— Рагнор, ты меня слышишь? — мысленно спросил я.

— Да, Экзель. Эти твари пытались пробиться, но мы их отбросили назад. У тебя там всё в порядке?

— Я нашёл камеры с детьми, но охрана очень большая. Если я спроецирую на тебя наше местонахождение, сможешь устроить небольшое землетрясение, но так, чтобы никто не пострадал, а просто все попадали на пол?

— Я попробую. Это основная стихия нашего братца Нильсена, мне немного непривычно с ней работать.

— Я на тебя надеюсь.

Некоторое время ничего не происходило, но вскоре, земля ощутима задрожала.

— Приготовься, — скомандовал я и Пенелопа встала в стойку.

— Я беру тех, что упадут первыми, — шепнула Пенелопа, и тут, мощный толчок сотряс стены и пол.

Мы едва удержались на ногах, бандиты рухнули как подрубленные, и тогда Пенелопа вступила в дело. Она держала в руках небольшие метательные ножи, которые незамедлительно отправились в цель. Я подключился и вскоре, перед нами лежало четыре десятка трупов.

— Пенелопа, помоги мне открыть двери.

— Я займусь правым рядом, — кивнула она.

За дверью действительно нашлись искомые дети. Чумазые, голодные, некоторые избитые, но, живые.

— Ребята, мы пришли за вами. Мы из Великой Инквизиции Равновесия. Не бойтесь, всё худшее позади.

Многие дети зарыдали, оглушительно зарыдали, некоторые посмотрели на меня пустыми глазами, в которых уже давно умерла надежда, а несколько, наиболее крепких вцепились мне в ногу, шепча, что-то утешающее.

— Экзель! — крик Пенелопы заставил выйти меня из оцепенения и посмотреть на неё.

— Что случилось? — Пенелопа была бледна и не могла говорить, лишь показала мне знаком, войти в камеру. Я понял её и подойдя, вошёл внутрь.

Я застыл, ибо, то что я увидел, было слишком ужасно. На узкой и холодной койке лежал полуобнажённый Литас. Его голубые глаза были полны боли и безумия, он смотрел в потолок, но пред его внутренним взором проносилось какое-то ужасное видение. На пол стекали капли крови, перевернув его на живот, я понял почему и грязно выругался. Его жестоко высекли кнутом, при этом, кто-то намеренно не дал ему умереть, или потерять сознание от боли.

— Не может быть. Кто посмел это сделать? — внезапно, мне вспомнилось страшное воспоминание Джерома, о том дне, когда его изнасиловали. Всё было примерно также, боль, кнут, безумие. — О нет.

— Экзель, — голос Пенелопы дрожал, — Кто мог сотворить такое?

В камеру вошёл один из детей, его равнодушные глаза остановились на Литасе.

— У чёрного мага есть Хозяин. Отвратительный, жестокий толстяк. Этот парень не первый. Многие из нас попали в его… постель, — на секунду, в глазах парня мелькнул гнев. — Я был одним из тех, кто попал сюда первым.

— Как тебя зовут? — тихо спросил я, понимая, что случилось худшее.

— Ричард. Мне одиннадцать лет, я родом из Антигорска.

— Литаса изнасиловали? — напрямик спросил я.

— Он всегда насиловал тех кого порол, — бедный ребёнок, видимо, он уже привык к подобному обращению, так равнодушно и буднично это прозвучало.

Я сел рядом с Литасом и положив руку ему на лоб, тихо позвал: — Литас, отзовись.

Чужое видение, полное боли и ненависти вошло в мой мозг и стало заполнять моё сознание. Смех, кнут, слова ненависти, растление, ненависть, ярость, призыв о помощи — одна огромная бессвязная картина, которая опустошала разум Литаса. Он ежесекундно видел эти кадры и сходил с ума. Я не мог помочь ему, он был обречён, но я вспомнил, какими глазами на меня смотрел Рагнор и решился на риск.

— Прости меня, Литас, — прошептал я и начал читать литанию, которой меня научил Магистр Крисстас.

— Экзель, что ты делаешь?! Это запрещено! Ты можешь погубить его дар! — закричала Пенелопа, но я не стал её слушать. Я накрыл ладонью лицо Литаса, пальцами закрывая его глаза от света. Моя сила потекла в глаза Литаса, и тот дико закричал. То что я делал, было ужасно больно для него, но так было нужно.

