Между тем, Варрава Модестович продолжал общение с сержантом. Выяснилось, что в пещере работают подрывники. Вчерашнее происшествие окончательно вывело городское начальство из себя. Из администрации Оголтелого поступило распоряжение, взорвать пещеру к… такой-то матери. С корнем вырвать зло из городской инфраструктуры. И взорвать быстро, покуда всякие экологи, историки, биологи и прочая шушера не раскричалась через СМИ об исторической значимости мстиславских каменоломен.

Пока Варрава Модестович выяснял обстоятельства, Костя Живорезов вышел на дорогу. К машине подойти побоялся. Долго махал рукой. Наконец его заметил Алексей. Шпекин указал Пятисотко на беглого хирурга. О чём-то пошептались. Отозвали Сидоренко, уселись в машину и тронули.

После разлуки приятели, обнялись. Все одновременно заговорили. Возник спор. Сумятицу встречи прекратил Варрава Модестович.

– Господа, не следует так распускаться. У нас проблемы. Отец Фалалей вновь попал в заточение. Кроме того, надо помочь нашему французскому гостю.

Действительно, всё это время Поль сидел на заднем сиденье автомобиля, энергично протирал запотевающие стёкла и в празднике долгожданной встречи не участвовал.

Константин Михайлович, – обратился Сидоренко к Живорезову, – позвольте вам отрекомендовать вероятного родственника. Рассматривая ситуацию в фас и профиль, смею заверить, что генетика обогатилась веским примером научной состоятельности.

Костя оторопел, из открывшейся двери на него смотрел клон. Несмотря на отсутствие бороды и разницу причёсок сходство было поразительным.

– Вот уважаемый Константин Михайлович, – продолжил Варрава Модестович, – ирония природы, господин Джигорезо из города Парижа.

Близнецы внимательно осмотрели анатомически схожие организмы. Немало подивились. Затем осторожно пожали руки и представились.

– Живорезов Костя. Врач хирург.

– Поль Александр Джигорезо. Адвокат.

– Ну что же, официальная часть окончена. Верительные грамоты вручены. Теперь к делу, – торопил приятелей Сидоренко. – Все спешат. К примеру – Алексею Петровичу в больницу надо, Полю – на кладбище, мне домой, Семёну – положено выполнить послепродажное обслуживание автомобиля. Следует определиться с приоритетами. Итак, Константин Михайлович, признавайтесь, что вас связывает с гражданкой Куделиной и свиньёй по кличке Галактика?

Друзья, – начал Константин, – история эта не простая в три минуты не расскажешь. Предлагаю отправиться на улицу Пригородный Сад в психиатрическую клинику, а в дороге дам комментарии по событиям беспокойной недели.

– Хорошо, – вмешался Семён,- а где продекларированные по телефону сокровища?

– Сокровища? Будут и сокровища, но давайте снимем уголовные обвинения и предъявим гражданку Куделину общественности.

– Разумно. Что же, поверим возмутителю городского спокойствия, – поддержал Костю профессор, – но в последний раз. Двигай лётчик.

Даже в просторной "Ниве" разместились с трудом. Варрава Модестович, на переднем сиденье. Русско-французские близнецы на заднем. Между ними втиснулся Алексей.

История, рассказанная Костей Живорезовым, пока ехали в психиатрическую больницу.

Нищенское существование медицинской отрасли закономерно в нашем государстве. – С такой фразы начал своё повествование Константин Михайлович.- Действительно, кому придёт в голову вкладывать деньги в заведомо убыточное производство. Дураков нет. Проще взвалить всё бремя на самих хворающих. А потому денег в здравоохранение надо давать столько, чтобы на аспирин да на касторку хватало.

А в мире что твориться. Триумф медицинской науки. Сердца и почки пересаживают. Рак почти победили. Но стоят такие процедуры столько, что российскому человеку за всю жизнь не заработать. А потому россиянину помирать проще нежели какому-то японцу с американцем или к примеру немцу.

