— Жизнь у них беспокойная, заставляет глядеть в оба, — сказал Авижус. — Чуть зазевался, и все. Видишь, синяя спина мелькнула? Наверное, барракуда. Мигом проглотит зевуна. Хотя у нас на суше тоже дела бывают не лучше. Взять наших американцев. Лайнер-то их нарочно потопили. Хорошо, что погода была тихой, не то бы…

Подошел старшина Асхатов.

— Через полчаса будем уходить, — сказал он. — Надо выручать людей, не то этот Гольдман их сцапает. Вертолеты вот-вот поднимут в воздух: Гарри сейчас опять разговор подслушал. Гольдман рвет и мечет. С генералом вдрызг переругался. Просил выслать в море катера, да тот ответил, что, пока не рассеется туман, он и пальцем не пошевельнет. Но туман уже почти пропал. Надо уходить, пока не поздно. А сейчас пошли простимся с хозяевами, люди они простые и очень благородные.

— Настоящие робинзоны, — сказал Горшков, и это прозвучало в его устах как высшая похвала.

Рыбаку Юдзи подарили плот, часть продуктов и одеял.

— Нам и подарить на память нечего, — с сожалением сказал хозяевам старшина.

— Подарим второй примус, — предложил Петрас. — Тот, что недавно купили с получки в складчину. Он же почти новый и с запасной горелкой.

— Верно, Алеша, жарь на катер за примусом!

— Есть!

Трогательной была сцена, когда Гарри Уилхем поднял Фанни и передал маленькой Марико.

— Это тебе, малышка, на память от всех нас. Характер у собачки был неважный, наверное, потому, что ее закормили куриной печенкой и форелью. К тому же скучала она отчаянно, сидела большей частью взаперти, или водили ее раз в день на ремешке. Теперь Фанни будет дом сторожить и играть с тобой в прятки. А тебе, Кан, — вот! — Он вытащил из кармана и протянул мальчику матросский нож.

В ответ на щедрые подарки Юдзи Накамура принес целую корзину редких раковин.

— Нет, нет! — сказала Джейн. — Все мы не возьмем. Только по одной на память о райском острове и его милых хозяевах.

Женщины обнялись и прослезились.

Когда катер покидал бухту, на базальтовой скале долго стояла еле различимая в тумане семья рыбака.

Мистер Гордон смотрел на берег, сняв шляпу.

— Еще одна непредвиденная, необыкновенно трогательная сцена, — произнес он. — Каких прекрасных людей мы встретили здесь и вот прощаемся с ними, возможно, навсегда…

— Да, уж больше сюда не заявимся в таком составе, — согласился Гарри Уилхем, размахивая шейным платком. — По крайней мере, я вряд ли смогу совершить новое путешествие на райский остров. Правда, наша Джейн собирается навестить эти места.

— Обязательно приеду, — сказала Джейн.

— И хорошо сделаете, мэм. Этих добрых людей не больно-то ласкает судьба… Смотрите, что делается с Кингом — вот-вот заплачет, бедняга.

Действительно, морда бульдога, устремленная в сторону острова, выражала крайнюю степень страдания.

Томас Кейри кивнул:

— Какой контраст со всем, что мы встречали в плавании! Как просты и бесхитростны эти люди, с какой жизненной отвагой борются с окружающим их прекрасным и беспощадным миром!

Джейн одобрительно улыбнулась:

— Как только вернемся в Штаты, обязательно организуем им посылку. Пошлем что-нибудь.

— Что-нибудь им не надо, — сказал Гарри Уилхем. — А нужен бензиновый мотор, бензин и рис. Я видел, как хозяйка последнюю горсть высыпала сегодня в кастрюлю.

— Вы правы, Гарри! — согласилась Джейн. — И еще одежду и игрушки детям. Юдзи говорил, что раз в месяц их посещает маленькое почтовое судно.

Туман сгустился над скалой, скрыв семью рыбака. Низко пролетали птицы, спеша к гнездам и в море.

КР-16 шел на двух моторах, развивая свою крейсерскую скорость в девять узлов.

Алексей Горшков стоял за штурвалом, поглядывая на компас и слушая, как старшина Асхатов, сидя в углу рубки, пытается связаться то с базой, то с буксиром-спасателем. На палубе, у стенки рубки, расположились американцы.

