— Но она пыталась поднять против меня бунт!

— Ты скажи мне лучше, зачем лица женщинам своего селения порезала? Из-за тебя теперь на всей семье клеймо изуверов! Народ против нас что, мало зла затаил? Появится новая сила, предложит им защиту, и за жизнь нашего клана никто медной рю не даст! Беженцев из долины Желтой реки помнишь? Хочешь такой же истории в наших землях? Проклятье, сестра, у нас под боком двадцатитысячная армия отчаянных головорезов под командованием мятежного генерала, а ты гоняешься за призраками и злишь людей, когда каждый самурайский меч и каждое копье ополченца на счету!

Стук в дверь прервал гневную речь правителя города.

— Что там еще?

— Мой господин, — вошедший слуга упал ниц и поднял на развернутых ладонях небольшой свиток. — Это запись срочной радиограммы от великого генерала Соджиро.

— От наместника? — недовольно проворчал Такао, разворачивая свиток и начиная читать. Минута, и лицо его начало наполняться пугающей мрачностью.

— Плохие вести? — осторожно осведомилась Таюра.

— Объявляется мобилизация всех сил из близлежащих регионов. Город на Серебряной Горе уничтожен.

— Что?! Кто? Когда?!

— Четыре дня назад. Неизвестной силой. Кроме этого города уничтожены две защищающие его крепости и шесть близлежащих малых поселений. Ценности не похищены. Дома попросту разрушены, а жители убиты. Шиноби сравнили время гибели жителей и определили направление движения врага. На северо-восток. Нас чуть-чуть не зацепило.

— Но… но серебряные рудники защищает большой гарнизон! Это экономически важный объект, и наместник держит там регулярные войска!

— Держал. Восемь тысяч самураев и больше ста тысяч гражданских лиц были убиты, не послав даже радиосообщения с предупреждением или просьбой о помощи. Шиноби нашли глубокие воронки от взрывов, пепелище, руины домов и следы огромных ног. Ступня метра в четыре длиной. Камни глубоко вмяты в землю непомерной тяжестью туши великана…

— Брат, сколько мы можем выставить людей?

— Пятьсот. Думаю, учитывая наших солдат, генерал соберет тысячи четыре.

— Половина от тех, кого этот гигант уже убил! Он же ушел на восток, мимо наших земель!

— Но где гарантия что он не вернется? Если он растоптал серебряные рудники, наши, оловянные, прихлопнет и не заметит. Собирайся, Таюра! В отличие от златохвостой этот монстр — реальная угроза.

Бескрайний простор, абсолютное ледяное безмолвие. Вдали от дорог, вдали от поселений, да еще там, где ни зверю, ни птице не найти корма, можно ли надеяться услышать что-либо, кроме тишины?

Слишком много людей гибнет, поверив в обманчивое безмолвие пустыни.

Путник, отягощенный немалой поклажей, пристально прислушивался в окружающее молчание. Врожденные сенсорные способности у шиноби и самураев чаще всего были направлены на зрение или чутье Ци, но воины, потомком которых был этот путник, во всем полагались на слух. Они могли слышать чужие разговоры, находясь на другом конце улицы. Могли следить за перемещением людей по дому, слушая их дыхание. Могли даже различать людей по стуку сердца.

И все же о другом путнике в первую очередь его предупредил не слух.

На снегу неровной цепочкой виднелись следы. Кто-то проходил тут совсем недавно. Даже не проходил, а…

Путник склонился, принюхался и чихнул. От следов, меж каждой парой которых было по десятку метров, сильно фонило энергией Ци. Длинные прыжки, к тому же неумелые, с большим перерасходом энергии.

Путник присмотрелся к самим следам и ухмыльнулся. Остроносые, маленькие дамские сапожки. Девушка. По размеру следа лет двадцати. И не куноичи. Куноичи не носят такую обувь в дальних переходах и столько Ци на прыжки не тратят. Эта же использует врожденные способности как может. Если все наблюдения сложить, то…

Неужели в эту ледяную пустыню занесло благородную леди? Дочку самураев, что владеет кое-какими генетически заложенными способностями, но специального обучения не проходила.

