Эльфы, которые давно уже не вели больших войн, ограничиваясь отдельными стычками на границах и рейдами небольших летучих отрядов своих лучников по владениям сопредельных государств, оказались совершенно не готовы к столь масштабному вторжению. Тем более что основная угроза, по их мнению, была на севере, там, где лежали владения правителя Дьорвика, пожалуй, самого сильного ныне государства людей, полуденные рубежи эльфийской державы, казалось, находились в полной безопасности.
Те, кто правил таинственным И’Лиаром, недооценили врага, и жестоко поплатились за это. Неведомо как, но людям удалось незаметно сосредоточить у границ эльфийских владений множество воинов, которые разом двинулись вперед, подобно горной лавине сметая любые препятствия. Малочисленные отряды Перворожденных, охранявшие рубежи либо были истреблены, тщетно пытаясь сдержать натиск врага, либо вынуждены были отступить, вернее даже бежать, преследуемые по пятам превосходящими силами фолгеркцев. Это была катастрофа.
Люди, почти не встречая сопротивления, через несколько дней вышли к стенам Хел’Лиана. Город, правда, был готов к появлению армии агрессоров. Воинов короля Ирвана встретили запертые ворота и множество лучников на стенах, которые легко отразили попытку с ходу захватить порт. Однако людей это нисколько не огорчило. Будучи готовыми и к такому повороту событий, они заранее пригласили гномов, которые славились не только как непревзойденные строители крепостей, но и как мастера осадного дела. Поэтому взятие Хел’Лиана, а, следовательно, и вожделенное господство на море, стало для Фолгерка лишь вопросом времени.
Под стенами осажденного города осталось три тысячи воинов, остальные же двинулись на север, поскольку король Ирван, не желая довольствоваться малым, решил присоединить к своим владениям исконные земли Перворожденных. Спустя неделю фолгеркская армии на берегах небольшой реки Тиллы встретилась с отрядами эльфов. В основном это были воины из пограничных гарнизонов, которым удалось уйти из-под удара. Пользуясь тем, что некоторое время взоры людей были прикованы к Хел’Лиану, они оправились от первого сокрушительного удара и, собрав все вилы воедино, успели подготовиться к битве. Однако Перворожденные переоценили свои возможности. Несмотря на то, что значительная часть армии Ирвана Второго осталась на побережье, люди все равно имели почти четырехкратное превосходство над своим противником.
В сражении на Тилле эльфам удалось уничтожить авангард армии вторжения, однако основные силы короля Ирвана подошли гораздо раньше, чем ожидали Перворожденные, к тому же место сражения было выбрано командирами Перворожденных неудачно, ибо на равнине люди, обладавшие мощной кавалерией, получили огромное преимущество, и войско эльфов, почти целиком состоявшее из легковооруженных лучников, не выдержав атаки тяжелой пехоты и рыцарской конницы, которых поддерживали многочисленные арбалетчики, было разбито. Всего лишь нескольким сотням эльфов, среди которых было множество раненых, удалось скрыться с поля боя.
Тем временем правитель эльфов, светлейший король Эльтиниар, уже собирал войско для решающего сражения. Однако поражение эльфов на Тилле открыло людям путь в сердце И’Лиара. И правитель эльфов, опасаясь, что может не успеть подготовиться к решающей встрече с войсками Фолгерка, отправил навстречу людям отборный отряд, во главе которого стоял принц Велар. Двадцать три сотни бойцов, в том числе лучшие стрелки и тяжелая пехота, должны были сколь возможно долго удерживать людей на юге, мешая их дальнейшему продвижению.
