— Добро пожаловать во тьму, молодёжь! — многозначительный смешок и стук засова.

М-да. Действительно тьма: ни зги, ни лучика, ни искры. Неопределённого размера (но сразу чувствуется: немалое!) пространство… и прячущиеся где-то тут же собратья по подвалу. Которых мне требуется искать и салить. Правила простейшие: тот, кого задели, кричит «Труп!» и начинает поиски «живых». Как только найдёт и коснётся, «оживает», а «трупом» становится задетый. Кстати, тот, кто вошёл последним, автоматически считается водящим.

— Труп! — хриплю максимально мерзко. И шагаю влево.

Для меня эта игра могла бы быть бессмысленной и слишком лёгкой забавой. Но… кто ищет лёгких путей, оказывается известно где. Поэтому перед испытанием тьмой (первым из многих) я совершенно сознательно свернул даже обычную аурную чувствительность до абсолютного минимума. И теперь я на равных с прочими игроками: я так же слеп, так же дезориентирован, а полагаться могу лишь на слух да осязание.

Обычные, не магические чувства тоже нуждаются в тренировке, верно?

Второй шаг влево. Третий. (Левая рука мягко касается кончиками пальцев стены). Четвёр… ау! Это что ещё за хня?! Поборов соблазн потереть слегка пострадавшее колено — и выдать себя шорохом ткани — вытягиваю руки, ощупывая неожиданное препятствие. И по мере своего маленького исследования тихо фигею. Что делает в подвале выглаженный водой выворотень-топляк? Или его нарочно сюда сунули, чтобы прячущимся и ищущим жизнь осложнить? А ведь инструктор ни полслова о препятствиях не сказал. Сволочь усатая!

Придётся быть ещё осторожнее, чем я думал. Эта коряга — наверняка не единственное, что здесь есть из сюрпризов…

В течение следующей минуты я нахожу (и стараюсь запомнить положение) опрокинутую набок скамью, лежащий в углу валун — к счастью, тоже со сглаженными краями и поэтому не слишком травмоопасный, стол кверху ножками и как минимум два каната. Один просто висящий, а второй — похожий на лиану, с обоими концами, уходящими к невидимому потолку и петлёй на уровне середины лодыжек. М-да. Бегать здесь без угрозы перелома конечностей или как минимум синяков не получится. Может, всё-таки магией?…

Нет. Играть, так честно. Ну-ка, ушки мои, влезли на макушку! «Труп» идёт искать!

Время в темноте растягивается совершенно непропорционально. Я потратил, наверно, час или даже больше. Перещупал стены, все шесть опорных балок и многочисленные дополнительные препятствия — но ни одного «живого» так и не нашёл.

Видимо, сопел слишком громко. Или топал. Или ещё каким-то образом выдавал себя.

Во время первого «погружения во тьму» я так никого и не нашёл. Обидно, но ожидаемо. В честной игре успешны лишь опытные игроки. Точно так же не снискал я поначалу особого успеха в процессе отдельное издева… учебного мероприятия: борьбы без правил в яме с гончарной глиной. Её я подробно описывать, пожалуй, не стану. Но Баркт Полурукий, бывший гвардейский инструктор (как шептались ученики, с тёплого места при дворе великого князя его попёрли за склочность и излишнюю… мгм… изобретательность) любил повторять: «Вот угодите в болото, так ещё взгрустнёте по этой глине, молокососы!»

Хотя на полосу препятствий учеников первого этапа не пускали, но — апофеоз, самая вершина горки изюма в подготовке — тесты с Кровавыми Мухами им в три стадии устраивали.

Что такое Кровавая Муха? Это, в некотором роде, слепень. Большой слепень. Одно из тех милых «изобретений» химерологов, за которые Церковью Света с подачи Зальная и запретили химерологию как направление искусства. Кровавые Мухи обожают запах человеческого пота, а их укус, мягко говоря, довольно болезненная штука. Но суть не в этом, а в том, что от запаха крови (в особенности, опять же, человеческой, но за неимением подойдёт и любая другая) они буквально дуреют. Как и комарам, она нужна им для размножения. Отложить яйца в открытую рану — это для Кровавой Мухи как для камикадзе долбануться о палубу американского авианосца, заставленного заправленными перед боевым вылетом самолётами. Соблазн непреодолимый, героическая смерть.

