Людей, живших в Средиземноморье задолго до классической античности, исключая египтян и критян, мы привыкли считать «варварами». По нашим расхожим понятиям, они жили небольшими, замкнутыми общинами, связь между которыми поддерживалась от случая к случаю, нерегулярно. Открытия археологов заставляют нас по-иному взглянуть на общество бронзового века. Мы видим становление крупных территориальных объединений, поддерживавших тесные отношения с отдаленными регионами. Видим расцвет торговли, формирование классового общества. Историкам этой эпохи уже нельзя, как прежде, замыкаться в тесных границах своего региона. Эта эпоха была временем бурного обновления социума, временем изобретений и открытий.

Итак, чем больше мы обнаруживаем фактов бронзового века, тем решительнее должны отбросить наши прежние классические пристрастия. Объявлять Древнюю Грецию колыбелью европейской цивилизации можно с тем же успехом, что и утверждать, будто бы вся европейская культура нового времени обязана своим происхождением, например, Флоренции Медичи. Грубые, топорные раскопки, проведенные искателем Трои Шлиманом и открывателем Крита сэром Артуром Эвансом, стали, несмотря ни на что, счастливым событием в археологии – без «глубоких надрезов», сделанных этими авантюристами от науки, мы не заглянули бы в эпоху бронзового века.

Все чаще свои открытия археологи совершают, используя приборы из арсенала физиков и химиков – представителей точных наук. Эти средства дают новый, мощный стимул к развитию археологии. Она ведь слишком долго оставалась «интуитивной» наукой. Главным действующим лицом в ней был человек, по своему произволу выбиравший, «где мы копаем, где нет». Ученые наугад «стучались в прошлое».

Совсем иное дело, когда у археолога под рукой есть приборы, помогающие «видеть сквозь землю». Возвращаясь к открытию Каноба, стоит отметить, что впервые в практике подводных исследований так широко и на такой большой территории использовались магнитометры. С их помощью был составлен точный план местности, на который нанесены затонувшие строения.

Настоящим парадом достижений археологии стали новые раскопки Трои, начавшиеся в 1988 году под руководством немецкого ученого Манфреда Корфмана. Так, с помощью магнитометра удалось обнаружить рвы, опоясавшие город. Они окаймляли обширную территорию площадью 200 тысяч квадратных метров, тогда как известные прежде руины занимали площадь в десять раз меньше. В этой вновь открытой части Трои лежал Нижний город – скопление глинобитных построек, населенных ремесленниками и другими простолюдинами.

Методы точных наук помогают не только разыскивать памятники древних культур, покоящиеся в земле, но и исследовать их так тщательно, как и не мечталось археологам, например, начала века. Сегодня крупные открытия все чаще делаются не «в поле» с лопатой в руках, а месяцы или даже годы спустя перед монитором компьютера.

Археологи не скупятся на аппаратуру, чтобы проникнуть в прошлое. Лаже радиоуглеродный анализ, казалось бы, незаменимый при датировках памятников последних тысячелетий, подчас вытесняется масс-спектрометрическим анализом, проводимым при помощи ионного ускорителя. Действуя по старинке, ученые безвозвратно теряют часть уникальной находки. Поэтому, имея дело с крохотными образцами, например зубами людей или животных, они все чаше используют дорогостоящий ускоритель.

Чтобы узнать происхождение металлов, а значит, оценить характер торговых отношений далекой эпохи, археологи применяют два метода – нейтронную активацию и изотопный анализ. Ведь у каждого месторождения есть свои «документы» – состав микроэлементов и изотопов. Правда, первому из них не всегда можно доверять. Состав микроэлементов – а его исследуют, облучая образец нейтронами, – меняется при обработке материала, например при его выплавке. Изотопный анализ надежнее. Кстати, во время раскопок в Трое именно он показал, откуда ее жители могли получать олово для выплавки бронзы. Были проверены все известные месторождения в радиусе свыше двух тысяч километров, но лишь оловянный колчедан из далекого Таджикистана был схож с находками из Трои. Вполне возможно, что олово привозили именно оттуда, ведь находят же в Трое лазурит из Афганистана или янтарь из Балтики, столь же отдаленных земель. Торговые трассы со всех сторон света проходили через Трою. В бронзовом веке границы рухнули. Из скудного мирка общины люди попадали в бескрайний мир, совершая путешествия на тысячи километров. Общество пришло в движение.

