Если мы коснемся этимологической основы слова "образование", то увидим, что его происхождение связано со словом "образ". Образование в человеке образа Божия, помощь ему в том, чтобы стать подобным этому образу, являлось первоначальной задачей образования у христиан. Образованным считался человек, который выступал носителем определенных нравственных и этических принципов. Для православного человека знаком высшего образования ума всегда было способность "внимать гласу Бога" и "верно следовать ему" [19, с. 152]. Только того христиане почитали истинно умным человеком, кто из своего знания делал правильное употребление для достижения своего главного назначения, кто в жизни непритворно показывал себя истинно благочестивым и добродетельным. "Ущербными", по словам святителя Григория Богослова, являлись люди, которые либо только заботятся об улучшении своей праведности, но не радят о просвещении своего ума, либо люди, ищущие только знания, но не старающиеся о нравственном самоусовершенствовании.

С точки зрения традиционной российской педагогики считалось, например, что "небрегут о детях, если учат их более приятному, нежели полезному; если старшие учат их полезному для жизни временной, нежели спасительному для души бессмертной" [36, с. 192]. Вся педагогическая система святителя Феофана Затворника коренилась в идее нравственного воспитывающего обучения. Он признавал плодотворным только то образование, которое развивает не один только ум, но главным образом облагораживает сердце. Сначала нужно прочно запечатлеть в сознании и сердце основные православные истины, считал он, а уж затем на подобном крепком фундаменте строить всю систему научного образования. Святой праведный Иоанн Кронштадский настаивал на том, что образование должно быть не отделимым от воспитания и в известном смысле воспитание должно преобладать, поскольку необходимо стремиться успевать, прежде всего, во внутренней сердечной науке — в науке любви, кротости, веры, молитвы, смирения и т. п. Архиепископ Фаддей (Успенский) также считал, что без воспитания образование успешным быть не может. Развитие добрых качеств сердца и правильное развитие воли, отмечал он, более важно, чем развитие ума, и человека мы ценим не столько за его ум, сколько за его доброе сердце или твердую волю и характер. Замечательный русский религиозный философ И. А. Ильин настаивал на том, что человека не следует сводить к его "сознанию", мышлению, рассудку, что он больше всего этого. К. Д. Ушинский также отмечал, что "влияние нравственного" составляет главную задачу воспитания, причем гораздо более важную, чем развитие ума. Таким образом, стремление успевать, прежде всего, "во внутренней сердечной науке", "развитие добрых качеств сердца" являлось своеобразным педагогическим кредо русской педагогики.

Следуя данной традиции, и сегодня мы должны заботиться в первую очередь о том, чтобы развитие ума путем обогащения его определенным материалом занимало бы второе место, поскольку нельзя и не нужно ученику "все" знать, а нужно лишь развивать умственные силы, умение ставить и разрешать вопросы. Любая деятельность включает в себя анализ и понимание проблемы, умение и возможность ее разрешить, желание приложить свои усилия к ее решению. Можно научить правильно анализировать ситуацию, выработать нужные навыки, но желание и воля к труду могут быть развиты только в процессе воспитания. Не соблюдая принципа приоритета воспитания над обучением, школа, как правило, притупляет детей, которые духовно в ней не растут, а лишь слабеют. Правильно обучать юношество — это не значит вбивать в головы собранную из авторов смесь слов, фраз, изречений, мнений, а это значит раскрывать способность понимать вещи.

Христианство не исключает возможность приобретения человеком специальных трудовых, теоретических и практических знаний, необходимых для жизни. Однако оно говорит о том, что эти знания и навыки должны способствовать приобщению человека к красоте Божьего мира, к радости созидания и творения добра, должны быть средством служения людям. Высшей целью образования у христиан было и остается созидание в себе образа и подобия Божия. С этой точки зрения светское специализированное образование должно освящаться общим христианским воспитанием и обучением, органически сочетаться с ним и с христианским отношением к миру. Живая вера и знания вполне совместимы и способны поддерживать друг друга.

Разум по определению еп. Евсевия (Орлинского) есть "способность составлять ясное и раздельное понятие о представляемых предметах, или вообще размышлять о предметах" [19, с. 141]. "Духовным оком" человека епископ называл его ум, подразумевая под этим способность видеть "не то, что является во времени и пространстве, но вечные первообразы как того, что есть, так и того, что должно быть", "находить истину и жить сообразно с нею" [19, с. 149, 152].

У большинства детей разум обнаруживается достаточно рано и, в основном, сопровождает процесс говорения, а далее развивается параллельно с ним. Поэтому начать образование ума целесообразно вместе со словом. Главное, что нужно иметь в виду, как указывал святитель Феофан Затворник, это развитие здравых понятий и суждений, доступных ребенку о христианских началах жизни, о добре и зле, о том, что хорошо и что плохо. Средство к этому — беседы и рассказы. Темы могут быть самыми разнообразными, например: хорошо ли наряжаться, счастье ли, когда получишь похвалу и т. п. Ошибаются, когда под образованием ума понимают только сообщение каких-либо отвлеченных понятий, глубокомысленных доказательств. Ум, с самого начала своего пробуждения, укрепляется умением судить "о предметах внешнего и внутреннего воззрения", о предметах мира физического и нравственного, о том, что каждый день происходит в нас и с нами самими.

Человек устроен таким образом, что может изучать не только внешние предметы, но и состояние своей души. К сожалению, незнакомство с самим собой и раньше, и сейчас встречалось в человеке довольно часто. Существует множество образованных людей, имеющих обширные знания в области природы, географии, истории, астрономии и т. п., но остающихся сами для себя загадкой. Их собственный внутренний мир, как отмечал еп. Евсевий (Орлинский), представляется им загадочной сменой расположений духа, желаний, страстей, и вместо того, чтобы размышлять о себе, управлять собой, они предаются влечению чувств. От этого очень многие из них склонны гораздо быстрее замечать чужие промахи и ошибки, нежели собственные, и в своих собственных действиях часто одобряют то, что громко обличают в других. Поэтому с самого раннего возраста необходимо приучать ребенка к размышлению о себе, вниканию в самого себя, причем не только в свои поступки, но и в их источники и причины. Большую пользу в этом случае приносит чтение различных жизнеописаний. Целесообразно и самих детей спрашивать, что они думают по тому или иному вопросу, поправлять их ошибки. Если воспитатель не позволяет ребенку высказывать собственное суждение о предметах, то последний очень часто погружается в "духовную дремоту", находясь в которой не умеет самостоятельно судить ни о чем. В этом случае ребенок является лишь "эхом своей библиотеки или чужих мнений" [19, с. 144].

Для того чтобы утвердить в процессе развития ума ребенка здравые понятия и взгляды на вещи, развить в нем наблюдательность, внимательность, сообразительность и т. п. целесообразно применять следующие приемы:

а) приучать детей не довольствоваться непонятными словами и представлениями, а уяснять их для себя;