Прибытие гостей явилось большим событием для семьи японцев. Дети были заинтригованы и видом плота, и незнакомцами, особенно их удивили собаки. Мальчик и девочка никогда не видели этих животных и сейчас с изумлением наблюдали, как Фанни с Кингом носились по пляжу.

Глава семейства пригласил гостей к себе в дом.

Они прошли мимо навесов из пальмовых листьев, под которыми сохли нанизанные на бечевку трепанги, похожие на перезрелые огурцы, небольшие тушки кальмаров, осьминоги и нарезанное полосами мясо тунца.

Возле хижины, на утрамбованной площадке, во вместительном чугунном котле грелась вода, здесь же стояла большая железная бочка. Гарри Уилхем сказал:

— Здесь у них, видать, ванная. Японцы — невероятные чистюли. Полощутся по три раза в день почти что в кипятке. Наверняка и нам предложат помыться.

— В бочке! — воскликнула Джейн. — С удовольствием! Это же прелестно!

— Только надо учесть, — Гарри Уилхем лукаво посмотрел на нее, — сначала моются мужчины, потом — дамы. И в одной воде.

— Раз такой обычай, я согласна, — храбро ответила Джейн.

Одна из стенок домика была раздвинута, открывая вид на бухту и море. Гости по примеру хозяев сняли обувь и после церемонного приглашения и поклонов хозяйки сели на золотистые циновки.

— Меня все еще качает, — сказала Джейн. — Но как здесь хорошо, как просторно и какой чудесный открывается вид!

— Да, вид необыкновенный, — согласился мистер Гордон, не зная, куда девать свои ноги.

Томас Кейри, к удивлению всех, сидел на корточках, как заправский японец, не испытывая неудобства.

— Помогает занятие йогой. В плавании я все забросил, но кое-какие навыки сохранились от прежнего.

Гарри Уилхем щедро одарял растерявшуюся хозяйку консервами, супами в пакетах, фруктовым соком, банками с пивом, шоколадом, вином. Хироко — так звали хозяйку дома — не решилась выложить все это на стол, она предложила гостям свой скромный обед из рыбы, креветок, риса и овощей. Гарри сам открывал банки с фруктовым соком и пивом. Мистер Гордон налил всем по чашечке своего любимого хереса, который, к его немалому удивлению, оказался в аварийном запасе на плоту.

Выпили за благополучие хозяев, за избавление от опасностей океана.

Джейн сказала:

— У меня такое чувство, что мы очутились в сказочной счастливой стране, где нет людской злобы, тщеславия, бешеной погони за богатствами. Может быть, это единственный уголок, оставшийся еще на земле. Давайте выпьем за то, чтобы здесь никогда ничего не менялось.

— Да, здесь человек гармонично сливается с природой, — подхватил ее мысль мистер Гордон. — Никогда не предполагал, что подобное место еще существует на грешной планете.

Томас Кейри сказал:

— Как жаль, что с нами нет ни Лиз, ни Банни.

— О, Том! — сказала Джейн. — Как мило, что ты о них вспомнил! Они сейчас, наверное, плывут к Маниле или к Токио.

Гарри Уилхем, уписывавший за обе щеки запеченных в тесте креветок, блаженно улыбался.

— Островок что надо, — согласился он, отпив из чашки ананасового сока.

— Только не думаю, чтобы и здесь было полное райское житье. Хозяевам порядком достается. Впереди проблемы: ребят надо учить. А где? Вдруг кто заболеет? Налетит тайфун? И не от хорошей жизни они поселились здесь.

