Он снова усмехнулся.

— В общем, для нас, азиатов, более важна история семьи, чем история государства. Особенно, когда речь идет о государстве, которое еще не сформировалось, в котором даже система власти не осмыслена, и потому не может быть выстроена. Ну, не буду загружать теориями, перехожу к практике. Так уж получилось, что в моей семье соединились два разных народа. Я — узбек, жена — бурятка. С одной стороны, оба — азиаты, с другой стороны — многое в наших родах различается. Сейчас обстоятельства сложились так, что нам, я имею в виду и родителей, и других родственников, включая тех, кто давно умер, хотелось бы создать некую историю наших семей в качестве основы истории наших народов. Кое-что уже есть, в обеих семьях уже занимались этим и раньше, но сейчас нужно все свести воедино. И мы выбрали человека, который способен сделать то, о чем я сказал.

Азизов замолчал, раскуривая сигару, и Корсаков вклинился в монолог:

— Если есть такой человек, зачем вам я?

— Я не случайно спрашивал, можете ли вы отделить в себе исследователя от автора? У нас имеются некоторые документы, так сказать, стартовый капитал, и нужно провести исследование. Однако результаты вы сможете опубликовать только частями и только с моего разрешения. Все остальное войдет в диссертационную работу моей жены.

Азизов, глубоко затянулся сигарой, потом надолго задержал дым во рту, прикрыв глаза, будто выпадая из беседы. Заговорил снова он все так же легко, без нажима:

— Перед тем как сформулировать свое предложение, я хочу понять, до какой степени мы можем стать единомышленниками?

После этого добавил:

— Конечно, ваши изыскания наделали много шума, принесли известность, но честно признайтесь: насколько лучше стала ваша жизнь? Ваша обыденная личная жизнь, стала приятнее, удобнее, легче? Думаю — нет, — ответил Азизов сам себе и тут же энергично кивнул головой. — Это я не вопрос задаю, а скорее излагаю то, что нас должно объединить.

Он отхлебнул кофе:

— Вопрос, который задал Роман, о Росохватским, связан с моими интересами. Многое, что может пролить свет на историю наших — моего и жены — родов, возможно, находится в архивах Росохватского, точнее, его наследников или последователей. И еще одно: коли вы соглашаетесь, то всяческую помощь, содействие и, не дай бог, конечно, защиту я гарантирую.

«Вот, насчет защиты — неплохо», — отметил про себя Игорь, вспомнив сцену на вокзале. Вряд ли у Азизова не имеется своей собственной службы безопасности.

Ну, и вообще, такая сделка сама по себе не пахнет ничем дурным. Это ведь не «заказуха», когда журналист, получив материалы, пишет, опираясь только на них, не задумываясь об истине и справедливости. И, в конце концов, если он, Корсаков вернет материалы, не использовав, то о его роли в истории будет почти неизвестно. Мало ли…

— Совсем забыл, — перебил течение его мыслей Тимур. — Публикации наши будут организованы так, будто вы берете интервью у исследователя, занятого проблемами нашего региона — у автора будущей диссертации. Такой вот своего рода промоушен, а оплата — «все включено», понимаете?

«Ну, до кучи», — подумал Корсаков, продолжая молчать.

— Игорь, — продолжил Азизов. — Вы должны знать, что мои помощники нашли несколько кандидатур для этой работы, но я выбрал вас. Вы — мой «номер первый»! Я уже сформулировал материальные условия, которые хочу предложить, но если попросите больше — заплачу!

Азизов хотел добавить еще что-то, но заверещал его мобильник.

— Да… Да, дорогая… Не очень. Я как раз занят твоим делом. Да. Мы? — тут он посмотрел на Корсакова. — Скорее договорились.

Взяв салфетку, он написал несколько цифр и показал их Корсакову. Увидев такое, возражать стало и сложно, и глупо. Игорь кивнул.

— Да, милая, мы договорились… Ах, так… Вот за это я тебя и люблю, — улыбнулся он, поднимая взгляд куда-то над левым плечом Корсакова.

Тимур выключил телефон, выражение его лица стало меняться, губы расплылись в улыбке, и глаза засияли. Он поднялся, оправляя пиджак:

— Игорь Викторович, позвольте познакомить вас с моей супругой.

