…Гар и чужачка подошли и встали перед вожаком, переминаясь с ноги на ногу. Теперь Боро мог полностью утолить свое любопытство, разглядев девицу в упор. Соглядатай, первым принесший колдунье и вожаку весть о новой знакомой Гара, передал все довольно точно. Не высокая, но длинноногая, худая, белокожая, с продолговатым черепом. Нос, как клюв удода. Да, еще светло-рыжая, словно линялая лисица. Нет, таких женщин он никогда не видел. Уродина. Где Гар ее выкопал?

О лучшем охотнике общины первой, еще вчера вечером, забеспокоилась Ихана. Она подошла к Бору и сказала:

— Гара нет.

Вожак не удивился. Способностями чувствовать сородичей на расстоянии обладал в той или иной степени любой член стада. Но 'внутреннее зрение' Боро не шло ни в какое сравнение с проницательностью сестры. Он напрягся, пытаясь вызвать в голове образ Гара, но мелькали лишь какие-то безлюдные картинки: берег реки, валуны, кустарник…

— Совсем нет?

— Далеко. Далеко, почти не вижу, — Ихана говорила с тревогой. — Скала или камень. Ничего.

Боро пожал плечами. Охотники нередко, в поисках добычи, забредали слишком далеко, теряя связь с общиной. Но потом, как правило, возвращались в зону контакта. Вот если бы на Гара кто-то напал…

Но Гар так и не вернулся ночевать в пещеру. Это считалось уже дурным предзнаменованьем. И в общине забеспокоились — каждый человек находился на виду, особенно такой умелый охотник, как Гар. Утром вожак подозвал к себе Ухая, дикаря для особых поручений. Подсмотреть, подслушать, вынюхать — в таких делах вертлявый и шустрый Ухай был незаменимой личностью, за что состоял на специальном довольствии у Ахиры.

— Знаешь, где Гар охотится?

— Да, у запруды, Хорошее место: рыбы много, птицы много, — Ухай прищелкнул языком.

— Пойдешь туда. Посмотришь следы. Ежели чего — далеко не уходи.

Когда Ухай принес подробности о том, как Гар и чужая женщина развлекаются у запруды, Боро уже был готов к подобным новостям — еще раньше Ухая 'увиденным' поделилась Ихана.

— Вижу Гара, — присев рядом с вожаком на корточки, доложила колдунья. — Он не один. Женщина. Странная женщина, другая. Плохо вижу, почти не разглядеть. Гар волнуется.

После этого оставалось только ждать. И вот, явились, наконец, голубки. Лицо Гара расплывалось в неуверенной улыбке. Он и радовался, и тревожился одновременно: как-то отреагирует вожак? Боро держал паузу. Рядом, уперев руки в бока, хмурилась Ахира. Ихана настороженно наблюдала издалека.

— Ты привел чужую женщину. Откуда она? — ровный голос вожака не выражал эмоций. Гар, активно жестикулируя, попытался пересказать все, что он понял из рассказа Вады. Женщина жила там, за горами. Кто-то напал, ух, страшный. Долго-долго бежала. Встретила Гара. Все. Да, хорошая женщина. Совсем хорошая. Пусть живет с нами.

Внимание Боро, как и несколько часов назад Гара, привлек 'зуб', болтавшийся между маленьких титек чужачки. В отличие от молодого и наивного охотника, бывалый вожак сразу предположил, что это может означать. Не простая женщина. Да еще бледнолицая. Так. Боро помнил чужаков, напавших когда-то на общину, хотя и был тогда маленьким. У одного из чужаков, прикрикивавшего на остальных, висел на шее похожий 'зуб'. Другие бледнолицые воины боялись его обладателя. Боро мучительно пытался выстроить логическую цепочку, но ему не хватало того, что ныне называется 'системное мышление'. Вожак чувствовал угрозу, но не мог ее идентифицировать. Не этой же цапли бояться? Но 'зуб'… Пауза затягивалась.

— Она умеет говорить?

— Да. Правда, не знает наших слов. Но быстро учится.

— У нее есть имя?

— Да, Вада, — Гар суетился. — Она хорошо ловит рыбу. Вот так.

Он показал гарпун, который принес с собой от реки, взмахнул рукой. Увлеченно изображая, как ловко Вада ловит рыбу, едва не ткнул Боро заостренной палкой в грудь. Тот опасливо отклонился:

— Ладно. Пусть пока живет. Ту ики тук*.

