– Теперь надо исследовать зараженных, а не Митарх! – рявкнул Бикс, и Лютси вздрогнула. – Надеюсь, корпорация предоставит нам такую возможность, когда наверху поймут, что мы зря тратим время. Если так произойдет, это будет прорыв!

Слушая словоизлияния Бикса, Нэч старался не думать о неопределенном предчувствии беды, которое преобразовывалось в нечто новое, чего он не понимал.

«Уж не Бикс ли причина? – подумал Нэч. – Стареющий неудачник с высоким жалованием может доставить хлопот, если впадет в отчаяние».

– Мы заходим на посадку, – прозвучал голос в динамиках громкой связи. – Держитесь!

Челнок накренился, взвыли тормозные двигатели и тряска прекратилась.

– Добро пожаловать на Митарх, – раздалось из динамиков.

Взвизгнули усилители, и грузовая дверь опустилась к бурой поверхности планеты, позволив рассеянному утреннему свету проникнуть в полумрак отсека. Ворвался прохладный ветерок, наполненный тяжелым запахом песка, и взъерошил короткие волосы Лютси. Замки крепежных креплений звякнули, освобождая колеса.

Внедорожник скатился на бугристую поверхность каньона 127 и замер. Нэч включил навигатор, сверился с курсом. Впереди проходила дорога, ведущая в карьер 32. Поднимая клубы песка, челнок взмыл в небо, оставив их одних на многие сотни, если не тысячи километров.

Каньон 127 раскинулся огромным ковшом под голубым небом, вдали различались размытые расстоянием горные хребты. Бикс умолк, словно стыдясь за свою словоохотливую несдержанность. Нэч надел солнцезащитные очки, спасаясь от ослепительных лучей светила, в направлении которого вилась дорога, проложенная в буром сланце. Ветер то и дело бросал пригоршни колючих песчинок в лицо. Начинало припекать.

– Звезда! – неожиданно изрек Бикс.

– Простите? – откликнулась Лютси.

– Звезда, боже мой! Звезда! – казалось, на Бикса опять накатило. – С чего они взяли, что воздушная среда стала для заражения гибельной? А ни с чего. Просто так, потому что они так подумали. Но что если все дело в солнце? Смотрите, как оно палит. Наверняка атмосфера пропускает какое-то излучение. Мне потребуются образцы зараженной крови, чтобы проверить догадку!

– Так вы думаете?… – Лютси замолчала.

– Конечно, это всего лишь предположение, но и оно имеет право на существование. Как только доберемся к карьеру, свяжусь с доктором Стомл. Пусть вышлет челнок с образцами. Кстати, Нэч, нам еще долго? Мой телефон остался в сумке.

«Опять почувствовал вкус жизни», – подумал Нэч и сверился по навигатору.

– Нет, док, мы почти на месте. Посмотрите, впереди можно различить отвалы.

– Да-а, – протянул Бикс, мельком взглянув на уносящиеся вверх горы покровных пород.

На дороге попадались груженые рудой брошенные самосвалы, покрытые бурой пылью, с распахнутыми дверями. Нэч объезжал их, не сбавляя скорости, пока внедорожник не выскочил к рядам обшарпанных строений. Промчавшись через пустырь, Нэч затормозил неподалеку от съезда в карьер 32 и заглушил двигатель.

Бикс приподнялся и, прикрыв ладонью глаза от солнца, осмотрел местность.

– Разобьем палатку здесь? – спросила Лютси.

– Да, неплохо. – Бикс спустился с внедорожника, полез в багажник и, став на краю карьера со спутниковым телефоном и визиткой доктора Стомл, крикнул: – Нэч, разбивайте палатку.

– Только выберу ровное место, – отозвался Нэч.

– Выбирайте, – кивнул Бикс, прикладывая телефон к уху и убирая визитку в карман.

– Я помогу, – Лютси улыбнулась Нэчу, огляделась и, спрыгнув с внедорожника, направилась в сторону отвалов.

Пока Лютси блуждала по пустырю, Нэч разыскал ящик с палаткой, закрепленный в нише левого борта внедорожника, а не над багажником, как обычно. Бикс ругался с секретарем, который никак не соединял его с доктором Стомл.

Держа увесистый ящик на плече, Нэч прошелся вдоль дороги, поднимая ботинками пыль, и повернул в сторону. Почва везде была изрыта следами гусеничного транспорта. Обшарпанные строения черными глазницами затемненных окон – должно быть, ближе к полудню солнце палит нещадно, – наблюдали за ним со зловещим видом. От такого соседства Нэчу становилось не по себе: быть оплеванным зеленой слюной исподтишка не представлялось заманчивым. Хотя наверняка эвакуационные группы истоптали каньон вдоль и поперек в поисках зараженных.

