– Проходите, проходите! Вас давно ждут!

– Меня?

– Именно Вас! Без Вас просто отказываются начинать!

Швейцар легонько подтолкнул ее к дубовой двери с позолоченной надписью «конференц-зал». Блестящая ручка с радостью поддалась. В битком набитом зале сидели мужчины и женщины всех возрастов, одетые весьма странно. На одних – деловые костюмы и рабочие комбинезоны, на других – домашние тренировочные штаны или вовсе халаты. И у каждого на спине или на груди – имя: Дарья Петровна, Анна, Семен Викторович, Олечка, Жорик…

– Садитесь скорее! Мы ждем! – попросил со сцены импозантного вида мужчина в костюме белее летних облаков.

– Но тут же мест нет!

– Шутите! Для Вас, милочка, всегда найдется местечко! Ну-ка потеснитесь, сердечные!

Народ потеснился, Матильда села между Семеном Викторовичем и Жориком.

«Итак, все в сборе! Мы начинаем. Сердечные мои! Всем вам давно стало понятно, что так больше продолжаться не может! Ну, не может…человек без любви! Так уж он устроен, таким его создал Господь,» – выступающий воздел руки к небу и одарил всех теплейшей улыбкой. Улыбался Семен Викторович, лыбился Жорик, Матильда и сама улыбнулась, тая от наступившего, наконец, покоя. «Но так уж произошло, что вас разлюбили, бросили… Случилась с вами такая неприятность. А вы сразу спасовали…» Семен Викторович вздохнул. «Опустились, озлобились. Некоторые даже за бутылку взялись…» В наступившей тишине громко икнул Жорик.

«Ну, нельзя так, нельзя! – выступавший погрозил в зал изящным пальцем, – Вы ведь созданы по образу и подобию Его! Вы ДОЛЖНЫ источать любовь и радость на земле! ДОЛЖНЫ любить всех и все вселенской любовью! И, поверьте, ваше чувство вернется к вам во сто крат!» Жорик толкнул ее локтем:

– Клево!

– А кто это?

– Амур!

– Так он же вроде маленький, голый и с крылышками!

– Вырос, постарел, – объяснила сидящая по другую сторону Семена Викторовича дама в халате, –

Взрослому голышом неприлично, вот и костюм выдали, а крыльев под костюмом не видать!

– Тише вы, мешаете! – зашикали на них со всех сторон.

Амур продолжил: «Очнитесь! Неужели вы всего лишь Его ошибка?! Но у Него не бывает ошибок!

Значит произошедшее с вами несчастье задумано. Оно необходимо вам для вашего же блага, для вашего духовного роста. Вот Вы, к примеру, Семен Викторович, выросли бы так, если бы Ваша жена не сбежала от Вас к молоденькому художнику, написали бы свое знаменитое полотно, которое выпрашивают сейчас парижские галереи?! А? Выросли бы?»

– Нет! – крикнул вскочивший сосед. А вокруг подхватили:

– Нет! Куда ему! Хрена бы он написал, а не полотно!

– Вот! – обрадовался Амур, – значит, эта потеря была просто необходима! А Вы, Матильда? Ну-ка, встаньте!

Матильда встала.

– Три месяца рыдаете как безумная! Так, почему бы, Вам не взять перо, бумагу и не сочинить нечто гениальное, бессмертное, статью, очерк или даже роман?

Матильда удивилась: «А действительно, почему?»

– Мир уже ждет от Вас, он предвкушает… Пути Господни неисповедимы. Откуда Вы знаете, что

Он Вам уготовил?! Вот Вы сейчас мне скажете, что в свои тридцать шесть, да с ребенком Вы никому уже не нужны?!

– Скажу! – осмелела Матильда.

– Не смешите меня! – Амур рассержено взмахнул руками, – Да сотни мужчин с радостью примут Вас и вашего ребенка! Примите?! – крикнул он в зал.

– Примем! Примем! Еще как! – с готовностью отозвалось множество мужских голосов.

– Слышите! Садитесь, и пусть Вам будет стыдно! Сердечные, не будьте эгоистами, порадуйтесь же за тех, кого вы любили раньше. Им хорошо! Прочувствуйте эту радость!….

Откуда-то из-под потолка полилась музыка. Золотистый теплый свет охватил присутствующих.

«Закройте глаза! Пусть вселенская любовь заполнит ту пустоту, что образовалась в ваших душах… Откажитесь от привязанности. Отпустите своих бывших возлюбленных и откройтесь для новых….».

