Президент Югославии (с 1953), председатель Президиума СФРЮ (с 1971), маршал (1943), трижды Народный герой Югославии (1944, 1972, 1977), Герой социалистического труда Югославии (1950). В 1915 году оказался в России как военнопленный. Работал в Москве в Коминтерне (1935—1936). Во время Народно-освободительной войны в Югославии (1941—1945) был верховным главнокомандующим НОАЮ.

Роман звезды кино и театра Татьяны Окуневской, обольстительной красавицы, с маршалом Югославии Иосипом Броз Тито овеян легендами. Ей было тридцать, ему – за пятьдесят. Естественно, он казался ей глубоким стариком. Но как он ухаживал! «Наши отношения были в высшей степени романтическими, – рассказывала актриса. – Он замечательно говорил по-русски, и у него было прекрасное чувство юмора. Я вспоминаю его посещение театра… И розы… Целый год на каждый мой спектакль он присылал из Югославии роскошную корзину черных роз. Восхитительных!»

Он обещал ей в Югославии все – вплоть до киностудии, но она не мыслила себя без России. Потом возникла классическая ситуация любовного треугольника: помощник маршала Попович, приносивший цветы, очаровал прекрасную Татьяну. Однако Окуневская до конца своих дней вспоминала именно черные розы от Тито…

В свое время вопрос, сколько у Тито было жен, югославы обычно встречали смешком и разводили руками: «Да разве кто их считал? Вот резиденции – другое дело. Тут все подсчитано». Действительно, после смерти маршала вилл оказалось больше тридцати. Когда-то даже эфиопский император Хайле Селиссие, побывав у Тито на острове Бриони, не удержался и воскликнул: «Здесь живут по-царски!» И на склоне лет Тито (умер он на 88-м году жизни) выглядел если не как «огурчик», то дай Бог каждому! Загорелый, в прекрасно сшитом костюме, во рту гаванская сигара, на пальце дорогой перстень, купленный, кстати, на Кузнецком мосту в бытность сотрудником Коминтерна. Волосы под старость, правда, стал красить. Лежали они волнами, конечно, не такими как прежде, но все-таки.

Тито любил вкусно поесть и выпить. На Бриони Тито частенько навещали и звезды кино. Была роскошная итальянка Джина Лоллобриджида, американская пара Лиз Тейлор и Ричард Бартон. Бартон тогда снялся в роли Тито в одном югославском партизанском боевике. Тито даже не смутило, что до этого Бартон сыграл роль Троцкого в фильме, демонстрация которого в Югославии была запрещена, дабы не прогневать Москву.

Итак, женщины, жены Тито… Во время войны рядом с верховным главнокомандующим постоянно находилась молоденькая секретарша Даворьянка Паунович. Однажды был у нее конфликт с одним из офицеров партизанского штаба. Тому поручили наладить освещение в штабе, который в ту пору размещался в пещере. Даворьянка же не могла усидеть на месте и все советовала офицеру, что делать. «Ты что, электрик? Шла бы отсюда куда подальше!» – взбесился офицер. Девушка в слезах выбежала. Потом, когда офицера представили к награде (нет, не за электричество), его имени в списке не оказалось. Наградные списки печатала любимица Тито…

До войны, когда Тито был еще не Тито, а Иосипом Брозом, членом Политбюро ЦК КПЮ, сотрудником Коминтерна и, наконец, генсеком, была у него любимая женщина. Звали ее Герта Хаас, была она наполовину словенка, наполовину австрийка. Герта работала курьером ЦК КПЮ и колесила по Европе с важными бумагами. Впрочем, брак Хаас и Тито был гражданским. В конце 1930-х годов кто-то донес в НКВД, что супруга Тито работает на гестапо. Будущему генсеку это чуть было не стоило головы. Но обошлось. В 1940 году у Хаас родился сын, которого она нарекла Мишо. Так у Тито появился второй ребенок. В войну Герту арестовали усташи, но затем партизаны обменяли ее на пленных немецких офицеров. Говорят, приказал сам маршал.

