Эльф посмотрел на меня немного странно, но всё же рассказал.

— Он был Инквизитором Ордена Инквизиции Равновесия, и очень непростым инквизитором. О нём ходят самые разные слухи, говорят, что он одолел даже самого великого чёрного мага нашего мира. Но в том году случилось несчастье, и Инквизитор сбежал. С тех пор мы не можем его найти. Сама королева называет его своим другом.

— Интересная история. И как же звали этого таинственного Инквизитора? — похоже я поставил эльфа в тупик. Он посмотрел на меня очень долгим взглядом, словно пытаясь решить: я тот кого они ищут, или нет.

— Его звали Экзель Джемал…

Лучше бы он молчал. С тихим стоном я осел на землю схватившись за голову. Тысячи вспышек замелькали перед глазами захватывая всё моё внимание затягивая в воспоминания. Я снова стоял в своей комнате, в той самой, где обычно мать представляла меня учителям. Да, теперь я точно помнил, что это гостиная, я сидел в кресле перед камином и читал книгу. Уже вечерело, но я не обращал внимания, очень уж интересная книга мне попалась. Её написал странствующий философ Лофьен Мисталь, в ней говорилось о значение Божественных имён. Согласно его утверждению, каждое имя, которое даётся ребёнку старшей расы определяет его судьбу. Лофьен писал, что каждый высший обладает двумя именами. Первое имя даруется в честь Богов, второе в честь демонов. И если первое имя могут дать родители, то второе, часто проявляется после того, как наречённый совершит нечто ужасное. Я отложил книгу в сторону и задумчиво посмотрел на часы. С минуты на минуту должна была вернуться мать, она всегда возвращалась к шести. Дверь тихонько отворилась и мать вошла в дом… я улыбнулся, мать никогда не замечала, но я мог определить её присутствие по запаху. За ней постоянно тянулся шлейф из самых дурманящих ароматов на грани ощутимых.

— Привет, мам. Как прошёл день? — я не стал выходить в прихожую и подождал, пока мать разуется и придёт ко мне.

— Привет, родной. Чем ты тут занимаешься? — мать улыбалась мне, но в её улыбке было что-то неестественное. Видимо что-то произошло в Ордене, и она не хотела об этом говорить.

— Я закончил занятия и приступил вот к этому. — Я протянул матери книгу.

— «Значение имён старших рас или Божественный голосарий», — мать нахмурилась. — Где ты это взял? Эта книга написана еретиком и запрещена к прочтению! — мать всегда была вспыльчива и моя любознательность могла перейти в основательную трёпку.

— Я взял её в нашей библиотеке, мама. Только прошу тебя, не ругайся на меня. Я прочёл уже всю доступную литературу из той, что ты не успела от меня спрятать. Кстати, дурная идея оставлять такие книги в ларце. Слово-Пароль может подобрать даже младенец.

— Понятно. И что же нового ты сумел для себя узнать? — интересный поворот беседы. Такой вопрос мать задавала только тогда, когда хотела, чтобы я что-нибудь почерпнул из прочитанного.

— Ничего особенного. Лофьен считал, что родители нарекая своих детей определяют их судьбу. Родитель может дать имя на Старом Божественном или Демоническом языке тем самым определяя будущее, но я считаю, что это чушь.

— Почему ты так думаешь? — мать смотрела на меня своим странным отрешённым взглядом, словно она видела что-то внутри меня.

— Каждый человек сам создаёт свою судьбу — это факт. Только слабые люди плывут по течению судьбы. Я не хотел бы верить, что имя может определить судьбу. Какая глупость!

Мать довольно долгое время смотрела сквозь меня, а когда её взгляд сфокусировался, он был наполнен горькой иронией.

— Верь в это, Экзель. Верь и утверждай до последнего. Твори свою судьбу сам, и не верь никому, кто скажет, что твоё имя проклято.

— Моё имя? Проклято? Что ты имеешь в виду?

— Я нарекла тебя именем Звезды, Экзель. Эк'зель на языке демонов разрушителей Дзи'энха переводиться именно как звезда. У демонов нет врага более ненавидимого чем звёзды, поэтому демоны даруют его врагу, но ты не демон а тот, кто сможет с ними бороться. Я нарекла тебя так, чтобы все удары судьбы ты встречал с честью.

