— Мы пришли не для того, чтобы нарушать ваши законы! — крикнул он. — Мы пришли, чтобы возродить священные Деревья! Смотрите на Тэлперион! Это сделали мы!
Первыми на них бросились собаки. С этими животными у Лугарева с детства были сложные отношения, причиной которых были разорванные штаны. На сей раз дело пахло кое-чем посерьезнее, поэтому церемониться он не собирался. Отложив палку, он поднял оба «Ингрэма» и дал длинные очереди с обеих рук, опустошив магазины. Убитые и раненые псы покатились по земле и исчезли под лавиной мохнатых тел, рвущихся вперед.
Перезаряжать автоматы было некогда; он просто повесил их на поясной ремень. Выхватив «Беретту», он дал еще три короткие очереди, свалив трех зверюг, пока они не подошли совсем близко. Справа от него внутренний модуль Р8 стрелял из обоих маленьких бластеров; раскаленные сгустки плазмы превращали обезумевших от злобы волкодавов в катящиеся по траве комья огня. Селестиэль стояла слева, выпуская стрелы одну за другой, и каждая стрела, оставляя в воздухе огненную трассу, безжалостно отыскивала свою цель. Остальных Лугарев не видел, вертеть головой было некогда.
— Надо что-то делать! — крикнул Рингамир. — Иначе они нас разорвут! Ломион вдруг громко свистнул. Лугарев повернулся по направлению его взгляда. Из вещевого мешка Ломиона, лежавшего на земле возле лазера, не спеша, выбиралось небольшое полосатое черно-белое животное. Скунс! Между передовой группой собак, которую только что удалось совместными усилиями отстрелять, и остальными псами, несшимися вверх по склону холма, образовался довольно большой разрыв. Пользуясь краткой паузой, Ломион что-то сказал скунсу по-эльфийски. Зверек согласно кивнул и вышел вперед, встав между эльфами и несущимися к вершине собаками. Псы, задыхающиеся от ярости, не обращали на него ни малейшего внимания, что явно огорчило скунса. Он грозно затопал ногами, пытаясь произвести впечатление. Собаки обезумели, они рвались вперед, не глядя, не бросались на своих убитых и раненых сородичей, а атаковали яростно и методично, явно направляемые чьей-то волей. На скунса, от которого собаки обычно бегут как черт от ладана, они даже не взглянули. Скунс развернулся задом к подбегающим собакам и предостерегающе поднял вверх пушистый полосатый хвост.
— Закройте шлемы! — крикнул Лугарев, сообразив, что за этим последует. — Фильтры! Фильтры включите! Эльфы моментально опустили на лица бронированные стекла гермошлемов. Селестиэль сама включила воздушный фильтр и помогла остальным. Собакам оставалось преодолеть уже считанные метры, когда скунс решительно выпрямил хвост. Прищурив глаза, Лугарев эльфийским зрением увидел расползающееся в воздухе облако. Даже сквозь фильтры проник слабый, но омерзительный запах меркаптана. Собаки с разгона влетели в облако и резко остановились. А затем началось то, что должно было произойти. Яростное рычание мгновенно перешло в пронзительный жалобный вой. Безумие атаки прошло в считанные секунды, сменившись не менее безумной паникой. Опрокидывая друг друга, поджав хвосты, вытаращив безумные глаза, отборные охотничьи псы из своры самого Ороме бросились врассыпную, оглашая окрестности визгливым воем. Скунс, победно помахивая пушистым хвостом, вернулся на вершину холма и уселся под Лауреллином, чрезвычайно довольный собой. БС врубился в группу майаров, сразу разорвав глотки двум лошадям, затем вцепился в третью. Выбитые из седел майары покатились по земле. Один из них вскочил на ноги, одним немыслимо длинным прыжком одолел несколько метров, разделявших его и защитников Тэлпериона, и оказался в двух-трех метрах перед Лугаревым, выбросив в стремительном выпаде вперед длинный сверкающий меч. Еще прыжок.
Легкое, узкое, серебристое лезвие в могучей руке золотоволосого воина казалось невесомым. Против немагнитного нержавеющего меча плазменный меч Лугарева был бесполезен. Лугарев едва успел отпрянуть назад, сверкающее острие со свистом рассекло воздух перед его грудью. Но и нержавеющий меч майара не в силах был остановить резкий взмах плазменного меча. Лугарев вспомнил простенький трюк, которому научила его Селестиэль. Простенький, но чтобы исполнить его, надо быть эльфом. Лугарев был сейчас в теле эльфа, а за спиной, прибавляя силы, светился Тэлперион. Он пробормотал слова эльфийского заклинания. Время словно замедлило свой бег на долю секунды. Реакция Лугарева убыстрилась во много раз, скорость движений сравнялась с быстротой рук противника. Взлетевшее наперерез плазменному мечу серебристое лезвие не смогло отразить удар. Огненная полоса рассекла горло майара, он выронил меч и с хрипом повалился под ноги Лугарева. Над телом заклубился серый туман. Левин швырнул ловушку, она раскрылась, серые клочья вихрем всосались в коробку, дверцы захлопнулись.
