- Браззавиль не виноват в том, что я пыталась подняться на башню, - тоном примирения добавила она. В ее голосе звучали заискивающие ноты.

Владыка отпустил Браззавиля.

- Не устраивай больше подобных сцен, - предупредил он.

- Браззавиль действительно не виноват, - настаивала она.

- Ты все еще сердита, - заметил он.

- Временами, - согласилась она.

- И что это было? "Мой слуга".

- Он же мне присягал, - напомнила Эл.

- Напрасно. Оставь свои развлечения для игры с Милиндой. Для меня ты как не рядись, как не веди себя, я все равно знаю, что от той Элли, что умирала у меня на руках, ты отличаешься только способностью проводить силу этого места и управлять ею, а в корне ты не изменилась. Ты пытаешь воспитать в них неприязнь, чтобы они не переживали в случае, если тебе повезет сбежать.

- Отпустите меня, - попросила она. - Я все делала, как вы хотели, я согласилась с условиями, которые вы ставили, вы добились своих целей, хотела я или нет. Но мне тесно здесь. Я чужая.

- Ты теперь соткана из сил этого мира, ты его частица, - утешающим тоном произнес он. - В тебе говорит упрямство. И обида.

- Вы могли вернуть Фьюлу, она с радостью заменила бы меня.

- Возвратить ее было твоим порывом. Мне она неинтересна, особенного после того, как пыталась убить тебя. Не окажись в ее руках твоего кинжала, ее ухищрения не достигли бы цели. Урок тебе впредь. А мне удовлетворение оттого, что мои неудачные попытки воспитать в детях покровительство мирам привели их каждого на свою стезю. Отныне, кроме тебя я никого не назову великим.

- В моем народе есть поговорка: "Яблочко от яблоньки…"

- Ты уже употребляла ее в мой адрес. Согласен, я ошибался, когда наделил их способностями прежде умения служить. Но опыт, все же, был достойный и тот, что впереди может оказаться более удачным.

- Вы задумали создать еще одну клику наследников?

- Нет. Одного довольно. И рассчитываю на твою помощь.

- Мою? Я понятия не имею, как создаются великие.

- Ты узнаешь. Ты оказалась талантлива во всем, чему я учил тебя.

- Я не гожусь для этой роли.

- Как раз годишься. Ты великая. Ты поняла и проникла в суть событий. Ты стала достойной сана, ради которого создана.

Эл скосилась на него с подозрением.

- Точнее, - недоверчиво попросила она.

- Ты достойна, называться Владычицей. Не смотря на твое неравнодушие к смертным, а может быть и благодаря ему. Я должен решить весьма щепетильную задачу. Я должен решить ее сейчас, когда ты увидела свою силу. Я, как владыка, должен помочь тебе преодолеть эту ступень понимания разницы между тобой и остальными созданиями, какими бы привлекательными они тебе не казались. И пусть мое решение покажется тебе поспешным, я не намерен медлить. Ты станешь владычицей.

- Каким образом? - вырвался у нее вопрос. Эл хотела пояснить свою мысль. Сказать, что она ни на мгновение не мыслит себя в этой роли, скорее это ее пугает.

Но владыка опередил ее.

- Самым понятным тебе способом. Я женюсь на тебе, уравняв тебя в силе и сане.

Голос его был торжественным.

Эл вздрогнула так же как после видения.

- Да ни за что на свете! - выпалила она, ни мгновения не обдумывая ответ.

Эл бросило в жар от возбуждения и захотелось сбежать. Потом она вжала голову в плечи, словно ожидая удара, а все потому, что увидела гнев во взгляде опаловых глаз и даже ревность.

- И все из-за смертного, - его тихий голос вызвал дрожь в спине.

- В моем народе не принято…

- Я твой народ, - перебил он тоном приказа. - Я единственный. Я тебя создал.

Эл опешила, а потом только сообразила, что продолжает возражать.

- Но воспитали не вы. Меня воспитал другой мир.

- Жалким подобием. Так не будь жалкой.

Мысли проносились лихорадочно.

- Мой ответ - нет, - повторила она, потому что догадалась, что предстоит унизительное объяснение.

Она испугалась, это действительно был страх. Эл испугалась, что от переизбытка эмоций тело отключится, что ей грозит упасть в обморок, что она окажется в его власти.

