— Знаем, — кивнул Кареев. — И письма пишем, чтоб не валяли дурака. Пропагандистский эффект может быть очень сильным. Янкесы войну разжигают, а мы на Марс летим.

— К Марсу, — мрачно уточнил Богданов. — Всего лишь к Марсу. Но подготовку мы пока не сворачиваем.

Большие иллюминаторы на стенах расположены очень удобно, чтобы смотреть в них можно было и сидя, и стоя. И сейчас с одной стороны «колеса» видна стыковочная ловушка и торчащий из нее хвост «Спирали». А с другой стороны по оси станции идут старые модули и венчающая их новая энергетическая платформа, а за ней еще одна секция с причалами. И на осевом узле пристыкована «Ступа» с большим жилым модулем, предназначенным для удобства экипажа в долгом путешествии. Хотя, не такое уж оно и долгое! Две недели туда, три обратно.

Все участники совещания повернулись к иллюминаторам, чтобы еще раз увидеть экспедиционный корабль своими глазами. И ведь все уже готово, припасы погружены, экипажи мотивированы, траектории посчитаны!

— Когда мне предлагали командовать экспедицией, — с улыбкой разглядывая свою «Ступу», вспомнил Богданов. — Я даже жене не стал звонить, чтобы посоветоваться. И знаете почему? Потому что давно пора, имея такую технику. Пусть мы пока не будем садиться, но все снимем, обследуем спутники и через полтора месяца вернемся вот на эту станцию. И плевать на эффекты.

Садиться на Марс пока и в самом деле опасно, даже для автоматов. Слишком мало времени прошло после разогрева атмосферы, который привел к огромным, небывалым переменам климата. Марс потерял обе полярные шапки, но приобрел нечто иное, почти сплошной слой белых облаков! И впервые за миллиарды лет он перестал быть «Красной планетой», и теперь виден с Земли как яркая, почти белая звезда, пусть и уступающая Венере. Слом стереотипов, сопровождаемый эффектными снимками американского «Марс Вотчера», теперь не помешает дополнить свидетельствами очевидцев. И снимками, сделанными из иллюминатора с рук…

— Снимки будут что надо, — Елена любовно погладила свою камеру. — На обороноспособность страны наш полет не повлияет?

— Не должен, — усмехнулся Богданов. — Бомбить со «Ступы» мы пока не пробовали.

— Бомбить, если что, будем мы, — негромко сказал Сурдинский. — Ваше дело слетать и вернуться.

От подобной ремарки настроение космонавтов не улучшилось. Впрочем, оговорку командира «Спирали» никто, кроме его напарника, не принял всерьез. Никто больше не знает про «Регину» и уникальные возможности огромного корабля. И разумеется, никто даже вообразить не может, что Сурдинский и Ахромеев причастны к изменению климата на Марсе. Официальная история будет считать четверку под командованием Богданова первыми межпланетными путешественниками.

О планах экспедиции объявлено заранее, и в мире уже поднялся недовольный ропот. Мало того, что русские секретами не делятся, так еще и отказались брать с собой представителей цивилизованных стран! Да уж, насколько они цивилизованные, можно с легкостью узнать, послушав новости…

Традиционные для «цивилизаторов» претензии тоже выкатили, куда без них! Неполиткорректный экипаж подобрался, кое-кого сильно бесит языческая женственность Елены, татарские скулы Саши и бурятский прищур Игоря. А командир экспедиции Богданов вполне себе голубоглазый коренной новгородец в каком-то немыслимом поколении, и даже позывной себе взял подходящий — «Княжич»!

А ведь древние мореплаватели, уходя от родных берегов в своих деревянных ладьях, рисковали куда больше, чем эта русская четверка!

— Да вернемся мы, куда денемся, — пообещал Богданов, и добавил со смехом: — Можно было и на «Спирали» лететь, да только тяга к комфорту победила!

Это, конечно, шутка, пассажирский отсек космоплана для этого тесноват, а вот просторный жилой модуль, сделанный из запасной секции «колеса», для этой цели подходит идеально!