Инженер торжествующе объявил:
— Один есть! Селестиэль уже рубилась с другим майаром. Ее меч превратился в сверкающий вихрь, град ударов обрушился на противника. Она никогда не поверила бы, что способна противостоять майару, да еще не одному.
Но так уж устроены были эльфы, что каждая победа над могучим противником поднимала их на следующую ступень могущества, и ее победа над Сауроном сделала свое дело. За спиной, наполняя ее тело сверкающей мощью, сиял Тэлперион, и верные друзья защищали фланги. Майары, атаковавшие ее, хотя и были сильнее и могущественнее любого из их противников, давно уже не участвовали в схватках, отяжелели и потеряли сноровку, тогда как Селестиэль тренировалась каждый день. Ежедневно, по два-три часа, в течение пяти тысяч лет!
Ее искусство боя было невероятным, Лугарев хорошо знал это по совместным тренировкам в Гондоре и на корабле. Один за другим три майара бесформенными мешками покатились вниз по склону Эзеллохара, распробовав вкус стали ее меча. Она вновь победила! Селестиэль вытянула меч в сторону тел, держа его обеими руками, и произнесла слова заклятия. Выходящая из трупов бессмертная энергия засверкала голубыми искрами, окутывая ее меч, и вливаясь в нее. Каждая победа для нее была ступенью ее восхождения, сила противников переходила к победительнице, и Селестиэль училась ею владеть. Атака явно выдохлась, властители Валинора еще не подоспели, а их прихлебатели не привыкли нести потери. Лугарев отшвырнул назад еще одного майара, отрубив ему руку с мечом, после чего получил возможность передохнуть. И тут они увидели Валаров.
Впереди, на огромном белом коне, сверкающем серебром в свете Тэлпериона, несся Ороме — охотник, уперев в седло грозное длинное копье. Рядом, бегом, но не отставая ни на шаг, мчался золотоволосый рыжебородый великан с красным лицом. Остальные — мужчины и женщины — держались сзади, предоставляя воинам делать свое дело.
— Что это за жлоб с рыжей бородой? — осведомился Р8.
— Наверно, Фридрих Барбаросса! — ответил Лугарев. — Ты не собираешься, наконец, вынуть свои бластеры из нафталина?
— Твоя идея не лишена смысла, — согласился Р8, выходя из круга к своему основному модулю. Тулкас и Ороме вдруг превратились на ходу в сияющие контуры, стремительно увеличивающиеся в размерах. Конь Ороме вырос вместе с седоком.
— Бей их лучом, иначе они нас сомнут! — крикнул Лугарев инженеру. Левин развернул скошенное рыло лазера на противника, но почему-то медлил со стрельбой.
— Ты что, заснул? — Рингамир без церемоний ткнул инженера кулаком в спину.
— Не могу… — пробормотал Левин. — Они слишком прекрасны…
— Идиот! — прорычал Лугарев. — Представь себе, что это Ясир Арафат! Лицо инженера исказилось от злой усмешки. Он нажал пару кнопок на пульте и взялся за джойстик управления. Тулкас, перешедший в энергетическую форму и быстро увеличивавшийся в размерах, достиг уже высоты трехэтажного дома.
Ороме на своем коне был еще выше. Вокруг веяло жутким холодом: Пилигримы впитывали в себя рассеянную энергию окружающей среды. Большой палец Левина с удовольствием придавил кнопку огня.
Несколько майаров из свиты Ороме тоже перешли в энергетическую форму, и луч сначала хлестнул по ним, так как они были ближе. Из скошенного дульного среза кожуха охлаждения с шипением ударил ослепительный бриллиантовый свет. Предсмертный вопль майара оборвался во вспышке белого пламени. Его энергия высвободилась со взрывом, кусты у подножия Эзеллохара загорелись. Несколько из заранее разложенных в траве ловушек включились и медленно впитали в себя остатки энергии, не дав майару вновь собрать воедино свою сущность. Луч метнулся к Тулкасу, по пути зацепив еще двух майаров и превратив их в облака плазмы. Тулкас и Ороме моментально смекнули, что к чему. Их сияющие контуры тотчас потемнели, энергия их тел вновь превратилась в материю. Теперь лазер был для них не так опасен. Он мог обжечь, прожечь насквозь, но не вызывал немедленного взрыва, рассеивающего энергетическую составляющую Пилигримов. Однако и сами они в своем материальном облике не могли применить свою колоссальную энергию напрямую. Они были сильны, ужасающе сильны, но не всесильны. Позади послышался металлический лязг. Селестиэль удивленно обернулась и замерла, глядя на еще невиданное ею зрелище. Основной модуль киберноида 5АБВФГ6-Р8 разворачивался в конфигурацию робота. Нос автомобиля поднялся, опираясь на колеса мотогондол, раздвоился вдоль и развернулся вперед, образуя ноги.