Корсаков разворачивался, поднимаясь, и едва не столкнулся лицом к лицу с женщиной, подошедшей к столу.

Неловкость положения позволила ему скрыть свое удивление: перед ним стояла Ойлун Гомбоева, повзрослевшая лет на пятнадцать. Вот уж, воистину, неисповедимы пути господни…

Расшифровка телефонных разговоров, состоявшихся сего года между абонентом «Юля» и двумя временно неустановленными абонентами.

Юля: Алло!

Неустановленный абонент: Алло.

Ю: Это Юля.

НА: Не узнал, богатой будешь.

Ю: Потом посмеешься. Корсаков в городе!

НА: Что ты говоришь?!

Ю: Что слышал.

НА: Как в городе? Какой Корсаков?

Ю: Возьми себя в руки! Не сходи с ума.

НА: Маслов же говорил, что посадил его в поезд и дождался отправления.

Ю: С Масловым потом разбираться будем. Мне он уже у Гридаса не понравился…

НА (перебивая): Ты не могла ошибиться?

Ю (раздраженно): Не могла. Погоди, я сейчас тебе скину фото. (После паузы.) — Получил?

НА: Я же его в лицо не знаю, это вы с ним разобраться не можете!

Ю: Уймись и передай фото другим. Они сейчас в кабаке, но уже готовятся уходить. Видимо, на машине. Я постараюсь за ними присмотреть. Мы сейчас в районе Апраксина двора. Срочно выясни, кто есть из ребят на авто в направлениях возможного следования, ясно?

НА: Ну а откуда я знаю, куда вы поедете?

Ю: Куда поеду я, ты знаешь!

НА: Откуда я знаю?

Ю: Я поеду за ними, придурок! Понял?

НА: Если ты будешь меня оскорблять, я вынужден буду…

Ю: Да пошел ты! Делай, что сказано! Как узнаешь, кто есть поблизости…

НА: Повторяю, я вынужден буду…

Ю: Нет, блин! Это я доложу! Наш разговор я зафиксировала, и руководство спросит у тебя, какого черта ты спорил, вместо того чтобы делать!

НА (после паузы): Я свяжусь с вами, как только появится такая…

Ю: Работай, негр, работай, солнце еще высоко!..

НА-1: Это я, у меня экстренное сообщение!

НА-2: Я слушаю.

НА-1: Оказывается, Корсаков в городе. (Пауза.) Сейчас мы его контролируем. Алло… Вы меня слышите?

НА-2: Слышу, слышу. Только что-то долго ты готовился доложить.

НА-1: Мы выясняли и анализировали ситуацию…

НА-2: Ну, и что выяснили?

НА-1: Они заехали на территорию аэропорта. У них какой-то пропуск.

НА-2: К какому рейсу?

НА-1 (после паузы): Мы же не можем туда проехать.

НА-2 (после паузы): А узнать, какие рейсы готовятся к вылету, вы можете?

НА-1: Хорошо, сейчас съездим в справочное.

НА-2: Не надо. Возвращайтесь. Все равно от вас толку…

НА-2: Юля, тебе придется смотаться в Пулково и выяснить, что там делает Корсаков.

Юля: Он не один там «делает».

НА-2: Не понял.

Юля: Он там был с Азизовым.

НА-2: Ты уверена?

Юля: Я видела запись в журнале.

НА-2: Не фальшивка?

Юля: Кого им обманывать? Меня? Смазливую сучку? Много чести.

НА-2: И куда они летят?

Юля: Пытаюсь выяснить, но у них свой собственный борт. Могут изменить планы в любой момент.

Юля (после паузы): Сейчас записано, будто в Мурманск.

НА-2: Ладно, приезжай, будем думать.

Приход Ойлун и ее представление Корсакову было ознаменовано появлением на столе шампанского, фруктов и цветов, которые Азизов искренне, без рисовки, преподнес жене.

Пока все трое не спеша опустошали по первому бокалу — «за знакомство» — Азизов пересказал супруге недавно состоявшийся разговор, апеллируя то к Игорю, то к Ойлун, и вскоре беседа стала общей.

Попросив принести кофе и счет, Азизов подвел итоги неожиданным предложением: