Рыча, визжа, кусаясь, вонзая во врага когти, оба чудовища рухнули в снег и покатились вниз по склону.

— Не уйдешь! — проорала Сумако, пытаясь ударить когтями то в сердце, то в горло противника. — Я лучше убью тебя, чем позволю вернуться к людям! У них много цепных псов и без тебя!

Она орала и отчаянно сопротивлялась, но беглец вдруг прижал ее к земле, замахнулся кулаком и ударом в голову оглушил крылатую.

Он не убил Сумако, даже когда та обмякла и замерла, смирившись со своей гибелью. Он только сломал ей крылья, чтобы чудовище не могло больше преследовать его. Хозяин заберет свою прислужницу и вылечит. Зачем убивать? Она ведь никому ничего плохого не делала. Наверно…

— Куда ты бежишь, глупый демон? — выкрикнула Сумако, когда беглец, бросив ее, начал удаляться, стремясь затеряться в бескрайнем море скал и снегов. — К людям? Ты думаешь, они ждут тебя? Дурак!

— Это ты дура! — неожиданно тонким, детским голоском отозвался остановившийся монстр. — И наш хозяин — дурак! Я не верю вам! Я пойду к людям и буду жить с ними, потому что я — человек!

— Безмозглая лиса! Тебе понравилась дворцовая роскошь? Понравилось, как тебя называли посланницей богини? Это легко понять, вот только теперь война закончена, и ты больше людям не нужна! Иди, жалкая мразь, соблазнившаяся вкусной едой и блестящими безделушками! Иди к этим ублюдкам, но не плачь, когда тебя заживо похоронят, отравят, или начнут рвать на куски! Ты больше им не нужна, а я на своей собственной шкуре испытала, что бывает с теми, кто им бесполезен и не похож на них!

— Я — похожа! Я — человек!

— Ты — демон! И даже если ты в это не веришь, они знают, кто ты! И ты, и я, для них мы — чудовища! В мире людей нам нет места! Я не смогла убить тебя, но они — убьют! Человеку нужен человек! Ты понимаешь меня?! Человек! Только человек!

— Я тебе, и нашему хозяину… — тощая тварь вздохнула поглубже и громко, так что среди скал заметалось эхо, проорала: — Не верю!!!

Утопая лапами в снегу, беглец помчался прочь и, через пару мгновений исчез за лежащими на склоне обломками скал.

— Глупая лиса. — Сумако поднялась и принялась искать радиопередатчик, оброненный во время драки с маленьким демоном. — Ты еще пожалеешь, что не погибла от моих когтей. По крайней мере это было бы быстро и почти безболезненно. Люди… люди не будут так же милосердны.

Беглец мчался по склонам гор на восток, вычисляя направление по солнцу и звездам. Большие и малые трещины он перепрыгивал, но высоченные каменные стены устремленных в небо исполинских гор приходилось обходить, и на это тратилось немало времени. Дорога была трудна, но все же к исходу второго дня со времени побега из логова демонов он впервые заметил признаки людского жилья.

Через очередную расщелину был перекинут крепкий подвесной мост, и около него стоял деревянный знак-указатель. Беглец прочитал названия населенных пунктов и, оглянувшись по сторонам, вдруг шмыгнул в сторону.

К мосту, ворча на обилие снега, приблизилась группа путников. Они спокойно перешли через расщелину по мосту и удалились, не заметив обилия внимания со стороны скрывшегося за обломками скал чудовища, у которого при виде людей все сладко заныло внутри. Это не сон! Он действительно сбежал и вернулся в большой мир! Пора превращаться!

Беглец убрался подальше от дороги, метров на двести, где, найдя удобную расщелину, укрылся от ледяного ветра и лишних глаз. Лохмотья, что остались от его пальто, штанов и кофты, тем не менее сохраняли тепло, и маленький демон, закутавшийся в них с головой, улегся спать. В памяти его четко сформировался образ златовласой девочки.

Действовал беглец не необдуманно, к побегу он готовился долго и осторожно. Запасов питательных веществ в организме должно было хватить еще на пару дней. Можно не беречь их, ведь люди рядом и еду можно будет выпросить или заработать.