Гар, радостно осклабясь, потрепал 'рыжую' за плечо. Та неуверенно улыбнулась. Охотник повел гостью к группе женщин, с нетерпением ожидающих в сторонке более близкого знакомства.

Единственный глаз вожака теперь обшаривал девушку со спины. И походка у нее совсем другая, фиксировал Боро, не вперевалку и на раскоряку, как у женщин общины. Бедра почти не раздвинуты, только маленькие ягодицы слегка перекатываются под кожей. Внезапно Боро ощутил острое чувственное желание, в паху даже заныло. Он моргнул, пытаясь избавиться от наваждения. Чего в ней хорошего? Ноги, как у цапли. Разве что… другая.

Боро не замечал, как за движениями его зрачка внимательно наблюдает Ихана. Она хорошо знала, чего сулит этот жадный взгляд вожака.

*Умам — старшая женщина стада, как правило, по возрасту.

*Малу — подруга или любовница (дикари не делали различия между этими понятиями).

*Потерять кровь — вступить в возраст половой зрелости, который по представлениям дикарей наступал после начала менструального цикла.

*Балун — близкий друг, любовник (понятия 'муж' дикари не знали).

*Ту ики тук — пусть будет так.

Светло-серый дымок костра, еле заметный на фоне прозрачного летнего воздуха, первым засек Большой Орел (Бехи Корос, как звали его сородичи). Следопыт поднял ладонь с растопыренными пальцами. Шедшие вслед за ним в небольшом отдалении трое мужчин, с раскрашенными в желтую и черную краску лицами и телами, остановились, словно вкопанные. Затем один из них отделился и приблизился к Коросу — долго, сузив глаза, сосредоточено вглядывался в направлении, указанном самым зорким охотником племени. Наконец согласно мотнул головой — да, вижу. Губы подошедшего парня сжались в тонкую полоску, ноздри длинного с горбинкой носа, наоборот, раздулись от волнения и гнева. Он надеялся и жаждал — лишь бы это были те, кого они преследовали!

…Старый вожак Урик обожал запах жарящегося мяса. Когда женщины начинали готовить, он специально садился как можно ближе к костру, чтобы аромат наполнял ноздри плотно и густо, забивая другие запахи, в избытке теснившиеся вокруг. Прикрыв глаза в блаженной полудреме, Урик клевал носом, втягивая сочный воздух, наполненный десятками оттенков восхитительной пищи; из уголка полуоткрытого рта стекала тонкой струйкой слюна, застревая в черной шерсти, покрывавшей нижнюю челюсть вожака. Слюни текли, несмотря на то, что пару часов назад Урик, завершая обряд жертвоприношения, съел большой кусок сырой печени и целую ладонь мозга. Нежная сочная печень тоже была замечательно вкусной, да и мозг весьма недурен, но жареное мясо… Нет, это что-то несравнимое.

Урик стал гурманом не так уж и давно — и все благодаря 'другим людям', белокожим вариям. Он еще помнил времена, когда мясо было редкостью для 'пещерных дикарей', как их поначалу называли пришельцы-варии. Дикари не умели охотиться на крупных животных в силу недостаточной организованности и малого размера своих общин. Да и орудиями до встречи с вариями они располагали самыми примитивными: каменные рубила, резаки, дубинки, да деревянные заостренные пики. Вот и все. С таким арсеналом можно разве что отбиться или добить. Поэтому свежее мясо в рацион дикарей попадало не часто. Чаще оставалось довольствоваться падалью и объедками со 'стола' хищных зверей, отвоеванными у гиен, грифов и прочих падальщиков. 'Другие люди' совершенно неожиданно внесли в меню дикарей существенное и специфическое разнообразие.

Варии перекочевали с юга, истощив свои земли 'огневой' загонной охотой. При таком экстенсивном, поистине варварском, способе охоты огнем выжигались огромные площади плодородных земель и угодий. Животных и птиц гибло неисчислимое количество, добычи хватало надолго, но и урон природному миру наносился огромный и бессмысленный. Земля не плодоносила, угодья долго не восстанавливались, реки пересыхали, звери и птицы мигрировали. В поисках пищи мигрировали и варии.