— А ты прекратил бы пялиться в барах на стареющих брюнеточек, — отозвалась девушка. Во взгляде ее больших голубых глаз пылала злость.

— Стареющих! — машинально повторил молодой человек, отрываясь от своего занятия.

— Да ей наверняка все тридцать, если не больше, — заявила девушка. [Бум] — подтвердила теннисная ракетка.

— Ммм… — глядя на нее, промычал молодой человек.

— [Ммм], ч-черт! — передразнила девушка. Выражение лица ее сделалось определенно отталкивающим. — Вот возьму, да и…

— Что? — опасливо спросил молодой человек.

— А ничего. — Через некоторое время она сказала: — Вот мать знала бы, что с тобой делать. Она была ведьмой.

Не поднимая взгляда, молодой человек неодобрительно цокнул языком.

— Тебе не стоит так говорить о своей старой матушке, — заметил он.

— Она была [ведьмой], - упрямо повторила девушка. — Она могла превратиться в волка, в тигра — в кого ей хотелось.

— Разумеется, могла, — согласился молодой человек, подписывая открытку. — Ну вот — то, что нужно. — Он отложил открытку, закурил сигарету и несколько озабоченно взглянул на часы. — Все, Яна, шутки в сторону… Мы превосходно провели время…

— Но все подходит к концу? — угрожающим тоном спросила девушка. — Мы оба взрослые люди? Нам следует быть реалистами? Так, что ли? — Она встала и подошла к стенному шкафу.

— Ну, знаешь… — сконфуженно произнес молодой человек. Затем лицо его прояснилось. — Что ты делаешь?

Девушка достала чемодан из свиной кожи и открыла его с излишней поспешностью. Порывшись в одном из отделений, она вытащила замшевую сумочку.

— Кое-что ищу, — ответила она через плечо.

— А-а, — разочарованно отозвался молодой человек. Он смотрел, как девушка расстегивает ремешки и достает из сумочки небольшой предмет, завернутый в грязную красную тряпку и перевязанный бечевкой. Затем он снова посмотрел на часы, когда он поднял взгляд, в руках у девушки была бутылочка необычной формы.

— Что это?

— Матушкино наследство, — ответила девушка. Ногти ее неприятно царапали по стеклу, когда она соскребала воск и вынимала пробку. Красотка одарила молодого человека быстрым взглядом. — Так ты по-прежнему настаиваешь на своем?

— Послушай, Яна…

— Тогда за удачу. — Она поднесла к губам бутылочку и, запрокинув голову, сделала глоток. — Ну что ж, — сказала она, опуская пустую бутылочку, — посмотрим… — Затем согнула руку, разглядывая длинные ногти.

Молодой человек опять изучал свои часы.

— Уже без малого три, — пробормотал он. — Слушай, Яна, разве ты не говорила, что собираешься после обеда к парикмахеру?

— Я передумала. — Она внимательно посмотрела на него. — А что… ты кого-то ждешь?

— О нет, — поспешно ответил молодой человек и энергично встал. — Яна, хочу у тебя спросить — ты не обиделась? Давай пойдем искупаемся.

— Понятно, — отозвалась девушка. — Скажи, как насчет сегодняшнего вечера — никаких планов? Никто к нам не собирался?

— Нет, никто.

— Значит, мы будем наедине — только вдвоем. — Она улыбнулась, показывая острые зубки. — Стало быть, у меня будет достаточно времени, чтобы решить. Решить, кем я буду, дорогой: твоей большой полосатой кошечкой, или твоей верной голодной собачкой?

Молодой человек, стаскивающий через голову футболку, не расслышал. Голос его был не совсем отчетлив:

— Слушай, если мы собираемся купаться, то надо поторапливаться.

— Ладно, — отозвалась девушка. — Подожди минутку, я переоденусь в бикини.

Появляясь наконец из футболки, молодой человек сказал:

— Рад, что ты все же решила не… — Он огляделся, но девушки в комнате не было. Он прошел по комнате, заглянул в спальню, затем в ванную. Пусто.

Когда молодой человек повернулся, от застекленной двери донесся легкий стук. Дверь открылась, и прелестная молодая брюнетка просунула голову в комнату:

— Роберт? Я не помешаю?

