Лучшие из куртизанок всех времен и народов, так называемых «дам полусвета», славились не только красотой тела и профессионализмом любовных ласк, но и образованностью, музыкальными, поэтическими, художественными талантами. Такая дама должна была не просто удовлетворить мужчину телесно, но очаровать его ум и эмоции. Она принимала на себя роль его днимы, служительницы (олицетворения) искусства — музы.

Широко известный «комплекс девственницы и шлюхи» связан именно с существованием — и противопоставлением — архетипов Афродиты и Гестии в Аниме мужчины. Все существующие или встречаемые женщины подвергаются проекции лишь этих двух архетипов, каждый из которых выражается крайне предельно и примитивно. И пока мужчина не увидит, что в одних и тех же женщинах сочетаются разные образы и архетипы, или — что еще лучше, но менее вероятно, — поймет, что это его собственные фантазии и проекции, он будет искать крайностей.

Впрочем, некоторые мужчины очарованы именно этой разновидностью архетипа Афродиты, так называемой Афродитой Пандемос («всенародной»). Они ищут женщин, которые в наибольшей степени ему соответствуют. И на словах могут даже «презирать» всех остальных. Стоит ли говорить, что в одержимости своей Анимой они сами становятся мужчинами-Пандемос, не способными устоять ни перед одной юбкой... Или становятся особенно требовательны к своим партнершам, считая, что те должны виртуозно владеть всеми позами Кама-сутры, не ощущая ни малейшего неудовольствия или сомнений. Они хотят спать с «богинями секса», ни больше, ни меньше. В этом случае мы также можем говорить об одержимости Анимой.

Восприятие матери как идеального образа желанной женщины мы также отнесем к Афродите-Аниме. Мы можем выделять «материнский комплекс» в самой Аниме или же рассматривать его строго отдельно от отношений с равными партнершами, оставив Аниме лишь таинственных Невест и яростных Сестер. Но, как правило, это не очень хорошо работает. Конечно, «материнский комплекс» (по Роберту А. Джонсону, он включает в себя воспоминания о реальной матери, архетип Всеблагой матери и архетип Ужасной матери), во всяком случае, две его последние части, является частью Анимы и значительно влияет на отношения с реальными женщинами, перемешиваясь с образами тех же Невест и Сестер. Но Афродита — это Возлюбленная, и, веря в глобальность «эдиповой стадии» или же не доверяя этому, мы в любом случае признаем, что образ Женской Любви в мужчинах так или иначе будет связан с фигурой Матери.

Поскольку реальная мать обычно является недоступной возлюбленной, то образ идеальной Матери-Возлюбленной может проецироваться на других женщин. Это могут быть женщины реально более старшего возраста, даже близкого к возрасту матери. Или же дамы, которые в нужный момент сумели высоко оценить и ласково приветить мужчину. Такая женщина может стать особенной в жизни мужчины. Вспомним историю Наполеона Бонапарта и Жозефины Богарнэ. Она была старше его всего на шесть лет, а в нужный момент (и как бы случайно для себя самой; кто бы мог подумать, кем окажется в будущем этот человек) ободрила молодого военачальника. Позже он вспоминал:

«Вследствие моего характера я был невероятно робок и застенчив в обществе женщин. Мадам Богарнэ была первая, которая немного ободрила меня. Однажды, когда я был ее соседом за столом, она наговорила мне лестных вещей по поводу моих военных способностей. Эти похвалы опьянили меня. Я после этого говорил только с ней и не отходил от нее ни на шаг»[203].

В подобных историях мы также видим влияние архетипа Афродиты.

Пробуждая архетип Афродиты, родители могут воспитывать девочку как маленькую принцессу, наряжая в самые чудесные платьица, или вдохновлять на творческие подвиги вроде чтения стихов или исполнения песенок перед гостями. Если этим занимаются оба любящих родителя, тогда девочка вырастает в атмосфере дружелюбия и принятия. Иногда это результат тщеславных стараний одного родителя. Например, матери, которая хочет, чтобы девочка воплотила ее мечту о ребенке или фантазии о «детстве, которого у нее не было». Или отца, который потерял свою жену (или она давно отстранилась от него эмоционально) и теперь воплощает в дочери какой-то сказочный идеал.

