Единственное, что он смог разобрать на рисунке, это — схематическое изображение Старой Башни и здания магистрата. А в отдалении ещё какого-то стилизованного новомодного строения.

Под ними странной рунической вязью, расположилась сложная сеть каких-то коммуникаций.

Брайан хмыкнул: «Тоже мне, бермудский треугольник!» бережно сложил листок и вновь спрятал его в бумажник.

«А Берт говорил, что Серый Лабиринт — это легенда, — возбуждённо подумал Брайан, втискиваясь в переполненный вагон подземки. — И вот что меня ещё, интригует: у меня первые симптомы заболевания появились два месяца назад, а идиосинкразия уже развилась до такой степени, что я едва могу прочесть пару строк. Клифски же, как он сам признался, болеет уже около трёх лет, что же он тогда делает в архиве, ведь он уже практически уже не должен различать буквы. Я уже не говорю о том, как он выполняет свои редакторские обязанности. Хотя это как раз не удивительно. Вот с остальным сложнее…»

Когда Брайан входил на территорию клиники при департаменте СПК, у него уже была сформулирована версия происходящего, но требовалось уточнить кое-какие детали. А вот кто мог стоять за всем этим? На этот вопрос у Брайана ответа пока не было.

— Могу я видеть Берта Йоргенса? — в ответ на немой вопрос охранника непринуждённо спросил Брайан.

— Конечно. Если только повернёшься к нему лицом, а не будешь продолжать демонстрировать ему свою задницу, — прозвучал за спиной Брайана знакомый ироничный голос.

Брайан обернулся. Очевидно, Берт вошёл в здание вслед за ним и сейчас стоял в дверях, разглядывая Брайана насмешливым взглядом своих холодных глаз, едва видневшихся из-под припухших век. Рядом с ним стоял полицейский.

«Странно, но у меня такое ощущение, что где-то я его уже видел», — подумал Брайан и невольно перевёл взгляд на едва поджившие костяшки пальцев своей левой руки.

Полицейский, поймав направление взгляда Брайана, машинально коснулся рукой скулы.

— Ну, я вижу, вы знакомы, — хмыкнул Берт.

— Наше знакомство носит несколько однобокий характер, — смутившись, невнятно забормотал Брайан, но увидев, как полицейский коснулся второй щеки, совершенно смутился и готов был провалиться сквозь землю.

Полицейский вдруг широко улыбнулся и протянул руку:

— Лейтенант Вильям Харви.

— Брайан О'Доннел… рядовой, — неожиданно ляпнул Брайан.

Берт от удивления даже приоткрыл глаза.

— Я имею в виду, на литературном фронте, — вызывающе добавил Брайан.

— Не скромничайте, — вновь улыбнулся Харви, — я читал ваш роман «Три круга ненависти» — занятная штучка.

«Вот именно штучка, — подумал Брайан, — а то, что я делаю по-настоящему, всерьёз, уже давно никому не нужно».

— Я думаю, предварительный обмен любезностями окончен, — хладнокровно подытожил Берт. — У тебя ко мне дело? — кивнул он Брайану.

Брайан тоже кивнул, а лейтенант улыбнулся, и Брайан подумал, что лейтенант вовсе не так уж стар, как показалось при их первой встрече. От силы ему можно было дать лет сорок пять, только глаза у него были красными и воспалёнными, словно лейтенант не спал уже несколько ночей подряд.

— Я хотел уточнить кое-что насчёт Серого Лабиринта, — смиренно сказал Брайан.

— Серого лабиринта? — глаза у лейтенанта Харви неожиданно стали злыми. — Что вам известно о Сером Лабиринте?

— Мне? — вдруг прямо на глазах поглупел Брайан.

— Да, вам? — жёстко повторил Харви.

Брайан беспомощно посмотрел на Берта, с невозмутимым видом пыхтевшего сигаретой. Выдержав паузу, Берт, видимо, сжалившись над Брайаном, нехотя буркнул:

— Ну что, будем выяснять подробности, стоя в дверях, или пройдём в мой кабинет?

Лейтенант упрямо набычился и неопределённо мотнул головой, что, при наличии толики фантазии, можно было трактовать как угодно, но всё-таки нехотя пошёл вслед за Бертом. Не спуская, впрочем, с Брайана настороженного взгляда.

— Так всё же? — настырно повторил лейтенант, как только все оказались в кабинете Берта. — Что вам известно о Сером Лабиринте?!