— Подожди-подожди, мам, — я запнулся пытаясь переварить «изумительную» новость. — Но ведь это значит, что ты дала мне имя неприкаянного. Демоны нарекают именами врага только тех детей, которые нежеланны. Надеюсь, у меня есть Божественное имя, ведь нарекая одним, ты должна была наречь меня и вторым именем.

— Нет, Экзель. — Мать снова начала смотреть словно сквозь меня. Запомни раз и навсегда, у тебя Божественного имени нет!

— Но почему? — я был возмущён до глубины души. То что я прочитал, въелось в самую душу куда сильнее чем мне хотелось бы.

— Потому что ты мой сын. Ты не дитя Богов…

И снова меня подхватил цветной вихрь сотканный из сотен воспоминаний. Моя мать всегда была жуткой лицемеркой и трудно не замечать этого. Она всегда считала, что подавая мне тонкую ложь защищает от суровой действительности, но теперь то я понимаю, что это было нужно в первую очередь ей самой. Моя мать так и не смогла одолеть свой страх и вечное чувство вины, она была одним из тех людей, кто плёл паутину лжи вокруг меня, одно только это уже способствовало моему падению.

И я продолжал вольный полёт. Вакханалия воспоминаний тянулась бесконечно долго, но вот я увидел очередной эпизод. На меня смотрела прекраснейшая девушка, и готов биться об заклад, что полуэльфийка. Рыжая, правда волосы ближе к каштановым, очень миловидная. Зелёные глаза смотрели призывно и с лёгкой иронией.

— Знаешь, Экзель, я всегда боялась, что останусь одна. Но ты ведь никогда меня не бросишь, правда?

— Конечно, любимая. Как я могу бросить свою судьбу и любовь? Мы связаны судьбой.

— Судьба так жестока, любимый, и кому как ни нам знать, насколько она жестока по отношению к нам. Я буду молить Арамиэль о том, чтобы мы были вместе всегда…

Я сдавленно застонал. Её голос… я уже слышал этот голос и это проклятое имя. Нет! Я не Экзель, моё имя Фьёрн. Я не звезда — это ошибка. Но голос не исчезал, он манил и звал меня: — Экзель, очнись. Очнись, родной мой, пожалуйста.

И к нему присоединился второй, мужской, задорный: — Очнись, брат! Очнись твою мать, пока я не огрел тебя дубинкой!

Голоса не отставали и с тихим стоном я открыл глаза…

Эльфийский кортёж был собран мгновенно. Внутри своих владений эльфы могли перемещаться через порталы. В этот раз на встречу с капитаном и задержанным отправилась только Лита, Сириин, Нильсен и пара верных телохранителей. Эльфийская принцесса сильно нервничала, она едва заметно прикусила губу и сжимала свой жезл так, словно он являл собою воплощение всех её ужасов. Сириин прекрасно понимал свою невесту, возвращение Инквизитора могло многое изменить и только Нильсен оставался каменно спокоен, в его голове зрел какой-то план. Весь путь эльфы проделали в тягостном молчании, оживление наступило только с прибытием. Слуги распахнули дверцы и к королеве с поклоном подошёл капитан.

— Доброго дня, ваше величество. Благодарю вас за то, что вы пришли, — капитан коснулся губами протянутой руки. — Очень приятно видеть и вас милорд, Сириин, лорд Эгерейя.

— Привет Иллейт! — Нильсен пожал капитану руку. Работая на границе ему ни раз и не два пришлось сотрудничать с капитаном, дважды он спасал ему жизнь. Что уж говорить о том, что ему удалось приучить благородного воина к человеческой выпивке и чисто человеческой манере пожимать руки. — Говорят, нашёлся наш Экзель?

— Возможно, — уклончиво ответил капитан и повернувшись к королеве пояснил. — Видите ли, ваше величество, по всем описаниям он подходит, но Дэриен и Листиаль проверили его и пришли к странным выводам. Либо этот человек двойник Великого Инквизитора, или, что ещё хуже — он допельгангер Врага.

— С чего вы взяли, капитан? — деловито поинтересовался Сириин.

— Во-первых он совершенно ничего о вас не знает. Имя его величества вызвало какой-то оклик, но не более. Очень похоже на подготовку допельгангера. Во-вторых он одет как монах и ведёт себя несколько странно, не так как ведёте себя вы, например, лорд Эгерейя