Однако и в Россию стали проникать иностранные технологии, базирующиеся на принципе малоинвазивных вмешательств. Теперь можно было желчный пузырь удалить или аппендектомию выполнить. Опять же стоило это оборудование многие и многие тысячи долларов. Крупные больницы могли позволить приобрести себе подобные инструменты. А как быть Мстиславской больнице номер два? А никак. И таких лечебных учреждений по всей стране тысячи. Поэтому один российский Кулибин изобрёл приспособление, позволяющее с минимальными затратами выполнять аналогичные операции. Представляло оно собой кольцо с крючочками и лампочками, а стоило не в пример иностранным собратьям. Вот на это я и запал. Поговорил с главным врачом. Безрезультатно. У того денег на бинты не хватает. Посоветовался с Клириком. Тот малость из церковного фонда выделил. Немного друзья бизнесмены помогли. И не хватало чуть-чуть. И здесь, как назло, поступает с застарелой стенокардией Зоя Куделина. Теща Сёмкина. Я её давно знаю. Она с бывшей женой в городском торговом центре продавцом работает. И дёрнул меня чёрт ляпнуть, – слушай Сергеевна, давай я тебе сердце пересажу. Сказал так, в шутку. А она возьми и зацепись, говорит: – а где новое сердце возьмёшь? А я опять, – так, у свиньи. По генетике свинья ближе всех к человеку стоит. Задумалась Зоя. А потом говорит, – а как на это Господь посмотрит?

– Да никак не посмотрит. Ты веры православной. Это у мусульман или у всяких "адвентистов седьмого дня" нельзя органы пересаживать. А у православных можно. Хоть отца Фалалея спроси.

– Хорошо спрошу.

– Сердце тебе, а свиная туша в качестве гонорара за операцию.

– Ты всё правильно говоришь, но мне подумать надо.

– Думай.

Про историю я забыл. Только через неделю подходит Зоя и говорит: – я согласна. Когда операция?

Спрашиваю: – какая?

– Ну, сердце пересаживать.

Думаю, вот дурак, что спьяну натрепал и отвечаю: – да это я над тобой Зоя пошутил. Та в слёзы.

– Умираю я Костя. Сердце никудышное. Только на тебя надежда. Оперируй или завтра помру.

Долго колебался и думаю, чёрт с тобой. Свинью забьем, мясо Кире Ветродуеву продадим. Аппарат для малоинвазивных вмешательств купим. Зое кожный разрез и точка. А всё обставим, что сердце пересадили. И старушку успокоим по методу плацебо.

Обсудил тему с Клириком. Наркоз нужен. Тот никак. И так я его и сяк. Не пронять. Два дня убеждал. Наконец дожал. Тот что-то в церковных книгах полистал, с Библией компромисс обнаружил и согласился.

– Только, – говорит, – из любви к людям и из уважения к твоей дурацкой башке Константин Михайлович.

Отрицать я ничего не стал, а только отвёз я Зою Сергеевну в психиатрическую больницу, где приятель у меня Шура Низяев. А в психушке есть операционная с наркозным оборудованием. Когда с ненормальным пациентом хирургическая патология случается, мы обычно выезжаем и на месте оперируем. Большое удобство. Решили Куделину туда определить, поскольку в нормальной больнице пересадку свиного донорского сердца пациентке не произведёшь. Оголтелый через своих шпионов сразу прознает.

– Что же ты Костя в дурдом меня привёз? – сперва возмутилась Куделина, – разве так можно?

– В этой больнице есть инструменты, без которых операцию не сделаешь, народу меньше, а значит инфекции нет.

– Ладно, поступай, как знаешь. Но сердце у Галактики проверь. Сделай электрокардиограмму. Вдруг у неё сердечный порок или не дай Бог стенокардия.

Короче, ночью подъехали к дому. Хозяйка свинью выманила, а мы её в "Ниву" затолкали. Тогда и видела нас Мария Вислопузова. И заявление сволочь написала. Далее поехали к Степану, который обещал за литр водки свинью прикончить. Там электрокардиограмму решили снять. А поскольку Зоя свидетелем данной процедуры пожелала стать и её прихватили. Пётр Гаврилович в реанимации мобильный электрокардиограф взял, животное проводами опутал и давай информацию о свином сердце черпать. Вот здесь Галактика его и укусила. Больно так. Аж вскрикнул от неожиданности. Не простое это дело сердечные болезни у столь беспокойного зверя диагностировать. Короче руку забинтовали и продолжили.