Брайан вновь, ища поддержки, глянул на Берта.

— Видите ли, лейтенант, — спокойно сказал Берт, — Брайан заинтересовался тем же вопросом, что и вы. Ну я и посоветовал ему… сходить в архив.

— Вы были в архиве? — прищурился лейтенант Харви, и Брайан, невольно отводя взгляд, обратил внимания, что рукава мундира лейтенанта слегка припорошены пылью. Слишком специфической СЕРОЙ пылью!

Брайан осторожно глянул на свою куртку, и его подозрения окрепли. Оба одеяния, несомненно, хранили на себе совершенно идентичные следы — следы соприкосновения с архивной пылью. Брайан глянул на Берта и едва сдержал удивлённый возглас. Пыль! Серая пыль!

Лейтенант Харви вроде бы не заметил пристального интереса Брайана к деталям туалета присутствующих, но машинально отряхнул рукава. Берт был абсолютно невозмутим.

— Вы так и не ответили на мой последний вопрос?! — в голосе Харви уже звучал металл.

— Был, ну и что? — стараясь говорить спокойно, произнёс Брайан.

— Вы видели какие-нибудь документы, посвящённые Серому Лабиринту?

Брайан почти непринуждённо ухмыльнулся:

— Как говорит один наш с Бертом знакомый, Серый Лабиринт — это миф, а какие могут быть документы, связанные с мифом? Ведь всё это так… устное творчество.

— Как фамилия знакомого? — холодно поинтересовался лейтенант Харви.

— Это ты Клифски имеешь в виду? — саркастично хмыкнул Берт.

«Однако ловко он Клифски этому любознательному лейтенанту подсунул», — подумал Брайан и, независимо ухмыляясь, спросил:

— А почему вас, собственно, так интересует эта тема? Дёпортамент Социально-Психологического Комфорта изыскал внутренние резервы, которые некуда употребить?

— Нет, — не приняв иронической интонации, жёстко сказал Харви. — Проводя несанкционированное расследование, связанное с архивом, этой ночью погиб мой напарник.

— Это тот молоденький парнишка? С которым вы меня…

— Да, — хмуро кивнул Харви.

— Искренне приношу свои соболезнования, — Брайан стал серьёзным. — Но я действительно фактически только сегодня ночью впервые услышал словосочетание «Серый Лабиринт». Меня всё это заинтересовало скорее в личном, так сказать, плане. Всё, связанное с Приступами…

Лейтенант хмуро глянул на Брайана, вновь потёр скулу и вдруг устало, но искренне улыбнулся:

— Я понимаю ваш интерес.

Ободрённый Брайан осторожно поинтересовался:

— А вы не могли бы рассказать несколько подробнее о гибели вашего напарника?

— Почему бы и нет. Тем более, что подробностей — кот наплакал. И дело, в общем-то… закрыто.

— Как закрыто?! — опешил Брайан.

— Очень просто, — с горечью усмехнулся лейтенант. — Его тело было обнаружено у подножия Старой Башни… («Опять Старая Башня», — машинально отметил Брайан.) Первое, что приходит на ум, он выпал из окна в верхней части башни. Официальное заключение — самоубийство. Тем более, что у мальчика уже были явные первые признаки инфицирования. Ну а после того как он мог наблюдать, что вытворяют… что происходит с больными… Например, вчера… («Я себе представляю!» — подумал Брайан.) В наше время это бывает сплошь и рядом… Но! Если бы не несколько этих самых крохотных «но»… — Харви сделал многозначительную паузу, но у Брайана хватило выдержки не суетиться и не совать голову Харви прямо в пасть. Берт же и вовсе с отсутствующим видом смотрел в окно.

— Несколько неприметных таких «но», — не дождавшись ничьей реакции на паузу, вынужден был продолжать лейтенант. — Во-первых, мы с ним расстались за полтора часа до момента смерти, зафиксированного в протоколе вскрытия, и у мальчика не было ни малейших признаков надвигающегося Приступа. Во-вторых, перед тем как мы расстались в конце дежурства, он расспрашивал меня об архиве. В-третьих…

— Ну, это всё — голая беллетристика, — проворчал, не отворачиваясь от окна, Берт.

— …в третьих, все окна в Старой Башне были закрыты изнутри. Самоубийца не станет закрывать за собой окно, через которое он только что выпал.