- Да. Так и есть. Я мучаюсь вопросом, что тревожит мою душу? Ты сидишь напротив, но ты недосягаема, потому что это не надолго. Эл, я боюсь, что больше не встречу тебя. Алик и Дмитрий в прошлом. Ты уйдешь за ними. Опять разлука. Что снами будет?
- С нами? - переспросила Эл. - Ты еще представляешь нас как команду?
Ольга задумалась и покивала.
- Ты увидишь Игоря и сама поймешь, - сказала Ольга.
- Тогда летим?
Глава 5 Игорь
Их встретил пустой дом. Игорь выбрал уединенное деревянное строение в средней полосе северного полушария. Оля поежилась после жаркого климата тропиков, когда открыла дверь катера. Эл заботливо набросила на нее теплую куртку.
- Ты знала, где он живет, - догадалась Ольга.
Эл только кивнула. Ольге не обязательно знать, что она сама поселилась в горах, где снег лежит большую часть года, всепогодная одежда, которую Ольга приняла за просторный летний костюм создавала микроклимат, а куртку Эл позаимствовала у Бишу на всякий случай. Вот он и наступил.
Ольга знала, как попасть в дом.
- Ты тут частый гость, - заметила Эл.
- Единственный. Он предпочитает одиночество. Я бываю тут иногда. У него три концерта в неделю. Что делать будем, если он не прилетит?
- Найдем, чем себя занять, - улыбнулась Эл и подумала, что инженер военного флота оставит в доме защиту, и скоро будет знать о визите, а возможно и о визитерах.
Дом был маленький и почти пустой. Хозяин не заботился об уюте.
- Если бы не я, он спал бы на полу, - посетовала Ольга. - Все вы аскеты.
Эл улыбнулась, Оля всегда причисляла ее к клике мальчишек в их компании, неприхотливость ее жизни Оля относила к характеру Эл более, как она считала, мужскому. Приятно было ощущать эту старую связь между ними, Оля являла собой представителя прошлого, для Эл уже давнего, а для Ольги прошло только два года. Она навевала на Эл волну воспоминаний, среди которых не было места их разладу. Эл относилась к Ольге с нежностью, как к хрупкому созданию и единственной подруге. Эл вспомнила Милинду и сопоставила их с улыбкой удовольствия. Похожи.
Дом был необитаем. Эл ошиблась, датчиков он не оставил. За окнами серое небо в тучах, весна здесь совсем не ощущалась. Эл постояла у окна, глядя вниз на озеро. Дом расположился на холме, а край воды был у его основания. Отсюда удобно сбегать по склону купаться. Эл вспомнила остров, как трусила купаться из дворца на берег. Как похоже.
За спиной зазвучала музыка. Эл замерла при звуках этого мотива.
- Симфония? - спросила она, не оглядываясь.
- Нет. Эта песня вызывает еще большие муки творчества. Игорь утверждает, что она ему приснилась. Он помнит часть, отрывок.
Эл по себя напела недостающий отрывок, когда музыка оборвалась.
- Застрял на этом месте где-то год назад, ни слов, ни музыки, - сообщила Ольга.
- А текст? - поинтересовалась Эл.
Оля подошла и протянула черновик. Эл прочла:
"И где бы не скиталась я,
И тысяча миров мне не заменят,
…. И голоса друзей".
"И пусть никто не вспомнит обо мне…"
- Я свой свершаю путь веленьем сердца, - проговорила она.
Ольга стояла рядом и видела, что этой строки в черновике не было.
- Эл, ты сочиняешь?
- Включи еще раз, - попросила Эл.
Она бродила по пустой комнате, которая служила Игорю творческой мастерской, здесь не было ничего, кроме музыкального оборудования, все компактное, чтобы не занимать место. Эл села в единственное кресло.
- Видеоряд есть? - спросила Эл.
- Эл. Это святое. Он мне не показывал. Я включила, потому что он сочинял при мне, я слышала отрывки, хотела узнать, как идут дела. Оказывается никак. Или он забросил. Он пооткровенничал со мной, признался, что песня о тебе, о войне.
Эл сама нашла ссылку на видеоряд в записях Игоря, проектор щелкнул и студия стала просмотровым залом, панорама окружила их, и Эл поднялась с места, обходя величественный горный пейзаж.
- Эл. Это место, где ты жила в горах, - напомнила Ольга.
Ольге стало грустно. Игорь долгое время бредил той встречей с Эл, считал, что там было важно каждое мгновение, что вел себя неправильно. Воспоминания приносили боль его поэтической натуре, а у Оли рождалась ревность. Их военный роман больше не вспоминался, отношения остались дружескими, потому что их осталось двое из команды, но о своих чувствах к Ольге Игорь больше не упоминал. Оле нравилось положение друга до того момента, когда между ними не стала эта мелодия и память об Эл. Она намеренно включила музыку, чтобы Эл оценила его муки. Эл отреагировала странно. Она восприняла происходящее как-то по-своему. Оля наблюдала, как Эл смотрит на попытку Игоря связать недописанную музыку, обрывки текста с видеосопровождением. Выходило сухо и не впечатляюще.