— Гизель! — радостно улыбаясь, воскликнул молодой человек. -

Нет-нет, входи — ты как раз вовремя. Я только что собирался пойти искупаться.

С чарующей улыбкой молодая женщина вошла; фигура ее в коротком голубом платьице также была прелестна.

— Ах, ничего не выйдет, — сказала она, — у меня нет купального костюма.

— Вот он! — бодро воскликнул молодой человек, схватив с шезлонга два кусочка полосатой материи. — Примерь.

— Но ведь это бикини твоей… твоей подружки. Она не станет возражать?

— Нет-нет — о ней и не думай.

Когда они выходили из комнаты, молодой человек со странным выражением на лице взглянул на полосатое бикини, соблазнительно обтягивавшее фигурку брюнетки.

— В чем дело, что-нибудь не так?

— Просто я подумал о том, что сказала Яна перед уходом…

Нет, не может быть. Ну, пойдем же!

Смеясь и держась за руки, они вышли на солнце.

На планете Веегль в системе Фомальгаута мы обнаружили любопытную расу целлюлозных вампиров. Вееглиане, как и все высшие формы жизни на их планете, являются растениями, при этом следует заметить, что вееглианские вампиры сосут из них сок.

Одна из аборигенок — секретарша нашей торговой миссии, девушка по имени Ксиксль — жаловалась на утомляемость и имела нездоровый розовый цвет в течение нескольких недель. Корневая система девушки заподозрила вампиризм, мы были настроены весьма скептически, хотя пришлось признать, что два зеленых по краям прокола у основания ее главного стебля указывают на что-то неладное.

В связи с этим мы следили за ее спальной коробкой три ночи подряд. (Вееглиане спят в коробках с почвой, сделанных из твердомякотного дерева, или вуугля, — по виду эти коробки весьма напоминают гробы.) И в самом деле — на третью ночь переводчик по имени

Ффенгль, здоровенный, голубоволосый парень, прокрался в комнату Ксиксль и склонился над спальной коробкой.

Мы бросились, чтобы схватить негодяя, но он с невероятным проворством вывернулся и буквально взлетел по беломякотной лестнице.

(Мясо единственной на Веегле животной формы жизни, "мякотных деревьев", или вууглей, быстро застывает на воздухе и широко используется в строительстве.) Мы обнаружили беглеца в совершенно неожиданном месте — у самой вершины старого здания, где он пытался спрятаться под покрывалами на какой-то древней кровати. Дело было жуткое. Мы прошили его вспышками из протонных ружей, и все же в самом конце, с какой-то совершенно невееглианской живучестью, он отчаянно пытался дотянуться до нас своими усиками.

Позднее он казался мертвее мертвого, но местные знатоки посоветовали нам соблюсти определенные предосторожности.

И тогда мы похоронили его с куском вуугля в сердцевине.

Когда я подкатил, смотритель на автостоянке дремал — толстый, вялый тип в черно-белом атласном трико. Сам я был в алом — как раз под настроение. Выйдя из машины, я подошел к нему вплотную.

— Стоянка или хранение? — автоматически спросил он, оглядываясь по сторонам. И тут он понял, кто я такой, и моментально спрятал глаза.

— Ни то, ни другое, — ответил я.

Как раз за его спиной маячил открытый проем ремонтного гаража. Я прихватил с полки паяльную лампу и вернулся к машине. Затем раскочегарил горелку и поставил ее как раз напротив колеса. Резина завоняла и зашипела, стекая на мостовую. Смотритель безмолвствовал.

Там я его и оставил, насладившись напоследок зрелищем черной вонючей лужи на вылизанном до блеска бетоне.

Машина тоже была ничего себе, впрочем, я в любое время мог раздобыть себе другую. И захотелось мне прогуляться. И пошел я по извилистой дороге, заснувшей под предзакатным солнцем, по роскошной дороге, изрезанной тенями и овеянной благоухающей прохладой, под сенью листвы. А вокруг — никого. И жилья — никакого. Все укрыто дерном и кустарником. Это мне и нужно было. Я явился сюда вовсе не для того, чтобы полюбоваться жизнью и бытом местных кретинов.