Ответом стал его презрительный взгляд.

- Объясни свой отказ.

- Вы же все чувствуете.

- Я требую. Ясного и четкого отказа.

Эл ощутила себя так же, как в день, когда решалась судьба Алика. Как этот же исполненный могущества владыка сказал, что участь его еще не решена. И в итоге, ее решила она. Мысль об Алике и спасла положение, как в последствии казалось Эл.

- В моем представлении союз должен быть результатом взаимной любви. А я люблю другого.

Ее ответ вызвал раскатистый смех владыки.

- Этот смертный. Воистину, глупость за дверь не выкинешь. Он - ничто рядом с тобой.

- Я говорю не о Мейхиле, - нашла, что возразить Эл.

- Так и я не о нем. Уж не он ли явился к тебе? В твоих снах?

Он насмехался над ней. И Эл ощутила прилив ярости.

- Да. Я видела его. Я люблю этого смертного, каким бы жалким он вам не казался. И я, по крайней мере, знаю, что он любит меня. А с вашей стороны других оснований для предложения, кроме как возведение меня в сан, не нашлось. Помимо того, что вы мой отец найдутся и многие другие возражения с моей стороны. Но я их еще обдумаю. А пока я сказала только - нет.

Эл опять посмотрела в опаловые глаза и рухнула на пол.

Владыка поднял Эл и отнес в комнату.

- Такая же, как мать, - неприязненно произнес он и оставил лежать на полу комнаты.

Глава 1 Слуга владыки

Утро, как водится, наступило стремительно. В саду облаками плыл туман. Милинда бродила около грота, ожидая пока госпоже надоест забава с туманными облаками, и она вернет саду четкие черты. Милинда укрылась в гроте, нечеткость очертаний вокруг делала и ее мысли неопределенными.

Как не пыталась она отвлечь себя, мысли возвращались к Эл. Браззавиль простился с прошлыми отношениями так просто и легко, а она не могла отстранить воспоминания. Милинда только эти утром догадалась, что Эл не зовет ее, потому что щадит ее чувства. Милинда снова вышла в туман, но не пошла во дворец, супруг должен был вот-вот завершить обход, а Милинде хотелось услышать его мнение.

- Да, - коротко согласился он.

Он помолчал, а потом решился добавить.

- Между нею и владыкой произошел весьма напряженный разговор. Эл ранена не только воочию, я думаю, открылись и другие, душевные раны. Я все реже вижу ее в коридорах. Едва возвращается владыка, она стремиться укрыться от него, точно здесь можно сбежать.

- Он тоже появляется редко.

- Я полагаю, Эл что-то натворила в мирах, помимо того, что влюбилась в смертного.

Милинда о чувствах Эл еще не знала, беспокойство не позволяло ей обдумывать что-то большее, чем нынешнее состояние Эл, о причинах Милинда не думала. Известие снова шокировало ее, сильнее, чем способность Эл изменять пространство. Она надолго замолчала, опустилась на сидение и поникла. Браззавиль ждал, сейчас ее нельзя покидать. Он присел на другое сидение в стороне от нее. Но Милинде расстояние между ними, показалось пугающим, и она, вскочив, бросилась к его ногам и села на пол, с нежностью опуская голову ему на колени, словно умоляя о защите. Он приподнял ее, и она послушно села на его колени и прижалась к нему. Он забыл уже юношеский восторг, который испытывал когда-то, обнимая любимую. Он скрыл улыбку, потому что догадался, кто воскрешает в них подобные воспоминания. Он не мог рассеять тревоги жены, поэтому задержался в этом чувстве нежности и близости, вспомнил первые времена их совместной жизни. Мысли его сами собой обратились к Эл. Она лишена права на подобные приятные мелочи, и, по сути, одинока. Очень одинока. Сам ход событий заставил его переосмыслить совместное существование. Он вспомнил их внезапный диалог о долге и понял, что она имела в виду. Зря он ушел тогда, выказав неодобрение. В одиночку она не сможет выбраться из миров. Он скован многими обязательствами молчания, сможет ли он пожертвовать собой и Милиндой ради того, чтобы Эл выскользнула из становившихся тесными объятий владыки. Сама мысль уже наказуемая.