- Мне нужно кое-куда слетать, - заговорила Эл. - Встретимся тут завтра. Найди Игоря, но про меня не говори. Назначь встречу здесь. У меня будет для него сюрприз.
Эл по-хозяйски собрала черновики текста и музыки, скопировала видеоэскизы Игоря, без его ведома, и они улетели.
Так у Ольги появилось время осмыслить возвращение Эл. Радость не появлялась, только неотступная тревога. Игорь в разговоре с ней смекнул, что она взволнована, но будучи от природы дипломатом вежливо оставил любопытство до личной встречи. Он был ей рад. Ольга попросила еще два свободных дня, ощущая, что большим временем Эл ее не удостоит.
Игорь вернулся ночью. Оля сидела на крыльце дома, и встретила его с обычной своей сдержанностью. Он не спросил с порога, что произошло, вошел за ней в дом, и она потянула его в студию.
- У меня есть новость, - сказала Ольга. - Ты сядь и не волнуйся сильно. И не сердись, пожалуйста.
Он увидел, как она манипулирует с его студийными приборами, хотел попросить ее не трогать их, потому что не позволял никому. Когда зазвучали первые аккорды музыки, он вжался в кресло и нахмурился.
Ольга обернулась, и по ее глазам он прочел просьбу подождать, что скоро он все поймет.
Проходит этот день,
Один из тысячи, что проносились мимо,
И он не повторим, как все другие,
Из тысячи, когда была любима,
Когда сияла славой жизнь моя.
Но, где бы ни скиталась я,
И тысяча миров мне не заменят
Родимый дом и голоса друзей,
Что слышу я в своих воспоминаниях.
Я воскрешаю прошлое, когда мне грустно,
Оно уже не затмевает разум и не мешает
Жить и в этом дне.
И пусть никто не вспомнит обо мне.
Я свой свершаю путь велением сердца.
И, может быть, в стремлении моем
Вы не найдете ни нужды, ни прока,
Меня вы не вините в том.
Я с вами прибываю лишь до срока,
Когда опять уйду своим путем.
В течение времен я перестала видеть
Прямую череду событий,
Я вижу жизнь, как полотно из нитей,
Что соткано судьбой.
На этом полотне и времена, и души,
И рок сплетаются в одно,
И дай мне Бог, на это полотно
Свой наложить стежок.
Да так, чтоб стало лучше,
И чтоб не упустить заветный срок.
Не просто следовать узорами судьбы,
Преодолеть сомнения и страх,
И ложь, что на чужих устах
Сплетает сети зла.
О, будь добра, судьба! Чтоб я смогла
Замкнуть заветный круг,
И обрести тот мир, что сердцу дорог.
Опять попасть туда, где ждет меня любовь,
Где другом и любимой буду вновь.
Обрывки текста, который он не смог списать со сна, были объединены в рифмы с необычным для его чувством ритма и гениально положены на музыку, в которой он слышал, недописанные им куски.
Эл не смогла бы объяснить ему, откуда знает песню. Игорь невероятным образом, необъяснимым для нее, услышал песню Даниэля, которую певец посвяти ей. Потому Эл не стоило труда собрать текст, напеть мотив и соединить все в музыкальную композицию. С видео было еще проще. Игорь наложил песню на их встречу в горах, но в его съемке не хватало ее.
Игорь был поражен. Его видеозарисовка изменилась, ракурсы стали другими, кто-то поработал над его видеорядом, практически заново отсняв материалы. Он был в ролике по изначальному замыслу. Поскольку он не решился воспроизводить фантастический по его меркам сон, он мысленно наложил текст и музыку, вернее обрывки на, свои воспоминания о встрече с Эл в горах, о ночи ее откровений, о шоке, который пережил тогда. Он не смонтировал запись, потому что в ней не было Эл, он пересматривал записи с ней, которые смог найти, но нигде Эл не была даже близко сравнима с той, что говорила с ним в горах. Она была вторым персонажем нужным для видеоряда. Теперь она была на картинке перед ним, только в капитанском костюме без серой куртки десанта Галактиса. У Игоря замерло сердце, и догадка превратилась в уверенность. Он не мог пошевелиться, оторвать внимание оттого, что видел и слышал. Все было, как он задумал, и текст, и музыка, и изображение. Боль в груди не давала говорить, и он почти прорычал, когда смолкли последние ноты песни.
