Алхимик… Хотя нет, думаю, лучше будет вам увидеть все самим. Прошу, следуйте за мной.

С этими словами Нэйк вывел их из кабинета и по лестнице, ведущей вниз, провел в какое-то подвальное помещение. Когда он зажег свет, Меррик увидел странное устройство, по виду напоминающее металлический гроб, поставленный стоймя, с круглым окошком в верхней части. Рядом с ним, соединенный хитрой системой трубок, располагался металлический же ящик. Ящик издавал постоянное и однообразное гудение.

Октябрь, словно ведомая какими-то воспоминаниями, первой приблизилась к странному аппарату, но тут же отпрянула назад.

— Там… внутри, — выдохнула она.

Подойдя следом, однорукий вор тоже заглянул в застекленное отверстие и увидел в нем причудливо искаженное лицо с нечеткими, размытыми чертами. Зрелище казалось каким-то противоестественным, и Меррик ощутил, как по его спине прокатился легкий холодок.

— Человек? — спросил Нэйк. — Нет, пока нет. Но уже нечто близкое.

Ничего не понимая, Меррик посмотрел на девушку, лицо которой внезапно вновь побледнело. Ему показалось, что она сейчас опять лишиться чувств, но Октябрь удалось удержать себя в руках.

Казалось, девушкой овладело какое-то мрачное озарение.

— Значит я… — неуверенным голосом проговорила она, но тут же осеклась, будто бы испугавшись собственной догадки.

Нэйк кивнул.

— Да, — подтвердил он. — Алхимику действительно удалось создать некое искусственное существо, но оно вышло не совсем человеческим. Создание обладало каким-то дефектом, оно бежало от своего создателя, и ходят слухи, что до сих пор живо и скрывается где-то в заброшенных подземельях под городом. Однако сам Алхимик после этого случая навсегда оставил свои эксперименты, однако не посмел уничтожить записи, а зашифровал их. Мне не известно, каким путем его дневник очутился у профессора Гирнса. Однако когда я обнаружил его, то решил, что это знак судьбы. Это был шанс вернуть Аду, и я решил им воспользоваться. В конце концов, мне удалось собрать эту машину…

Нэйк, до этого смотревший куда-то в пространство перед собой, обратил взгляд на Октябрь.

— …и создать тебя, — завершил он.

— Создать? — повторил за ним Меррик. — Вы хотите сказать…

Октябрь стояла бледная, находясь будто бы на тонкой границе чувств и беспамятства.

— Из вещества костей и волос Ады, — продолжал Нэйк, — а также из специального алхимического "бульона" я вырастил человеческое существо. Но мне не хватило умения, и у меня получился ребенок. Девочка, во всем похожая на Аду, какой она была в детстве. Она стала для меня утешением, дочерью, которую могла бы подарить мне моя невеста. Я очень ее любил. Но потом… — Нэйк опустил глаза. — Я связался не с теми людьми. Знаете, когда ты в отчаянном положении, легко сделать неверный шаг…

— Так что же все-таки произошло? — спросил Меррик. — Как Октябрь очутилась на улице?

Нэйк нахмурился.

— Дело в том, что для моих экспериментов мне нужны были средства, а после того, как Академия отказалась от финансирования исследований профессора Гирнса, достать их мне стало неоткуда. Тогда я нашел одного человека, банкира, который ссудил мне необходимую сумму. Однако занятый своими научными экспериментами я совсем не думал о том, что деньги придется возвращать. Поэтому когда пришел условленный срок, я не сумел расплатиться. После этого-то и начались угрозы. Мой кредитор обещал мне большие проблемы, если я не верну ему всю сумму. Я пытался что-то придумать, однако денег требовалось слишком много. И в итоге однажды ночью в мой дом ворвались какие-то люди. Они учинили жуткий погром, избили меня и хотели забрать Аду с собой, но я не дал им этого сделать. Я устроил так, что девочке удалось бежать. Тогда я не думал ни о чем, кроме того, что они могут причинить ей вред. Я хотел спасти ее. И уж конечно я не мог предполагать, что больше не увижу. Но Ада не вернулась ни на следующее утро, ни позже. Все мои поиски ничего не дали. Долгое время я винил во всем себя и думал, что теперь она потеряна навсегда. И уже отчаялся, что когда-либо встречусь с ней вновь. Но жизнь рассудила иначе.