Стали расспрашивать господина Юдзи — так звали хозяина. Он охотно отвечал — с неизменной улыбкой. Рассказал, что живут они здесь всего четыре года. До прошлой весны здесь обитали еще две семьи. Соседям сильно не повезло. На крышу одного дома во время тайфуна с горы свалился камень и убил хозяйку, в другой семье умер единственный ребенок, и родители уплыли, сложив в лодку свой жалкий скарб. Так семья Юдзи Накамура осталась в одиночестве. Прежде он жил в ста милях отсюда, на другом острове. Тогда ему во всем сопутствовала удача. У него были два друга. Вместе они купили в рассрочку моторный баркас: «Целое большое судно, как ваш плот». Юдзи развел руки, показывая, какой оно было величины. На том острове у него также был свой дом, гораздо лучше теперешнего, огород, садик. Все его состояние погибло в несколько минут, когда нахлынул цунами. Хорошо еще, что население поселка заранее предупредили. Все жители поднялись на гору и наблюдали оттуда, как тридцатиметровая волна накрыла поселок и, схлынув, унесла все строения в океан. Погибло все, в том числе дом, сети и все надежды на будущее. Еще много лет ему выплачивать деньги за лодку. Одному, так как его друзья погибли: в тот день они находились в море на рыбной ловле, а он заболел и остался дома. Хозяин лодки так составил договор, что каждый отвечал за полный пай. Японец переплел пальцы рук, показав, какой у него с друзьями был крепкий союз. Теперь вот он здесь. На островке родилась и младшенькая — Марико. Старшему мальчику следует учиться. Он отдаст его в школу, как только скопит достаточно денег для этого. А деньги у него будут. Он нашел отмель, где водятся жемчужные раковины. Рассчитается за лодку и сына сделает ученым человеком. Юдзи посмотрел на пляж, где «ученый человек» с сестренкой, собаками Фанни и Кингом бегали по песку, их звонкий смех и восторженный лай их четвероногих друзей повторяло многоголосое эхо.

— Нет мира под оливами, — вздохнул Томас Кейри.

Мистер Гордон печально улыбнулся:

— Вы, Том и Гарри, оказались правы. То, что мы с Джейн приняли за полное счастье, — только маленький светлый эпизод в большой человеческой трагедии, которой я бы дал название «Жемчужная отмель». Каждого из нас ждет где-то такая отмель. По крайней мере, должна быть. Без надежды на нее жизнь теряет всякий смысл.

— Нет, нет! — горячо запротестовала Джейн. — Все-таки здесь хорошо! Я никогда еще не видела места более прекрасного и таких милых, сердечных людей. Несмотря на все перенесенные невзгоды, они полны доброжелательства, несчастья не ожесточили их. Юдзи! Что вам необходимо, чтобы добывать из воды жемчужные раковины?

Японец ответил:

— Веревка, камень и еще один помощник. — Он стал объяснять, что Хироко

— его жена — отличная ныряльщица, в юности была аму — добытчицей раковин. Однажды ее чуть не загрызла акула. Здесь много акул. С тех пор жену ни за что не загонишь под воду. Хотя бояться акул не следует. Но что поделаешь с женскими капризами! Напарника он найдет среди рыбаков, что приходят на остров в июне. Тогда приезжает скупщик трепангов и рыбы, он охотно берет и жемчуг. Юдзи с лукавым видом стал «пересыпать» из пригоршни в пригоршню невидимые жемчужины.

Гарри Уилхем, сосредоточенно следивший за ребятами на берегу, сказал:

— Пожалуй, я подарю им Фанни. Теперь я ее хозяин, и лучшего общества мне для нее не найти. — Он подвинул к себе радиостанцию, стоявшую на циновке, включил приемник на аварийной волне. С минуту слышались только шипение и потрескивание, затем раздался вкрадчивый голос:

— …Плот девяносто шесть! Вызываю плот девяносто шесть! Говорит старший офицер Гольдман. Почему не отвечаете? Что с вами случилось? Я слушаю вас. Мистер Гордон, предупреждаю: вы затеяли плохую игру…

Гарри Уилхем выключил станцию:

— Как он о нас беспокоится! Ну, док, насолили мы ему, видно, здорово, что он с нами заговорил, как волк с Красной Шапочкой. Думаю, что Сэм уже на острове или скорее всего их подобрало какое-нибудь судно. Пусть плывет подальше, а мы здесь переждем.

Внезапно повеяло сыростью: со скал поползли клубы сизого тумана. Скоро туман заполнил бухту, не стало видно ни плота, ни лодки. Явственнее доносился шум волн, бившихся о рифы, и голоса птиц. Хироко позвала:

— Кан, Марико! — Голос ее поразительно напоминал крик испуганной чайки.

Дети, оживленно разговаривая, подходили к дому. Хироко задвинула стенку. Стало почти темно.

— Вот оно, здешнее райское житье, — не преминул заметить Гарри Уилхем.

— Под крышей еще куда ни шло, а каково в море в такой туман, на крохотной лодчонке?.

Джейн сказала:

— Вы, Гарри, совсем развенчали остров и море.

— Должен заметить, мэм, что море здесь действительно скверное. Плохая о нем идет слава. Туманы падают как снег на голову; есть у здешнего моря в запасе кое-что и похуже.