О том, что происходит с вовремя не обработанной раной, на которую садилась Кровавая Муха, я умолчу. Замечу только, что уже через четверть часа обрабатывать рану становится поздно и помочь заражённому тогда может или ампутация, или кинжал в сердце. Ну, или уж целительская магия большой тонкости, рассчитывать на которую в полевых условиях нельзя никак.

Так вот, возвращаясь к тестам. Стадия первая: один ученик, одна Кровавая Муха, один укус. (Да, будущий Охотник должен уметь терпеть боль; кто побежит после укуса к магу жизни, тот, считай, провалился — хотя прямо об этом не предупреждают). Стадия вторая: один ученик, три Кровавых Мухи, надо продержаться определённое время и не шевелиться, что бы твари ни делали. Крики и стоны допустимы, но нежелательны. Убивать крылатых палачей нельзя. После испытания осмотр магом жизни, но никакого обезболивания — разве что на втором, контрольном осмотре, причём только в случае осложнений. И третья стадия: один ученик, одна глубокая царапина на предплечье, одна Кровавая Муха. Если ученик левша, царапину наносят на левое предплечье.

Рану обработают вовремя, и боли будет меньше, чем на втором этапе. Зато страха — куда больше. Смириться с тем, что смертен, проще, чем столкнуться с перспективой увечья.

Жёстко? Да. Жестоко? А вот как раз наоборот. Потому что настоящей, неоправданной жестокостью было бы переводить на второй этап тех, кто не сдал подобное испытание. А уж делиться с незрелыми психологически людьми секретами гильдии — вовсе несусветная глупость. И Охотники не пытались удержать тех, кто не выдержал испытаний Кровавыми Мухами, хотя именно на них ломалось, уходя в отказ, большинство учеников.

Ушедшим уже не стать членами гильдии, зато они останутся живы. Так что испытания — это вовсе не жестокость, а милосердие.

Гм… наверно, я погорячился, когда сказал, что первый этап эквивалентен школьному обучению. Пожалуй, это всё-таки будет посерьёзнее. Стать взрослым по паспорту или же по факту — вещи совершенно разные… в той жизни даже среди моих ровесников не так уж многие согласились бы пройти все три стадии испытания Кровавыми Мухами. Особенно если не одним куском, а когда после каждой стадии снова спрашивают, готов ли к следующей.

Должен заметить: несмотря на имеющийся гандикап, доказать способность и готовность приступить ко второму этапу обучения ученику Ложке оказалось нелегко. В том числе именно из-за гандикапа. Очень уж соблазнительно, знаете ли — сдать не потому, что готов, а потому, что жульничаешь. Ох уж эти лёгкие пути! Такие соблазнительные, такие накатанные… В подземном зале во время салочек для слепых использовать магическое восприятие, для изучения языков применить копипасту, во время второй стадии теста с Кровавыми Мухами обезболить себя… ну, с копипастой я всё же сжульничал. Но остальное, к собственной чести и гордости, прошёл сам. Даже долгий кросс, в конце которого пришлось тишком лечить сбитые в кровь ноги (потому что искусство наматывания портянок оказалось сложнее, чем я предполагал).

И знаете… когда мне без наркоза вскрывали руку, чтобы очистить её от готовых лопнуть яиц, когда я скрипел зубами и моргал, сгоняя слёзы — пережить это было не просто. Но зато когда всё это закончилось, я не стал ускоренно залечивать рану сам и Наэли не дал. Решил, что оставлю шрам на память о пройденном испытании.

А вот Йени Финр попросил меня убрать всё по возможности чисто. С его-то биографией шрамы ассоциировались не с доблестью, а со слабостью. И надо ли говорить, что переходные экзамены первого этапа он, прозванный Головастиком, сдал как бы не легче, чем я?

Вот с Анирой вышел облом. Я не спрашивал его, на чём именно он срезался, и сам он откровенничать не спешил. Но ко второму этапу обучения его не допустили. Правда, гнать вон тоже не стали — всё же посвящённый маг в хозяйстве полезен, особенно маг света, которых куда чаще забирала под крыло церковь, чем остальные заинтересованные организации. Вот только ходить за мной хвостиком Анира быстро перестал, хоть я вовсе не гнал его. Он перешёл в прямое подчинение к Наэли Подушке. Видать, карма у него такая: состоять при женщинах с магическим даром, превосходящих его силой и опытом.