Мужчина посмотрел на девушку.

— Неужели ты ничего не помнишь из этого? — спросил он затем.

— Кое-что, — ответила Октябрь. — Но мало. Обрывки прошлого иногда приходят ко мне во снах… Но ведь я помню еще и то, чего не должна помнить. Про другую машину, болезнь… Откуда? Как я могу это помнить, если я лишь подобие? Двойник той, настоящей Ады?

Нэйк пожал плечами.

— Не знаю. Мне хотелось бы самому разобраться во всем этом. Но для этого необходимо время. Если бы ты согласилась еще когда-нибудь придти ко мне, чтобы мы могли поговорить поподробней. Или даже…

Мужчина осекся, словно боясь закончить предложение.

— Если бы ты осталась, я смог бы изучить тебя, — с надеждой довершил он.

Остаться? Сердце Меррика на миг замерло, а затем застучало с бешеной скоростью. Остаться. Он даже не думал о такой возможности. А что если Октябрь действительно согласится? Искать, чтобы потерять вновь, и возможно уже навсегда — это несправедливо.

Однорукий вор ожидал, что ответит девушка, но она молчала. Глаза на ее обескровленном лице казались еще больше, чем обычно.

Октябрь что-то тихо произнесла, но однорукий вор ее не расслышал. Подняв глаза на Нэйка, девушка повторила свои слова уже громче и отчетливей:

— Я - не Ада, — сказала она. — И вам нужна не я, а она.

Смотря на нее, мужчина некоторое время молчал. Потом обернулся к своему причудливому гробообразному устройству.

— Вы правы, — грустно проговорил он. — Ада мертва. Просто я подумал… — на мгновение он замолчал, после чего произнес: — Если я удовлетворил ваше любопытство, то не могли бы вы оставить меня. Мне еще хотелось бы когда-нибудь увидится с вами, но сейчас бы я просил вас уйти. Поднимитесь наверх, слуга проводит вас до дверей.

После минутного замешательства Меррик первым двинулся по лестнице к двери. Октябрь ненадолго застыла на месте, смотря на Нэйка, который стоял, ссутулившись и опершись о стенку своего фантастического аппарата, но потом тоже последовала за одноруким вором.

Друг за другом они покинули подвал.

Небо над кладбищем было таким же серым, как могильные камни вокруг. Холодный ветер гулял между надгробий. И весь окружающий пейзаж навевал тоску и уныние. Меррик с Октябрь шагали мимо старых, дышащих тленом и сыростью семейных склепов и памятников, поросших мхом. Ангелы и демоны, навсегда застывшие в мраморной неподвижности, охраняли вечный покой усопших. Впереди однорукого вора и его спутницы выступал хмурый и неразговорчивый старик — кладбищенский сторож. Хранитель этого безмолвного царства мертвых, он вел спутников одному ему известными тропами.

Камни, гробницы, безымянные деревянные столбцы, которыми отмечались захоронения городской бедноты…

Наконец все трое остановились рядом с могилой, надгробие которой украшала статуя в виде склонившегося над ней печального ангела. У изножия памятника лежал букет засохших цветов.

— Пришли, — сказал сторож. Вынув из кошеля, девушка бросила ему пару монет.

Поймав, старик попробовал монеты на зуб, после чего спрятал деньги в карман и отправился в обратную сторону.

Меррик с Октябрь остались вдвоем. Подойдя ближе, девушка наклонилась, чтобы прочесть вырезанную в камне надпись. Она безмолвно пошевелила губами, но Меррик и так знал, что она произнесла.

Имя. Всего три буквы. Ада.

Он подумал о том, зачем девушка пришла сюда? Чтобы убедить себя в чем? В том, что ее прошлое действительно мертво и надежно погребено? Однако однорукий вор не стал противиться, когда Октябрь изъявила желание отправиться на кладбище. Возможно, этот могильный камень был тем последним, что было способно отделить ее от той, по чьему образу и подобию она когда-то было сотворена.

Прошло должно быть минут пять, когда девушка вышла из своего странного оцепенения и повернулась к однорукому вору. Она выглядела такой растерянной и беззащитной, какой Меррику не приходилось видеть ее еще никогда прежде.