Что она делает здесь? Среди гор, да еще в смертельно опасном регионе? Заблудилась? Или, так же как и он, спасается от преследования?

Путник, направив еще больше Ци на улучшение слуха, устремился в погоню. Он не сомневался, тем более что неведомая путница шла в том же направлении, что и он. Скоро должны начаться обжитые районы. Успеть бы настичь эту таинственную странницу, прежде чем ее следы потеряются в переплетении сотен других!

Враги не отправились в погоню за Кицунэ, но оборотница в твердой уверенности, что ее в покое не оставят, решила обмануть мнимых преследователей и повернула на север, в долину Желтой реки. Поток мутной воды мчался меж склонами гор прямиком в низины страны Водопадов, про эту реку говорили, что она не замерзает даже в самую морозную зиму, и оборотница надеялась сесть на какой-нибудь корабль или купить лодку для быстрого и комфортного завершения пути.

Наивная.

Взглянув с обледенелых круч на воду, безумствующую среди острых скальных клыков, Кицунэ поежилась и попятилась. Плавание по этой реке было равносильно попытке пролезть через гигантскую мясорубку.

— Придется пешком, — вздохнула девчонка и, стараясь следовать вдоль течения, побежала на восток. Она два дня искала дорогу и все-таки, уже совсем выбившись из сил, нашла ее. Заметенную снегом и заброшенную. Когда здесь проходил последний караван? Давным-давно.

Но города и селения-то вдоль дороги должны сохраниться? Куда они денутся? Ночевать в них Кицунэ, конечно, не отважится, но еды купить можно будет вполне.

Длинными прыжками оборотница продолжила свой путь сквозь бескрайний серо-белый мир, но уже на сотом прыжке ледяная пустыня показала, что расслабляться нельзя нигде и никогда. Взметнулись из-под снега человеческие руки, и Кицунэ громко взвизгнула, ухваченная за лодыжки обеих ног. Плюхнувшись навзничь, она попыталась брыкаться, но противник уже сидел на ней верхом и легким усилием ладони держал голову оборотницы вжатой в снег.

— Попался, зайчонок? — прозвучал насмешливый голос нападающего. — А я-то думаю, кто тут скачет?

Кицунэ напрягла все силы, рванулась, и вдруг давление исчезло. Она снова была одна в занесенных снегом горах.

— Покажись! — Кицунэ вскочила и начала озираться по сторонам. — Покажись, тебе говорю!

Тычок в спину снова бросил ее на снег. Враг засмеялся, но Кицунэ, сколько ни озиралась в ярости, не могла его увидеть.

— Ладно, ладно! — молодой мужчина в добротной кожаной куртке, суконных штанах и высоких меховых сапогах возник слева от оборотницы. — Не злись. Ты откуда, зайка, прыгаешь? И чего одна, раз даже от простейшего гендзюцу защититься не можешь? Ладно на меня нарвалась, а если бы на бандитов? Ты представляешь, что может сделать десяток злобных изуверов с одинокой красавицей в безлюдном месте?

— А ты кто такой? — пыхтя и сопя от злости, спросила Кицунэ.

— Кто такой? — парень хохотнул. — Ну, секрета в этом нет. Пред вами, моя прекрасная леди, собственной персоной я! В прошлом великий и почти непобедимый армейский самурай Томинага Такеджи. Ныне, по разным причинам, бродяга-ронин, ищущий пристанища в нашем бурно кипящем мире. А как ваше имя, красавица из ледяной пустыни?

— Юаса Нами, — буркнула Кицунэ не слишком-то приветливо. — Я из прибрежников, мою деревню разграбили и сожгли самураи страны Облаков. Теперь я ищу, где могли бы пригодиться мои таланты и умения. В поисках работы, так сказать.

— Я так и понял, что ты из прибрежников, — глаза Такеджи были полны сарказма. Он с ухмылкой разглядывал кимоно и украшения Кицунэ. — Смотрю, и на суше навыки вольной жизни не забываете? С пепелища идешь, а уже нарядная, сытая и ухоженная. Прибрать к рукам чужое прибрежники всегда были мастера. Ну-ка постой смирно!

Быстрыми движениями мужчина приблизился к девчонке и не обращая внимания на ее противодействие, принялся… обнюхивать.