Навязывая ребенку роль «маминого (или папиного) солнышка» родители требуют, чтобы девочка всегда выглядела довольной, радостной и счастливой, в противном случае ее упрекнут в злостной неблагодарности. Родители также могут желать своему ребенку славы и известности, буквально «пропихивая» его на сцену или подиум, мучая с ранних лет дисциплиной, тренировками и многочасовыми бдениями перед зеркалом в руках парикмахера или визажиста.

Маленькая девочка, в которой уже пробудилась и царствует Афродита, — это смесь очарования и наивного кокетства, игривости и непосредственности. Ей нравится быть в центре внимания. И либо ее поощряют в этом родственники — наряжают в хорошенькие одежки, одаривают подарками, причесывают и завивают волосики, расхваливают, надевают маленькие детские украшеньица, даже обучают пользоваться специальной детской косметикой, — либо она сама старается заполучить благожелательное или даже восхищенное внимание взрослых. Эти девочки рано осознают свою привлекательность для противоположного пола. И с любопытством исследуют эту область человеческих взаимоотношений. Примеры из жизни взрослых, увиденные кинофильмы или прочитанные книги — везде могут найтись примеры для подражания. В некоторых случаях девочки, безусловно, одобряемые отцом, могут начать соперничать за роль «главной женщины в семье» с матерью.

К сожалению, бурное поощрение развития этого архетипа в Девочке может привести к слишком ранней «взрослости», к переживаниям и опыту, уместному в более взрослом возрасте. В том числе и к опыту травматичному, такому, который сложно адекватно понять в детстве и даже ранней юности. Для того чтобы девочка слишком рано начала проявлять непосредственный (не естественно-испытательский, вроде вопросов «Откуда берутся дети?») интерес к сексуальной жизни, обычно должен найтись кто-то, кто спровоцирует ее к этому, научит, возможно, заставит. Это случается не так редко, как можно было бы подумать. И за это чаще всего несут ответственность близкие родственники.

Слово «легкомыслие» применяют почти исключительно к женщинам. Но если, говоря о женщинах, оказавшихся вдруг Безымянными Жертвами — Персефонами, обычно используют термин «преступное легкомыслие», то у женщины, которую ведет Афродита, — это качество, как кажется, всегда «очаровательное», делающее ее еще более милой и женственной. «Легкомыслие — лучшая мудрость жизни» — запомнившаяся многим фраза из кинофильма постперестроечной эпохи «Бабник». Это девиз таких женщин. Они «живут одним днем» и стараются прожить его весело[204].

Легкомыслие как стойкая черта характера дает поверхностность и некоторую глуповатость. Женщины, уверенные, что за красоту и очарование им все простят, могут быть ветреными, взбалмошными, непоследовательными. Им незачем беспокоиться о завтрашнем дне — они живут здесь и сейчас. Это хорошее умение, которое нужно использовать время от времени (к примеру, оно очень бы пригодилось женщинам, в которых царит крайне разумная Афина), но как стиль жизни может привести к неприятностям. Что бывает с «принцессой, которая не знает, на каких деревьях растут булки», когда она вдруг остается одна, без веселых друзей и средств к существованию? Что бывает с бабочками и мотыльками, которые летят на слепящий и завораживающий их свет огня? Вы сами знаете.

Примечательно, что в какие бы ситуации такая женщина ни попадала, в ней обычно присутствует наивное ожидание чудесного избавления из любой затруднительной ситуации. Иногда оно действительно приходит, но в большинстве случаев она лишь тешит себя иллюзией (Афродита — мастерица обещать волшебную сказку) и попадает в еще большую зависимость от людей и обстоятельств. Так, девушки мечтают «окрутить олигарха» и занимаются проституцией, затем надеются заработать достаточно денег и стать юристом, в конце концов, просто дождаться лета и «слезть с иглы»...