По пути навстречу неторопливо двигавшейся в сердце эльфийского королевства армии фолгеркцев войско Велара несколько увеличилось за счет отрядов, отступавших на север после поражения на Тилле. Эти воины, готовые впасть в уныние, встретив многочисленные отборные отряды, во главе которых стоял отпрыск королевской семьи, заметно воспрянули духом и вновь были полны готовности сражаться. Тем более что противник, несмотря на свои успехи, все же растерял часть сил. Победа на Тилле далась Ирвану ценой более тысячи погибших воинов, среди которых было немало благородных рыцарей, считавших делом чести идти в атаку в первых рядах. К тому же на всем продолжении похода летучие отряды эльфийских воинов, подобные лесным духам, не позволяли воинам Фолгерка ни на минуту расслабиться, молниеносно атакуя отставшие от основных сил отряды, истребляя по ночам часовых в фолгеркских лагерях и уничтожая обозы, доставлявшие припасы для наступающих войск. Люди тщетно устраивали погоню за этими отрядами, но лишь теряли еще больше воинов в устроенных эльфами засадах. Таким образом, встреченное Веларом войско во главе с самим королем Ирваном было порядком измотано, к тому же теперь по числу воинов люди превосходили Перворожденных всего лишь вдвое, что давало определенные шансы на успех. И новый рассвет застал две бронированные армады замершими друг напротив друга в ожидании приказа. До начал битвы оставались считанные мгновения.
В качестве места будущей битвы была избрана образованная двумя длинными холмами безымянная долина, заметно сужавшаяся в своей северной части. Склоны холмов поросших густым кустарником стали бы почти непреодолимым препятствием для противника, вздумай он обойти эльфов с фланга, а относительная узость долины не позволяла людям реализовать свое численное превосходство.
Разумеется, принц Велар, начальствовавший над войском эльфов, не питал иллюзий насчет возможности победы над людьми, но в настоящий момент достаточно было только на время сдержать их наступательный порыв, предоставив правителю И’Лиара возможность собрать достаточно воинов и магов, которые образуют мощную армию и окончательно разгромят агрессоров, заставив их убраться обратно в Фолгерк.
Позиции эльфов располагались в северной, узкой, части долины. Их пехота, составлявшая большую часть армии, в центре делилась на три линии, бойцы в которых различались вооружением. Ближе всего к противнику располагались облаченные в легкие кольчуги лучники, образовавшие три редкие цепи. Они должны были начать бой, осыпав наступающего противника тучей стрел, поскольку в этот день принц Велар, как главнокомандующий, твердо решил выиграть сражение в обороне. В отличие от людей, втыкавших в землю перед своими стрелками колья или выкапывавших ловчие ямы, Перворожденные не утруждали себя постройкой подобных укреплений. Несколько сотен лучников, каждый из которых за минуту был способен выпустить прицельно не менее шести стрел, с легкостью могли выдержать атаку самого яростного противника.
Спины лучников подпирали щитоносцы и три шеренги пикинеров, защищенных прочными пластинчатыми латами и глухими шлемами. Поскольку люди охотно применяли в бою арбалеты, страшное оружие, которое отняло немало эльфийских жизней еще будучи применено гномами, а управляться с длинными пиками можно было только обеими руками, ни о каких щитах не могло быть и речи. А потому доспехи пикинеров прочностью не уступали даже броне рыцарей-людей, никогда не пренебрегавших защитой в бою.
Пикинеры были той скалой, о которую, не без помощи легковооруженных стрелков, должна была разбиться волна атакующих людей. Ощетинившийся пятиярдовыми пиками строй, похожий на разъяренного ежа заставил бы повернуть назад кавалерию, и для атакующей пехоты он тоже стал бы почти непреодолимым препятствием. Щитоносцы же, составлявшие первую шеренгу построения, обращенную к противнику, имевшие вытянутые ромбовидные щиты, должны были защитить не особенно проворных в ближнем бою пикинеров от вражеских солдат, сумей те подобраться к строю эльфов вплотную, подкатившись, к примеру, под пики. Они были вооружены короткими мечами, клинки которых, сужавшиеся к острию, были особенно удобны для колющих ударов в столкновении с вражескими воинами, имевшими прочные латы, например со спешенными всадниками.
Тяжеловооруженные воины стояли не монолитным строем, а сохраняли промежутки, через которые за их спины могли отойти лучники в случае атаки противника. В таком случае стрелки увеличили бы плотность центра эльфийской армии либо могли стать мобильным резервом, перемещаясь позади строя тяжелой пехоты и присоединяясь к фаланге латников там, где в этом появилась бы необходимость во время боя.