— Слушай внимательно Литас, — вещал я, заставляя мои слова огнём запечатлеться в его сознание. — Этого никогда не происходило с тобой. Всё что ты видел, всего лишь мираж. Ты забудешь о случившемся, как о кошмарном сне и никогда более не вспомнишь об этом, даже если очень захочешь. Ты не был опорочен, ты не был опозорен. Ты не один. Запоминай мои слова, Литас Настелл: ТЫ НЕ ОДИН!!!

Литас последний раз закричал, но процесс уничтожения памяти был завершён, Литас дёрнулся и затих. Ближайший день или два он должен был спать как убитый.

— Экзель, что ты наделал? — Пенелопа смотрела на меня расширенными от ужаса глазами. — Это запрещено законом. Тебя могут казнить за это.

— Пенелопа, ты знаешь, какое видение терзало Литаса? — мрачно спросил я и посмотрел ей в глаза. Пенелопа увидела достаточно, дальнейших расспросов не последовало.

Я посмотрел вокруг, детей было слишком много для деревни Брандор, видимо, я вытащил всех что здесь были, но это означало, что часть детей перевезли за океан, их было слишком мало из всех похищенных.

— Пенелопа, забери детей и вели Рагнору окопаться по периметру приюта. Любого, кто выйдет из приюта — убить.

— Что ты собираешься делать? — обеспокоено спросила она.

— Я найду этого чёрного мага и вытрясу из него душу. Пленных не брать, они мне не нужны. Всё что движется, должно быть уничтожено. И ещё, если почувствуете угрозу, отводите ополчение назад,

— Экзель, это самоубийство. Ты не справишься в одиночку. Если у могущественного чёрного мага есть Хозяин, он наверняка гораздо опаснее чем ты думаешь. Я пойду с тобой.

— Пенелопа, выполняй приказ. Ты должна доставить Литаса домой. Идите и ждите меня.

— Дурак. Только попробуй попасть в переплёт, и я попрошу Литу тебя наказать, — Пенелопа злобно взглянула на меня, затем, велела детям идти за собой и направилась к выходу.

Я же направился дальше. Во мне клокотала ненависть. Я ещё не знал, кто именно это сделал, но в одном я был уверен, он не уйдёт от меня живым. Нельзя оставлять в живых такую мразь.

Коридоры тянулись далеко вперёд, я не обращал внимание на окружающих, меня как маяк притягивала к себе комната в самом конце, оттуда ощутимо тянуло чёрным магом.

Я оказался прав, в самом конце коридора, рядом с лестницей ведущей наверх в стену была вмурована дверь, возле которой стояли двое охранников. То что они были магами, не вызывало сомнений, аура силы ощутимо покалывала кожу.

Сначала, я хотел пробраться тайно, но затем, решил, что это уже ничего не изменит и перехватив клинки поудобнее, пошёл прямо на них.

Маги меня почуяли, слишком уж яркой была моя аура, но вот увидеть они меня не могли. Пока они вглядывались в темноту, я молча приблизился и вонзил клинки в сердце обоим.

— Аргх… — один из них наконец-то меня увидел, но силы стремительно покидали его. — Повелитель… Как я мог проиграть… ему?

— Напрасно вы здесь оказались. Вы были признаны виновными и наказаны по закону.

Я перешагнул через тела и попытался посмотреть на дверь истинным зрением. Но маг по ту сторону был очень могущественен, он блокировал меня. Я решил не рисковать и произнёс заклинание, которое, мне, по идее, знать не полагалось. Дверь ощутимо задрожала, я начертил на ней несколько магических символов и произнёс слова магической команды.

Заклинание удалось на славу, магистр Крисстас мог бы мною гордиться. Дверь снесло с петель и швырнуло внутрь комнаты. Судя по приглушённым крикам, кого-то она всё же придавила, но мучиться ему оставалось недолго, потому что в силу вступила вторая часть заклинания, которая устроила в квадрате пять на пять метров, зону абсолютного пламени.

Некоторое время я слышал вопли сгораемых заживо людей, но вскоре, они затихли, и я вошёл внутрь. Да, поработал я на славу, картины, стулья шкафы с книгами, когда-то стоявшие здесь, всё это было сожжено. Нетронутым остался лишь письменный стол, за которым сидел тот, из-за кого всё началось.

— Дэррон Адур? Я пришёл за вами. Вы обвиняетесь в незаконном использовании обрядов некромантии, похищении детей империи Имелхар, заговоре против его Величества. Если вы пойдёте со мной добровольно… — я скрипнул зубами… — я могу обещать тебе быструю смерть.