— Главное, чтобы отмашку дали, — раздосадовано вздохнула Елена. — Уж очень хочется узнать, что там на самом деле произошло. Вряд ли НАСА будет что-то скрывать, но других «глаз» там сейчас нет, а мы столько аппаратуры везем…

— Больше, чем еды, — согласился ее командир. — Хотя жаль, что сесть не получится…

— Ага, прямо на северный полюс! — азартно фыркнула Елена. — Моментально в море! Хотя надо еще посмотреть, сколько воды набралось. С орбиты все равно ничего не видно!

Но по ее глазам заметно, что даже марсианское море некоторым может быть по колено.

— А вот тут «Спираль» пригодилась бы, — высказался Игорь Юдин, услышав зов профессии. — Нырнуть под облака, полетать, посмотреть.

И опять научный интерес вытеснил из разговора политические осложнения, от которых все равно никуда не деться.

— Ветер не даст, — осадил ученого Сурдинский. — То есть, даст, но риск пока чрезмерный.

— Еще полгода, и все успокоится, — убежденно заверил коллег Юдин. — И даже разрывы в облаках могут появиться. Тогда можно будет слетать еще раз, с посадкой.

— Игорь, забудь об этом! — Елена протянула руку, крепко сжала рукой его локоть, и размечтавшийся метеоролог мгновенно успокоился. — Никаких авантюр! Даже мысленных. У нас программа, пусть впопыхах составленная, но своя. Сосредоточься на этом.

Вот вам и «младшенькая»! И это не конфликт, и даже не мимолетное раздражение от слов увлекшегося коллеги. Это авторитет, заработанный Еленой, в том числе, в лунных испытаниях «Ступы». А Игоря там не было, ведь метеоролог на Луне ни к чему…

— Летим строго по программе, — добавил Саша Бахтияров. — Это само собой! И никаких отклонений от программы!

Эта упрямая «татарская морда» знает «Ступу» изнутри так, что даже создатели машины иногда удивляются, откуда Саша нахватался. Оттуда, неизменно отвечает тот, тыкая большим пальцем в небо, словно показывая, что у него все под контролем. И это во многом справедливо, ведь Саша и Сергей посвящены в часть Тайны. По крайней мере, они в общих чертах знают, как работают «вихри», от которых зависит жизнь.

— А если отказ? — пробормотал про себя впечатлительный Игорь, и только потом понял, что произнес эти слова вслух.

— Мы с Леней за вами прилетим, — со смешком успокоил его Сурдинский.

— На «Спирали»? — осторожно спросил Игорь. Все-таки, авантюрный у него склад ума, склонен думать о невероятном и немыслимом, и ничего не может с собой поделать. Настоящий ученый!

— Может, на «Спирали», — расплывчато ответил Сурдинский. — А может, еще на чем. Главное, вы там без авантюр.

Можно позволить себе намек, но не более того. Ребята должны знать, что их не бросят и вытащат из любой переделки. Пусть даже для этого придется взять из иркутского ангара «Регину» и прыгнуть через пространство…

— Авантюры только через мой труп, — командирским тоном пообещал Сергей. — Даже мысленные!

Пискнул чей-то браслет, вызвав почти полную тишину, которую даже вентиляторы почти не нарушают. Естественная конвекция! Кареев поморщился, его усы как-то несимметрично шевельнулись, когда он извлек из кармана небольшой планшет. Прочтя сообщение, пришедшее через ретранслятор, он на несколько секунд задумался, а потом молча отдал планшет Сурдинскому прямо в руки.

— Ну вот, — процедил майор, пробежав глазами текст. — Не успели прилететь!

— Что-то случилось? — стараясь не выдать волнение, спросил его напарник.

Кареев уже все знает, и он спокоен и сосредоточен, словно перед посадкой на палубу. Бывший морской летчик понимает, что теперь с посадочной глиссады уже не сойти. Четверка «марсиан» напряглась, и у всех в глазах только один вопрос: неужели отменят полет?

— Война началась, — ледяным тоном объявил майор Сурдинский. — Нас с Леней отзывают домой. Есть ровно час на разгрузку корабля, потом летим обратно. Сразу в Иркутск.

На дальних окраинах системы, среди черной пустоты, встретились два корабля, большой и малый. Встретились не в бою, а по доброй воле, чтобы сохранить в тайне деликатные секреты клана Эл. Можно сказать, родственное дело.