Первая жена Тито – Пелагея Денисовна Белоусова. Родом она из села Михайловка под Омском, куда после Октябрьской революции судьба забросила пленного унтер-офицера австрийской армии Иосипа Броза. В 1921 году супруги приехали в Югославию, где у них родился сын Жарко. Спустя семь лет Тито (тогда секретарь загребской парторганизации) был арестован. Арестовали и Пелагею. Через год, правда, ее выпустили, и она с сыном вернулась в СССР. Тито, впрочем, никому и никогда не говорил о причинах, почему он и Пелагея расстались. Было это в 1935 году, когда Тито приехал в Москву, в Коминтерн. Дальнейшая жизнь у Пелагеи Денисовны была очень трудной: в 1938 году ее арестовали, как арестовывали тогда многих югославских коммунистов и тех, кто был с ними связан. В 1948 году, в разгар антиюгославской кампании, – снова арест. В общей сложности 20 лет провела первая супруга Тито в сталинских застенках. Говорят, все это время писала бывшему мужу, но, похоже, этих писем он никогда не видел. Потом была реабилитация. Только в 1966 году советские власти разрешили Жарко приехать в Москву и увидеть мать. По такому случаю ей моментально дали двухкомнатную квартиру в доме 30 по Староконюшенному переулку. В апреле 1968 года Пелагея Денисовна умерла от сердечного приступа. Тито распорядился, чтобы от его президентского имени югославский посол в Москве возложил венок на могилу бывшей супруги. Что было написано на ленте, к сожалению, никто не запомнил.

…Законным браком маршал Иосип Броз Тито и майор Йованка Будисавлевич сочетались весной 1952 года. Жениху вот-вот должно было стукнуть 60. Невеста была на 32 года моложе. Родом Йованка из села Печани, близ Госпича – городка, затерявшегося в горном массиве Велебит. Место это, расположенное недалеко от Адриатического побережья, на границе Хорватии и Боснии, называют еще Ликой. Родители Йованки были простые сербские крестьяне. (Правда, уже после смерти мужа Йованка зачем-то стала говорить, что предки ее были благородных кровей, чуть ли не генералы.) Лику, впрочем, издавна населяли сербы. Те самые, что несли службу по охране рубежей австро-венгерской монархии, вроде наших казаков.

В годы оккупации Йованка, как и большинство молодых сербок, воевала в партизанском отряде, была санитаркой. Говорят, была очень храброй. Во всяком случае, после войны Йованка в чине капитана оказалась в команде санитарных врачей, обслуживающих «дом на Ужицкой». Туда к тому времени вселился маршал Тито.

Генерал Джока Йованич, родом тоже из Лики, вспоминал: «Йованку заприметил Александр Ранкович (шеф МВД). Он и меня просил найти ему девушку, чтобы хорошая хозяйка была. Я нашел, но Ранкович положил глаз на Йованку. Потом я узнал, что не для себя он старался… Слышал я, как во время одной прогулки Ранкович и Гошняк (министр обороны) вдруг предложили Тито жениться на Йованке. "Я уж несколько раз был женат. Как-то неловко. Вы-то как думаете?" – Маршал засомневался. "Вы, товарищ Тито, – глава государства. Вам нужен верный человек, который всегда был бы под рукой. Таким человеком может стать только супруга. Вот, к примеру, Йованка. Берите ее в жены"».

Таким образом простая деревенская девушка, словно по волшебству, оказалась во дворце. Поначалу вела себя очень скромно. Но, как говорится, аппетит приходит во время еды. Появились и любовь к накопительству, и властолюбие. Говорят, виной тому был сам Тито, который был невнимателен и груб, постоянно окружен красивыми женщинами. По всей видимости, Йованка так никогда и не была довольна своим положением, ибо взаимоотношения супругов так и не стали равноправными.

Как бы там ни было, но первые признаки властолюбия появились у Йованки Броз в 1965 году, что не прошло незамеченным. В газетных отчетах о визитах президента безличная формулировка «с супругой» была заменена на более конкретную – «с супругой Йованкой». Обычным явлением стало ее знакомство с важными государственными документами, закрытыми сообщениями, предназначенными исключительно для руководства страны, армии и органов внутренних дел. Все чаще Йованка вмешивалась в решение кадровых вопросов. В 1966 году со всех постов был снят ее покровитель серб Александр Ранкович. Сербскому «лобби» в руководстве, к которому причисляли и Йованку Броз, был нанесен чувствительный удар. В 1973 году последовал еще один. Со здоровьем у Тито в то время было неважно, и его ближайшее окружение на одном секретном совещании (Йованка на нем присутствовала) решило создать «координационный комитет» под предлогом того, чтобы разгрузить президента. Во всяком случае, узнав, что задумало руководство, Йованка в знак протеста совещание покинула и поспешила к мужу. Но тот все знал, ибо заранее дал согласие на создание комитета. Престарелого президента, таким образом, постепенно изолировали от государственных дел, и Тито, похоже, не очень сопротивлялся этому. Сил уже оставалось мало.