— Так, запаха крови нет. Гарь присутствует, — рассуждал бывший самурай. — В Ци следы сильных эмоций… горе, боль, страх. Следов смерти и убийства нет. Ясно. Ясно, ясно. Эх ты, такая молодая и красивая, а уже мародерством занимаешься? Или даже грабежом?

— Отстань от меня! — Кицунэ отмахнулась от назойливого ронина, но тот играючи увернулся от ее удара. — Что ты пристал? Я тебе мешаю?

— Да, собственно, нет. Прости за назойливость. Не сердись, я тебя ни в чем не обвиняю. Мне и самому ради выживания приходилось наносить обиды другим людям. Не умирать же от голода, верно? Хочешь, дальше вместе пойдем?

— Нет! — Кицунэ гордо вздернула нос. — Я сама по себе. Отстань!

— Ладно, — самурай пожал плечами. — Если не хочешь со мной, то, может быть, пойдешь вон с теми парнями? «Разрыв»!

Удар Ци самурая точно в голову Кицунэ разрушил иллюзию, и оборотница замерла в испуге, увидев осторожно подбирающихся к ним людей в тяжелой меховой одежде. Вооруженные копьями, с уродливыми деревянными масками на лицах, они мгновенно поняли, что иллюзия отвода глаз разрушена, и с угрожающими воплями ринулись в атаку.

— А ну, подходи! — Такеджи взмахнул мечом, эффектно выхватывая его из ножен, и бандиты, теряя уверенность, отпрянули.

С первого взгляда на меч бывалые солдаты поняли, что это не обычное оружие рядового воина. Дорогой металл клинка с клеймом известного мастера, украшения на гарде и рукояти.

Капитанская катана! Причем хранящая следы боев, которые прошла.

Армейский капитан. Нападающие тоже были генетически измененными и прежде служили в армии, но ровней капитану себя не считали. Броситься на него и умереть? Вполне возможно, он один их всех перережет без особого труда. Зачем жертвовать собой? Ведь добыча никуда не денется.

Бандиты оскалились со злобным торжеством. Деревянные личины скрыли их улыбки. Изготовившиеся к бою путники видели лишь то, что враги остановились, поколебались пару мгновений и начали отступать.

— Жалкие гады! — торжествующе выкрикнула Кицунэ, когда бандиты скрылись за камнями. Все в порядке. Злодеи и могут быть только такими. Уж она-то знала. Нападают, когда кто-то беззащитен, а стоит беззащитному показать силу, сразу убегают. Исключения, вроде Алых Теней, которых нанимал черный воин-дракон для расправы над маленьким добрым лисенком, или такие как непобедимый монстр, что помогал хозяину похитить оборотницу из Инакавы, встречаются достаточно редко. Высшее зло — не одиночки, оно ведь как эти, с деревяшками на лицах. Толпа трусливых и жестоких негодяев.

— Просто в черепах у них есть немного мозгов. — Такеджи убрал оружие. — Нужно уходить, Нами-сан. Они неспроста отступили. Это просто разведчики. Долина Желтой реки захвачена бандитами, и сюда сейчас стекается отребье со всей страны. Вызвав лучников или несколько хороших мечников, они снова нападут. Лучше до наступления темноты добраться до какого-нибудь селения или крепости.

Кицунэ кивнула парню с благодарностью.

— Спасибо вам, Такеджи-сан. Если бы не вы, они бы на меня точно набросились. Не знаю, удалось бы им убить меня, или нет, но в опасности я была ужасной.

— Счастлив помочь, — самурай ответил на улыбку Кицунэ своей улыбкой. — Надеюсь теперь вы поняли, Нами-сан, опасность одиночного путешествия? Придется научить вас приемам борьбы с гендзюцу, если вы действительно хотите представлять в этом мире хоть что-то в качестве воина. А до той поры, пока мы не окажемся в безопасности и пока вы не отразите иллюзию в боевых условиях, я беру вас под свою защиту! В оплату возьму только возможность любоваться вашей красотой и удовольствие слышать ваш голос. Но ничего лишнего! Меня в Агемацу невеста ждет.

— Агемацу?

— Крупнейший город этого региона. Километров семьдесят на северо-восток. Разве вы не туда шли?

Кицунэ мотнула головой.

— Нет, я просто так иду, наудачу.

Возникла достаточно долгая пауза. Налетающий со склонов гор ледяной ветер гнал по твердому насту мелкую крупу поземки.

— Нами-сан, — глаза самурая наполнились подозрением. — Вам сколько лет?