Гарри Уилхем, добровольно взявший обязанности впередсмотрящего, воскликнул с носа катера:

— Возблагодарим всевышнего, как говорил пройдоха отец Патрик, за туман. Плыть сейчас одно удовольствие. Туман легкий, приятный, как кисея на дамском платье. А случаются туманы — не приведи бог! Однажды мы влипли в такой в Северном море, да еще на паруснике. Парусина намокла. Штиль. Вокруг паровики шастают. Звон стоит, в рынды бьют, сирены завывают. Того и гляди, что кто-нибудь в борт долбанет. Сейчас — другое дело. Вроде прогулки в воскресный день по взморью.

— Ты не ошибся, Гарри, — сказал мистер Гордон. — Сегодня действительно воскресенье, и лично нам с Кингом нравится такая прогулка. — Он нагнулся и, погладив бульдога, лежавшего у его ног, продолжал: — Месяц назад мы и мечтать не могли о чем-либо подобном. Плавание на огромном судне отделяет от океана, а здесь он совсем под ногами. Нет, друзья мои, нам нельзя пожаловаться на скудость декораций. Каждое действие было обставлено необыкновенно пышно и со вкусом. Я, знаете ли, противник современного модерна, когда на сцене только задник в виде серой или черной тряпки…

Гарри Уилхем крикнул:

— Встречным курсом идет моторное судно!

Старшина Асхатов вышел на палубу.

— Да, стучит кто-то, — сказал он, послушав с минуту. — Пусть стучит. Наверное, рыбачий бот. Алеша, возьми на три градуса правее.

— Есть, правее.

Старшина был необыкновенно возбужден, ему только что удалось связаться с буксиром-спасателем. Он поделился своей радостью с Томом, вставляя кстати и не кстати английские слова:

— Вы не поверите, Том! Навстречу нам идет тот самый «Нептун», на котором я плавал до призыва на военный флот! Идет к Рифу Печали. Наверное, туда стягивают все спасательные суда, что находились поблизости! Радист меня узнал. Говорит, что есть приказ взять нас на борт. Вот все и устроилось, Том! «Нептун» вас живо доставит или в Токио, или в Манилу, а хотите — и во Владивосток…

Гарри Уилхем сказал с тревогой в голосе:

— Встречное судно совсем близко. Судя по всему, держит курс на наш остров. Не мистер ли Гольдман пожаловал?

Старшина приказал Авижусу выключить левый двигатель и идти на одном при самых малых оборотах.

Внезапно туман поредел, проглянуло солнце, и в ста саженях слева по борту показался военный катер.

— Он! — крикнул Гарри Уилхем. — Давай полный и прячься в тумане!

КР-16 резко свернул и скрылся в сизой пелене. Вслед ему раздался голос, усиленный мегафоном:

— Эй, на катере! Глуши моторы! Морская полиция! Не остановитесь — будем стрелять!

— Самый полный! — крикнул Асхатов в переговорную трубу. — Жми на всю железку, Петя! Всем в кубрик!

Гулко в тумане разнеслась очередь крупнокалиберного пулемета, за ней другая, и снова голос, приказывающий остановиться.

— У них скорость значительно больше, — сказал Гарри Уилхем. — Все равно надо идти. Возьми, старшина, круто вправо. Затем застопори ход. Они проскочат. Только бы туман не рассеялся!

Об этом с надеждой думали все на катере. Теперь, казалось, только туман мог спасти от встречи с Гольдманом.

Пулеметные очереди стали раздаваться чаще, и одна из пуль пробила ветровое стекло. Томас Кейри отвел жену в кубрик. Катер преследователей находился где-то совсем близко. Старшина произвел маневр, предложенный Гарри Уилхемом. КР-16 пошел самым малым ходом, достаточным, чтобы не потерять управление.

Гарри Уилхем перебрался в рубку.

— Послушайте, старшина, — сказал он, — нам следует приготовиться к бою. Это наше право. На нас напали.

Профессор Гордон, тяжело дыша, появился в дверях рубки:

— У нас пистолеты и много патронов, — прохрипел он. — Они не решатся на серьезный конфликт, если мы встретим их тоже пулями.

— Не забывайте, профессор, что у нас на борту женщина. Нам надо вести себя очень тихо. — Старшина сказал в переговорную трубу: — Петя, глуши. Вот теперь пусть они нас поищут. Стреляют-то в другую сторону. Приказываю

— всем идти в кубрик! И ты давай с ними, Алеха.

— А если они нас всех перещелкают, как куропаток? — прошептал Горшков в дверях.