— Все ясно, Семен Петрович.
— Выполняйте!..
Офицеры вышли из кабинета Бурого. Отойдя на безопасное расстояние, Одинцов остановился и, чуть потупившись, развел руками:
— Мишка, ты… это…
— Да брось, Гена, я все прекрасно понимаю. Ну съезжу куда-нибудь… Жены, детей нет, так что я запросто.
Одинцов уселся на подоконник, щелчком выбил из пачки сигарету — красиво это у него получилось, ничего не скажешь: вылетела ровно до середины… Не иначе он этот трюк годами оттачивал. Выпустив струю дыма, капитан сокрушенно покачал головой:
— Чего Бурому шлея под хвост попала? На хрен надо тебе это дело копать? Сказал шеф — не лезть, ну и не лез бы…
— Да я и сам понимаю… — замялся Мишка, не желая излишних объяснений. Стучать Одинцов не кинется, но на прямой вопрос того же Бурого может и ответить. А чего не знаешь, о том не проболтаешься. — Фактов у меня почти что и нет. Так… Чую: неладно что-то в королевстве датском.
— Ладно, Михаил, в Магадан я тебя, конечно, не отправлю… Но, сам понимаешь, придется тебе на время исчезнуть.
— Понимаю…
Внезапно у Михаила возникла сумасшедшая идея. Генка, конечно, приспособленец, но товарищей не сдает… По крайней мере явно. Да и вообще, если не учитывать его патологическое стремление ладить с руководством — вполне нормальный парень. Возможно, он сможет кое в чем помочь.
— Слушай, Генка, у тебя же соседом кореш — аналитик, так?
Одинцов некоторое время помолчал, затем оглянулся на дверь кабинета Бурого и сказал, понизив голос:
— Ну… допустим. И что?
— Ты можешь с ним поговорить насчет…
— Так, Мишка, — медленно выговорил Одинцов. — Ты хочешь, чтобы я отправился в ссылку вместе с тобой? Или, учитывая настроение Бурого, прямо в народное хозяйство?.. Ха-арошая мысль!
Некоторое время капитан внимательно изучал лицо Угрюмова, пока тот не почувствовал, что краснеет. Ну ладно он, Мишка, — все равно мысль об увольнении прочно засела в его голове. Вот раскрутит это дело — и двинет к Петьке в напарники. В конце концов, может, и сам справится. А Одинцову-то зачем жизнь портить со своей проблемой?
— Ладно, бес с тобой, — вдруг махнул рукой Гена. — Давай, что там тебе посмотреть надо?.. Ничего не обещаю, но что смогу — сделаю. К твоему возвращению…
Бурый был, конечно, свиньей. Он не стеснялся брать взятки и очень обижался, если давали мало. Обида эта, как правило, обходилась виновным дорого — в прямом смысле, — то есть радикальным увеличением тарифа. Полковник не моргнув глазом способен был подставить любого, если это сулило ему выгоду. Он не терпел свободомыслия в подчиненных, не гнушался никакой подлости и с радостью лизал зад начальству — по поводу и без повода, просто так, для профилактики. Он был законченным подонком… Но он спас жизнь человеку — отъезд Михаила послужил основанием для снятия наблюдения за ним и отмены приказа. Приказа на ликвидацию…
Аэропорт «Шереметьево» был переполнен — главное, совершенно непонятно почему? Вроде бы лето — традиционно жаркий период для всех видов транспорта — еще не наступило; более того, далеко и до весны — а людей толкалось раза в три больше, чем обычно.
Прежде чем Леночка успела высказать свое «фе» по поводу того, что они приехали за час до начала регистрации, Саша очень удачно успел занять свободное место, усадив подругу жизни охранять ее чемоданы. Сам же отправился на разведку.
Последние две недели были забиты хлопотами, связанными с предстоящим отъездом. В конечном итоге Саша почувствовал тихую ненависть к туроператорам, Египту, чемоданам, экзотическим и не очень тряпкам, кремам от и для загара, ластам, солнечным очкам и прочему барахлу, которое совершенно необходимо на отдыхе. Сам он считал, что гораздо лучше было бы купить все нужное на месте, а ехать налегке. И так предстоит таскать в Хургаде чемодан с шубами, поскольку погода в Москве слишком отлична от африканской.
Бывший однокашник Александра, работавший теперь в турфирме, встретил их с энтузиазмом: зима… клиентов не так много… к тому же старый приятель. В общем, он просто излучал счастье.
— В Европе сейчас холодно и противно, — уверенно заявил он, вываливая на столик груду рекламной макулатуры и попутно оценивая финансовые возможности клиентов. — Если, конечно, вам не хочется побродить под моросящим дождем по Парижу. Своя экзотика в этом есть… но, признаться, дождь в Париже ничем не отличается от дождя в Питере. Так что туда лучше весной… Италия неплоха и сейчас, но все равно не сезон… Таиланд… Ребята, лично я вам Таиланд не рекомендую. Экзотика, конечно, но…
Сашка, туда ездят мужики, чтобы оторваться с местными девками. Тебе это надо? Нет.
Приятель лихорадочно перебирал проспекты отелей, путеводители по странам и прочее. Наконец на свет божий выплыл глянцевый буклет.
— О, хочешь в Египет? Погода там сейчас — самое то: море теплое, но не такое горячее, как летом. А главное, — он сделал многозначительную интригующую паузу, — главное — там дайвинг! Представляешь, коралловые рифы!
— Лично мне нужно поваляться на пляже. И море.
— Море в наличии, — авторитетно заметил приятель. — Море там бесподобное. Прозрачное, красивое… И рыба плавает. Не то что в наших Сочах. Знаешь, есть анекдот: «Я привез с моря рыбку, а чтоб она чувствовала себя как дома, я каждый день писаю в аквариум». В Египте море — закачаешься. Ну и пирамиды, конечно, чудо света как-никак. Так что долой мир глазами Сенкевича!
Он распинался долго. В ход пошли и восторженные отзывы о гонках на джипах по пустыне, и посещение лагеря «самых настоящих» бедуинов, и невероятно дешевое золото в многочисленных местных лавочках… и, разумеется, дайвинг — одна из самых эффектных достопримечательностей Красного моря.
В конечном итоге он их все-таки уговорил, и вот теперь они сидели в Шереметьево, ожидая вылета. Пока что они были одни. Накануне состоялась встреча, где Александр впервые увидел своих будущих попутчиков. Группа подобралась достаточно разношерстная — от цветущих и не обремененных избытком вкуса «мадам» до молодых парней и девчонок, рядом с которыми он, Саша, чувствовал себя чуть ли не пенсионером. Все держались особняком — может, потому, что в группе не оказалось этакого рубахи-парня, моментально со всеми знакомящегося и громогласно провозглашающего себя неформальным лидером. Такие люди вызывают определенное раздражение, но сплоченности случайного коллектива они, безусловно, способствуют.