Матильда уже не слушала, засыпая, сладко покачиваясь из стороны в сторону.

– Эй! Очнитесь! Пора! – тряханул ее за плечо Семен Викторович.

– Куда еще? – недовольно зевнула Матильда.

– Вперед, ко своей второй половине!

Народ толкался у дверей. Молодые люди и девушки в одеяниях небесного цвета со списками в руках распределяли публику: «Вам в сектор А… Фамилия? Кабинет 28. А ваша?…» Матильда потолкалась вместе со всеми и послушно отправилась в зал, который назывался почему-то сектором А. Люди, находившиеся в секторе А, были, несомненно, людьми творческими. Небрежная, но изысканная одежда, одухотворенность на лицах. Милая девушка ходила по залу, записывая на руке у каждого номер фосфоресцирующей краской. У Матильды оказался номер 33.

– А что с нами будут делать? – обеспокоено повернулась она к стоящей рядом очаровательной старушке в льняной хламиде.

– Нам помогут найти свою вторую половинку! – обнадежила старушка, – Мы сами не справились, растерялись. У нас не хватит ни сил, ни мужества на поиски. Теперь нам помогут, и мы обязательно будем счастливы. Вы, милочка, не волнуйтесь!

Но Матильда разволновалась, представляя, каким же образом ей помогут. И почему-то ей расхотелось быть счастливой. В это время старушка ринулась в первые ряды, потому что в зал вошел Амур:

– Итак! Поздравляю. Очень скоро вы будете счастливы и влюблены!

– А как?!

– И где гарантии?– послышалось из толпы.

– Вот девушка вам сейчас все объяснит. А я, простите, не в голосе. Трудно с вами, земными, говорить приходится, не привык я…

Девушка поднялась на небольшой подиум:

– Только не волнуйтесь! Все пройдет замечательно и легко, в три этапа. Каждый получит таблетку, которая избавит его от прежних привязанностей. Вы, наконец, обретете душевный покой. Затем будет проведен сеанс божественной терапии. Вы настроитесь на волну вселенской любви. А потом отправитесь домой, в течение непродолжительного времени встретите своего избранника или избранницу и обязательно влюбитесь!

– А как мы узнаем, что это именно он или она?

– Не бойтесь! Обязательно узнаете, почувствуете! И пусть вас не смущает ни возраст, ни социальный статус возлюбленных. Это будет именно тот человек, который предназначен судьбой, уготовлен Богом, тут уж кто во что верит!…

Народ оживился, выстраиваясь в очередь, и Матильда машинально встала, сжала в руке выданную серебристую пилюлю. Во второй руке из ниоткуда возник пластиковый стаканчик с голубой жидкостью. Люди вокруг поспешно глотали таблетки, запивая их из таких же стаканчиков. Матильда, не торопилась: «Интересно, а где же лук и стрелы, и почему пилюля? Вот, значит, оно лежит на ладони, мое счастье, моя судьба. И очень скоро я встречу любимого. Какой он, кто он? Может, вон тот молодой человек, с длинными волосами до плеч, который улыбается напротив? Нет, пожалуй, слишком молод…» А слишком молодой человек тем временем подмигнул ей и проглотил таблетку. Мотя вспомнила мужчину из кафе, мужа в эластичных трусах и плюшевых мишек…Сунула таблетку в карман джинсов и под общий шумок улизнула из сектора А.

«Куда это Вы? Что-то рановато! – швейцар сурово глянул поверх очков, – Одну минутку. Я сейчас выдам шубку, только позвоню, куда следует…» – он лихорадочно набирал номер на старинном телефонном аппарате.

«Не надо шубы… Я так!»– Матильда не помнила, как выскочила из «приюта», как побежала по туманной улице, расталкивая прохожих. Не помнила, как добралась до квартиры, и только дома почувствовала, что дико замерзла. Стуча зубами и обнимая Камикадзе, еле дождалась, пока наберется горячая вода. Наконец, она оттаяла, разомлела в зеленоватой пене, отгоняя от себя всякие мысли, не давая им нарушать дремоту. Сквозь сон услышала, как надрывается телефон. «Не пойду! – лениво решила она, но потом подумала, – А вдруг я кому-то нужна? Вон, как переживают!» Выскочив из ванной, Матильда подбежала, схватила трубку.

Сколько раз она замирала, останавливая дыхание, заслышав этот голос.

– Ало? Привет, Мотечка! Ты сейчас чем занята? Я тебя отвлекаю?