Тело начало меняться. Втягивались короткие коготки, которыми удобно было цепляться за скалы. Уменьшался рост, меняли цвет глаза…

Сладко зевнув, счастливый демон-оборванец свернулся в калачик и затих. Холода и голода он не боялся. Очень скоро, наверное, завтра или послезавтра, ледяные горы останутся позади. Беглец спустится в долины, где с холмов и покрытых лесом возвышенностей падают в синие озера струи сотен шумных водопадов. Там ждут друзья. Там со слезами на глазах своего непутевого ребенка ждет милая, добрая мама.

Медицинский осмотр был довольно продолжителен. Хозяин разве что вскрытие не произвел, проверяя физическое состояние подопытного.

— Что скажете, господин? — женщина, что держалась позади хозяина, ждала ответа с нетерпением.

Маленький демон косился на эту тетку с подозрением — незнакомая, чужая, а вся буквально лучится ненавистью. С чего это вдруг? Впрочем, удивляться нечему. Демон успел убедиться что среди людей полным-полно сумасшедших, поступки и поведение которых понять лучше даже не пытаться. Хозяин много таких на базе собрал. Когда-то демон, глядя на них, со страхом верил, что все люди такие. А оказалось нет, и слава за это всем богам.

— Разложение тела полностью прекратилось, плоть пришла в норму, — сказал хозяин. — Он готов принять печать.

Какую-такую печать, сказано не было, но маленький демон и не желал этого знать. Наивно полагать, что от этой штуки носителю станет хорошо и радостно. Тем более что глаза у злобной тетки позади хозяина вспыхнули восторгом. Нет, надо срочно выбираться из подземелий. Вот только как?

Кандалы вновь сомкнулись на руках и ногах подопытного, двое тюремщиков дернули цепи и, зорко следя за пленником, повели его в камеру. Цельнометаллический ящик из толстого железа, в котором не было ни единого окошка. Да и кому может взбрести в голову устраивать окна глубоко в недрах огромной скалы?

Кто-то ткнул спящего демона в бок.

— Эй! — самурай, не вынимая меча из ножен, пошевелил им ворох грязных лохмотьев. — Живой?

Ворох лохмотьев вдруг неожиданно прытко взвился вверх, приземлился на лежащий рядом большой кусок скалы и вытаращил на воина огромные синие глазищи. Спросонья он задержался на миг, но мгновение минуло, и чудище ринулось прочь.

— Эй, ты! — самурай мог бы догнать беглеца, но растерялся и упустил момент. — Эх…

— Ну что там? — выкрикнул, оставшийся стоять на дороге, еще один мечник. — Разбойник? Шиноби?

— Не знаю… — с сомнением ответил первый. — Рванина какая-то. Лохмотья все в заледеневшей крови, думал. труп, но вот убежала.

— Убежала? — торговец, которого охраняли самураи, выругался и с досады хлопнул ладонью о борт повозки. — Зачем отпустил? А если это разведчик бандитов?

— Мирно спящий разведчик? — странно смущенный, охранник вернулся к повозке. — Просто девчонка в рваном пальто. И… и знаете… — самурай вытащил из повозки свою сумку, порылся в ней и вынул старую цветную фотографию. — И я готов поклясться, что эта бродяжка была очень похожа на… нее.

Торговец и второй страж глянули на фотографию и дружно присвистнули.

— Ты, друг, случайно наркотиками не балуешься? Откуда в нашей дикой провинции взяться такой красотке? Камигами-но-отоме даже во дворцах увядают, такие они слабые и нежные, а ты одну из них в ледяных горах найти захотел? Да еще и в рванье каком-то!

— А я тебе говорю, что похожа! Пойдем, поймаем, и сам все увидишь!

— Ну, хватит бредней! — прикрикнул торговец на наемников. — Некогда нам глупостями заниматься. Ехать надо!

Солдаты, переругиваясь и пересмеиваясь, принялись перетаскивать поклажу, телегу и лошадь по подвесному мосту. Первый страж порывался устремиться в погоню за странной бродяжкой, но уверенность в том, что та успела убежать очень далеко, а также угроза потерять работу у торговца удержали его.

Он не видел, что, таясь за обломками скал на склоне горы, за ними наблюдает та самая оборванка, которую люди потревожили, приняв за замерзшего на обочине дороги путника. Маленькая демоница только сердито фыркнула, показала невидящим ее людям язык и глубже спрятала под капюшоном пальто предательски сверкающие в лучах утреннего солнца волны золотистых волос.