– Нэч! – раздался голос Лютси.

Нэч замер и обернулся.

– Сюда! – помахала Лютси.

Нэч направился к ней, и действительно, Лютси обнаружила ровную поверхность достаточной площади – то, что нужно. Поставив ящик на землю, Нэч извлек раскладной бокс, отрыл крышку, перевел рычажок в положение «Развернуть».

– И это все? – спросила Лютси.

– Почти. Давайте шевелиться.

Нэч подхватил ящик и вместе с Лютси отошел в сторону. Встроенный в бокс насос зажужжал, наполняя воздухом синтетические переборки палатки, которая неспешно разворачивалась в пределах выбранной площадки. Пока Нэч ходил к внедорожнику за пневматическим молотком, предоставив Лютси наслаждаться видами Митарха, палатка развернулась и затрепыхалась. Вынув из ящика колышки с прорезями, Нэч вбил их в твердую неподатливую породу и закрепил к ним тросы палатки при помощи карабинов.

– Вот теперь все. – Нэч утер шею и лоб платком. – Можете располагаться.

– А как? – Лютси подошла к закрытому входу. – Что надо нажать?

– Ничего, – усмехнулся Нэч. – Смотрите. Вот так! – Сев на корточки, он взялся с каждой стороны полога за застежки и потянул вверх. Молнии разошлись легко. Полог белым крылом взвился от порыва ветра, хлестнув Нэча по лицу и сбив очки. – Добро пожаловать домой.

– Я-то думала… – Лютси пригнулась и вошла. – Здесь просторно…

Подняв очки, Нэч протер стекла о рукав и вернулся к внедорожнику. Бикс уже поговорил и с недовольным видом тер уголки губ. Заметив Нэча, шагнул навстречу.

– К вечеру доставят образцы.

– Садитесь, док. – Нэч влез во внедорожник. – Подъедем ближе, разгрузимся.

Бикс поднялся на подножку и ухватился за стойки. Нэч запустил двигатель и направил внедорожник к палатке.

– Наверное, все-таки съездим, оценим это злосчастный провал, – сказал Бикс. – Какой толк сидеть без дела на солнцепеке? А там тенек, какой никакой.

Как Нэч и предполагал, все ящики оказались перепутаны. То ли их собирали в спешке, то ли намеренно пренебрегли правилами. Бормоча ругательства, Бикс долго отбирал, что отнести в палатку, а что взять с собой в разлом. Лютси успела переодеться в тряпичные тапочки, короткие цветастые шорты и обтягивающую майку и выглянула из-под полога.

– Вот, Нэч, эти, – Бикс ткнул пальцем в отставленные четыре ящика, – вносите.

Нэч сбросил куртку: предстояла одна из самых неприятных частей работы, с которой он хотел быстро разделаться; подхватил тяжеленный ящик и поспешил в палатку. Лютси отбрасывала пологи внутренних переборок, освобождая путь. Тем временем Бикс, побагровев от жары и нагрузок, переустанавливал оставшиеся ящики, сгибаясь под их тяжестью.

Когда они завершили разгрузку, и у палатки остался последний ящик с походным душем и бытовыми мелочами, Нэч поправил плечевое крепление протеза, посмотрел на обшарпанные здания, перевел взгляд на отвалы. Было пустынно и тихо. Но на сердце по-прежнему оставалась тяжесть. Забравшись во внедорожник, Нэч положил руку на руль. Пальцы подрагивали, на ладони наметились мозоли.

– Берегись! – завизжала Лютси.

Нэч вздрогнул, обернулся и замер на то мгновение, которого хватило, чтобы осмыслить новый виток событий. Из-за палатки появились двое рабочих, о чем свидетельствовали их одинаковые комбинезоны, на одном была выцветшая кепка. Судя по всему они находились в одной из крайних степеней изменения. Иссушенная черная кожа, покрытая струпья, обтягивала черепа, в глазницах засели черные глаза.

Рабочие надвигались на Бикса и Лютси, ни на что не отвлекаясь, с молчаливой уверенностью. Зараженный в кепке распахнул рот, обнажив немногие уцелевшие гнилые зубы, и плюнул. Зеленая жижа упала у ног Лютси. Лютси завизжала и прижала ладони к щекам.