РОГЕР. Чего?
МОД. Я не хочу ее видеть.
МАРТИН. Они ушли.
МОД. Я никогда этого не забуду.
РОГЕР. Ага.
МОД. Я никогда ее не забуду.
РОГЕР. Все, все, они свалили. (Короткая пауза.) И мы можем валить.
АНДЕРС. Чего?
РОГЕР. Раз их нет, мы можем валить отсюда.
АНДЕРС. Куда?
РОГЕР. Да куда угодно… куда захотим.
АНДЕРС. Мы и так можем свалить.
РОГЕР. Я с тобой никуда валить не собираюсь. Можешь не надеяться.
МОД. Она была такая слабая, когда поступила сюда… Сидела в инвалидном кресле. Кожа да кости.
РОГЕР. Ну если никого нет… Если надо просто выйти за дверь, и все, и никто ничего не сделает.
АНДЕРС. Нет… Я не знаю, куда мне идти.
РОГЕР. Ты-то понятно.
АНДЕРС. Да… мне хорошо здесь.
РОГЕР. Да какая разница… Просто свалить бы отсюда.
МОД. Правда же, она была в инвалидном кресле, когда только поступила сюда?
МАРТИН. Меня тогда не было… Не знаю.
МОД. Они забрали ее вещи?
МАРТИН. Что?
МОД. Они забрали ее вещи, или они остались там?
МАРТИН. Не знаю… Я не видел.
РОГЕР (МОХАММЕДУ). Потом твоя очередь… В следующий раз. Кончать с собой. В следующий раз твоя очередь. Это не страшно. Тут нельзя трусить. Это быстро… Раз, и все. И тебя нет. Это как посрать… И тебя забудут… Зачем тебе жить? Языка не знаешь, работы в жизни не получишь… Какая тут для тебя работа? Какой-нибудь отстой разве что… который никто, кроме тебя, делать не за хочет… Друзей у тебя тоже нет. Ничего нет. С тобой даже говорить никто не хочет. Проще умереть.
АНДЕРС. Теперь даже отстойной работы не осталось.
РОГЕР. Вот именно.
МАРК включает телевизор. Детская передача еще продолжается.
РОГЕР. Да блин!
Пауза.
Я же хотел это посмотреть!
МОД. Нет… я должна покурить.
РОГЕР. Блин. Как же я забыл! Теперь небось уже скоро кончится.
МОД (ЭРИКЕ). Хочешь сигарету? Пойдем покурим?
РОГЕР. Не надо было мне пить эти таблетки… Все уже небось кончилось.
МОД. Я должна покурить… Мне надо успокоить не рвы. Хоть как-то.
АНДЕРС. Да куда мне идти?
РОГЕР. Ты вообще никому не нужен. Почему розовое?
АНДЕРС. Что именно?
РОГЕР. Ну это, там вот. Розовое. Почему они думают, что розовый — это мило и очаровательно? Почему? Да потому что влагалище розовое, там, внутри, когда рождаешься.
МАРТИН. Так ты хочешь обратно… Хочешь вернуться обратно.
РОГЕР. Ну конечно… Этого они и хотят.
КАРТИН. Вагина моей матери была синего цвета.
Пауза.
Синяя, как слива.
ЭРИКА (надев очки Анн-Мари). Я чувствую себя, как Джон Мейджор.
МАРТИН. Почему?
ЭРИКА. Не кричи на меня.
МАРТИН. Нет, нет, я просто спрашиваю… Почему ты чувствуешь себя, как Джон Мейджор?
ЭРИКА. У меня такие же очки, как у него.
Пауза.
Они приятные.
РОГЕР. Хочешь, я вставлю тебе в жопу автомат Калашникова? Хочешь, я вставлю тебе в жопу автомат Калашникова? Автомат Калашникова говорит «ш-ш, ш-ш» — и педрила улетает на небо. Автомат Калашникова говорит «ш-ш, ш-ш» — и педрила улетает на небо. Тебе нравится автоматом Калашникова в жопу? Кто-нибудь любит автоматом Калашникова в жопу? Хочешь полизать мой автомат Калашникова? Кто-нибудь любит лизать автомат Калашникова? Кто-нибудь любит лизать автомат Калашникова? Кто-нибудь любит лизать автомат Калашникова? Хочешь полизать мой автомат Калашникова? Хайль Гитлер, хайль Гитлер. У меня три автомата Калашникова. Первый автомат Калашникова я вставляю в жопу первому педриле. Второй автомат Калашникова я вставляю в жопу второму педриле. Третий автомат Калашникова я вставляю в жопу третьему педриле. Меня зовут Шварцвальд. Меня зовут Шварцвальд.
МАРТИН. Да, ты похож на торт.
РОГЕР. Меня зовут Шварцвальд. Зиг хайль, зиг хайль, зиг хайль. Автомат Калашникова говорит «ш-ш, ш-ш», автомат Калашникова говорит «ш-ш, ш-ш».
ЭРИКА. Она же ничего без них не видит… У нее такие красивые глаза.
Они выходят.
Комната пуста.
РОГЕР идет за остальными, повторяя: «Тебе нравится автоматом Калашникова в жопу? Автомат Калашникова говорит „ш-ш, ш-ш“, автомат Калашникова говорит „ш-ш, ш-ш“».
Остается один МАРК. Вдруг, медленно, его тело разрывается от шизофрении, все его клетки взрываются у нас на глазах. Он рассыпается на бесконечное число осколков, которые рассеиваются по комнате, как осколки красивого бокала под слишком сильным давлением.
________________________
KLINIKEN copyright © 1994 by Lars Norén,
Published by permission by Rowohlt Verlag GmbH, Reinbek bei Hamburg.
Перевод со шведского Марии Людковской.
Война
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
A.
B.
C.
D.
E.
Жалкий, невзрачный двор. Полуразрушенная стена с дверным косяком. Деревянный стол. Несколько пластмассовых стульев. Яркий свет. Несколько картонных коробок. На полу два матраса.
A (убирает в доме). Пойди умойся. Семира, пойди умойся.
C. Вода грязная. (Идет и приносит хлеб.)
A. Нет, сначала умойся.
C. Вода грязная.
A. Умойся как следует… Оденься… Оденься.
<b>B</b> помогает <b>C</b> одеться. <b>C</b> поет.
C. Давай скорей. Мне холодно. (Прикасается к ее спине.)
B. Хватит… хватит.
A. Как вы выросли. (Стелет постель.) Помогите мне… Идите сюда. (Берет C за правую руку.)
C. Не за эту руку!
A. Прости.
C. Неужели нельзя купить новые простыни? Эти все грязные. Всё в моче, дерьме и собачьей шерсти. Они воняют.
A. Сама ты воняешь, сама ты воняешь.
C. Какая я была, когда родилась?
B. Как кусок дерьма.
A. Прекрати.
C. Ну а… я была большая?
<b>A</b> наклоняется, чтобы показать, что <b>C</b> была очень маленькой.
Не верю. А Бенина, она какая была?
B. Я была больше тебя, я всегда была больше тебя.
C. А как бы ты меня назвала, если бы я была мальчиком?
B. Семира, Семира, коровья жопа!
C. Бенина, Бенина, волосатые уши! Я хочу маленького братика или сестричку, чтобы я могла их мучить.
A. Что ты сказала?
C. На Рождество. Подарите мне на Рождество маленького братика.