Изотопный анализ пригодился и биологам. Они определяют содержание углерода С-(3 и С-12 в костях человека, чтобы воссоздать пищевой рацион отдаленных эпох. Так, кости травоядных животных содержат меньше изотопа С-13, чем кости морских животных. Поэтому содержание С-13 в костях людей, питавшихся лишь мясом травоядных животных, ниже. Этот метод достаточно точен. По соотношению изотопов углерода можно даже судить о том, питался человек чаще кукурузой или ячменем.

Изотопный анализ помогает определить и климат далекого прошлого. Тут важно соотношение изотопов О-16 и О-18. Когда вода испаряется, то более легкие атомы кислорода улетучиваются быстрее. «Тучки небесные, вечные странники» содержат в основном их. В теплых морях вода испаряется быстрее. Вот почему в костях рыб, обитающих ближе к экватору, кислорода 0-16 меньше, чем в останках их северных сородичей. Исследуя кости сухопутных животных, можно сделать вывод о том, какова была температура тогдашней питьевой воды.

Итак, новейшая техника позволит археологам XXI века поставить изучение прошлого «на конвейер». Им предстоит детально описать все, что нажито и прожито человечеством, и составить карту археологических сокровищ планеты, столь же полную и точную, как обычная карта Земли. Люди не могут прожить, не оставив свой след в истории, будь то наконечник стрелы, черепок кувшина или фрагмент тазобедренной кости. На заре XX века археологи притязали на открытие давно забытых цивилизаций или хотя бы древнейших городов. На рубеже XXI века их планы в чем-то скромнее, а в чем-то грандиознее. Восстановить всю историю человечества, а для этого отыскать все оставленные людьми артефакты и точнейшим образом изучить их! Чем не задача для археолога? Мы все педантичнее исследуем прошлое. История во всех своих подробностях открывается нашим взорам.

В Академии наук СССР, в Москве, в одной из больших комнат Отделения биологических наук размещена единственная в своем роде коллекция. За стеклами больших витрин расставлены многочисленные, весьма разнообразные по своему внешнему виду и конструкции микроскопы и лупы, микроскопические препараты и различные вспомогательные инструменты, которыми пользуются при своей работе микроскописты различных специальностей. Эта коллекция демонстрирует историю микроскопа, ход его развития и постепенного совершенствования от первых десятилетий XVIII века до наших дней – от первых микроскопов, принадлежавших в 1725 году в Петербурге Академии наук, до новейших моделей, выпущенных в 1919 году советскими оптическими заводами.

Огромная работа, продолжавшаяся около десяти лет, привела к победе. О.Б. Лепешинская не только убедилась в правильности своих предположений, но и сумела их объективно доказать.

Теперь уже нет никаких сомнений в том, что размножение клеток путем деления – не единственный путь образования тканей в живом организме. Клетки образуются заново, развиваясь из живого вещества, – из протоплазматических масс.

Недавно работа О.Б. Лепешинской, подробно изложенная ею в книге «Происхождение клетки из живого вещества и роль живого вещества в организме», была удостоена Сталинской премии первой степени.

Кандидат исторических наук Даниил Антонович Авдусин в течение двух лет проводит раскопки величайшей в мире курганной группы в деревне Гнездово близ Смоленска. Раскопки гнездовских курганов проводились неоднократно и уже дали многочисленный материал по истории раннего периода Киевской Руси.