройдет совсем немного времени, и та же нелюдь, что сейчас пришла в наше королевство, окажется на пороге вашего дома, придя туда, дабы забрать ваши жизни, очистив от людей весь мир. Но тогда вы уже будете одиноки, и некому будет подставить вам плечо, прикрыть вашу спину. А потому сражайтесь вместе с нами сейчас, чтобы позже разорения и смерть не пришли в ваш дом. В бой, воины, сокрушим надменных эльфов, загоним их обратно в леса!

— Слава Фолгерку! — раскатился грозный клич, исторгнутый глотками трех тысяч солдат. — Встретим эльфов сталью! Смерть нелюди! — И сотни затянутых в боевые рукавицы кулаков ударили о сталь кирас, сотни клинков и боевых топоров разом грохнули о тяжелые щиты. От мерного рокота содрогнулись окрестные холмы, и даже эльфы, кажется, чуть замедлили шаг.

Перворожденные действительно применяли ту же самую тактику, что и обычно, поставив в первые ряды массу лучников, за спинами которых высился лес длинных пик. Немногочисленная кавалерия держалась на флангах, разделившись примерно поровну. И где-то за спинами многочисленного войска должен был находиться и сам король Эльтиниар со свитой и магами.

Эльфы не спеша приближались к фолгеркскому войску, словно бы сжавшемуся в один напряженный комок, ощетинившийся пиками и жалами арбалетных болтов. Люди ждали, когда их противник подберется на расстояние, достаточное для того, чтобы обрушить на горстку воинов под стягами с изображением золотого орла, раскинувшего могучие крылья, тысячи поющих стрел. Но когда между двумя армиями оставалось каких-то четыреста ярдов, чуть больше, чем может преодолеть пущенная их эльфийского лука стрела или болт мощного арбалета, эльфы вдруг остановились, словно окаменев.

— Что происходит, — изумленно спросил Бальг, глядя на графа. Они заняли позицию позади клина конных латников, чуть выше их, наблюдая за развитием событий на поле со склона холма. — Почему они медлят?

— Если бы я знал, — так же недоуменно ответил Тард. — Кажется, будто они чего-то ждут или приглашают нас ударить первыми.