Сумерки сгустились над горами, и Кицунэ, уставшая от долгого бега по ледяным склонам, увидев свет, льющийся из окон домов, ощутила прилив сил. Наконец-то можно будет отдохнуть и нормально поесть! Ронин за годы армейской службы, видимо, попросту забыл, что существуют люди, не способные выдержать безостановочный бег и лавирование у краев пропастей с обрушенными мостами. Причем подкрепляясь только на ходу и изрядно промороженной пищей. Кицунэ, помня о своем позорном провале в защите от гендзюцу, пыхтела и ворчала, но не желала признаваться спутнику в усталости. Иначе сочтет, что она совсем слабая, и еще выше нос задерет! Итак смотрит свысока, как на ребенка. Если узнает, что она — грозный златохвостый демон Кицунэ, будет долго смеяться.

— Это уже Агемацу? — спросила девчонка, когда они остановились, чтобы издали осмотреть поселение. — Я думала, большой город будет.

— Это всего лишь придорожный поселок. До Агемацу еще километров тридцать. Не беспокойся, дальше дорога должна быть полегче. Где-то в этих ущельях бандиты карательную армию и остановили. Ту самую, задержать продвижение которой они пытались, обрушив мосты через пропасти и устроив завалы на дорогах. Так что часа за четыре до Агемацу доберемся. Но не сегодня. Ночью идти — самоубийство. Бандиты ночью становятся не то что опаснее, но храбрее намного. Тот их патруль, на который мы напоролись утром, сигнал остальным послал, и нас ждут. Как рассветет, быстро соберемся и на максимальной скорости помчимся к городу. Прорвемся!

Кицунэ кивнула, радуясь близкому отдыху, но Такеджи не спешил направляться к селению. Он критически осмотрел Кицунэ, обошел ее кругом, немного поразмышлял и тяжело вздохнул.

— Нет, Нами-сан, прошу простить, но в таком виде вам в город, даже в это поселение, соваться нельзя.

— В каком-таком виде? — обиделась Кицунэ.

Такеджи быстро и безошибочно обрисовал все ошибки ее наряда. Девчонка залилась багрянцем глубокого стыда. Ну почему в простом ношении кимоно все настолько сложно?

— И удостоверения личности, хотя бы детской гражданской карточки, у вас, конечно же, тоже нет? Плохо. А на основании всего вышесказанного любой образованный человек знаете кем вас сочтет?

— Кем?

— Воровкой или мародершей. Беглой рабыней. Не в меру глупой разведчицей бандитов. Вон, полюбуйтесь, в селении торговый караван стоит, а самураи, его защищающие, все три варианта мгновенно просчитают с самыми печальными для нас последствиями.

Оборотница молчала несколько секунд, а затем виновато спросила:

— Что же нам теперь делать? В горах ночевать?

— Да, где бандиты зарежут. Ох, беда с этой молодежью… пойдем-ка со мной.

Кицунэ и Такеджи зашли за выступы скал, и, притоптав снег, ронин стряхнул со своих плеч тяжелую поклажу, которой был навьючен не хуже иного вола.

Рюкзак, хороших размеров чемодан, два больших тюка и пара притороченных к рюкзаку сумок. Куда там Кицунэ с ее скромным скарбом!

— Вот, посмотри, — порывшись в одной из сумок, ронин извлек и протянул Кицунэ маленькую книжечку с цветами сакуры на обложке. — Можешь пользоваться.

— Сайто Мицуми… — прочитала удивленная Кицунэ, взяв и открыв удостоверение личности, принадлежавшее, судя по данным и фотографии, двадцатидвухлетней гражданке Северной Империи. Цветы сакуры, привилегия аристократии, да еще и золотая кайма на страничках — значит владелица удостоверения приближена к высшему властвующему кругу. Дочь знатного землевладельца или городского главы, может быть, даже наместника?

— Да, да. — Такеджи несколько раз кивнул с легкой улыбкой. — Поздравляю вас с повышением, моя госпожа. С этого момента вы больше не безродная прибрежница, а благородная леди Мицуми, дочь великого и грозного генерала Вейшенга из клана Сайто, что владеет землями недалеко к западу отсюда. Вот, взгляните-ка сюда.

Такеджи снял с рюкзака один из тюков и раскатал его. Кицунэ обомлела, увидев зимние дамские сапожки на высоком каблуке, несколько юбок, украшенную бисером блузку, расшитую золотом жилетку и жакет. Здесь же лежал чрезвычайно модный в этом сезоне блондинистый женский парик. Во втором тюке оказалось шикарное дамское пальто, меховое манто и муфта.