— Но мы отвлеклись от начальной темы нашего диалога, мистер Долгопупс, — напомнила тем временем Грейнджер уже вновь стоящему Невиллу. — Говорить можно хоть до бесконечности, а время, знаете ли, имеет свойство заканчиваться. — Она мгновенно без перехода переключилась на строгий деловой тон. — Я повторяю вопрос: не продемонстрируете ли Вы мне Ваше владение заклинанием Сомнус Стремнир?

— Э-э-э… — протянул Золотой Мальчик и(о Боже!) послушно потянулся за палочкой. Кое-как выпутав заклинательное устройство из складок мантии он неуверенно огляделся. — А на ком это… ну… продемонстрировать?

— Как хотите, — пожала плечами Грейнджер. — Хотите — на мне. Если я, как объект демонстрации, Вас не устраиваю — на любом другом добровольце. Да хоть миссис Норрис выловите и притащите сюда, мне безразлично!

— А, ну да, — пробормотал Невилл, почесав палочкой затылок. Малфоя позабавила такая глупая выходка. Знал он одного человека, вот так же точно неаккуратно обращавшегося с палочкой. Почесал он как-то раз таким образом затылок — чуть не разорился, выращивая новые уши и волосы в больнице Святого Мунго. — Я лучше на тебе, — решил наконец Долгопупс.

— Что ж, похвально, что Вы не решили гоняться за кошкой. Иначе урок рисковал бы затянуться на неопределённое время. И, мистер Долгопупс, маленькая поправочка: не «на тебе», а «на Вас», — не преминула Грейнджер укоризненно поправить Невилла. Вновь почесав затылок, тот выдал:

— А, ну да…

«Вот что мне нравится в Позолоченном Мальчике — так это богатый словарный запас, — усмехнулся Драко, наблюдая, как Невилл занимал место напротив и/о учителя Защиты. — Какие он иногда словесные кренделя выдаёт — не хуже соловья заливается! То „э-э-э“, то „а, ну да“, а порой — так вообще „пожираловоым отродьем“ оперирует. Не парень — колдорадио какое-то!»

Само «колдорадио» в этот момент стояло в середине класса, неуверенно переминаясь с ноги на ногу и не отрывая глаз от зажатой в руках палочки. Грейнджер же, весь вид которой показывал, что она никуда не спешит и вообще весь день вот так вот простоять может, терпеливо скрестив руки на груди ожидала его действий. Драко решил, что она окончательно решила положить урок на лоно издевательств над Мальчиком-Который-Выжил. Почему издевательств? Да потому, что по его растерянному и даже жалковатому виду было понятно, что с заклинанием у Невилла были определённые трудности. Хех, даже не удивительно, честное слово!

Но секунды складывались в минуты, время утекало, как песок мелкой дисперсии сквозь пальцы, а Долгопупс продолжал всё так же тупо пялиться на кусок дерева в своих руках, не предпринимая никаких шагов в сторону развития ситуации. Малфой даже удивился: почему это он, раз не владеет чарами, просто не пошлёт Грейнджер куда подальше(например, вслед за Поттером) и не уйдёт с урока? Слизеринец был уверен, что ещё десять минут Мальчик-Который-Не-Привык-Уступать поступил бы именно так, но сейчас… Что же изменилось сейчас? Или это на него так подействовало невербальное заклинание Грейнджер? И, если да, то что именно: сам факт владения ею сонными чарами или, что гораздо более вероятнее, владение их невербальной формой?

«Вопросов больше чем ответов, — недовольно подумал Малфой, со скукой переводя взгляд с растерянного лица Долгопупса на спокойное — Грейнджер. — Не люблю, когда вопросов больше, чем ответов! Вообще не люблю вопросы, на которые не знаю ответы! Не люблю, когда обстоятельства ставят меня в тупик! И совсем не люблю ждать! — Поняв, что без него, как всегда, ничего интересного не произойдёт, Слизеринский Принц решил переходить к более решительным действиям, чем тупое сидение и не менее тупое наблюдение за статичной ситуацией. — Опять мне придётся встревать, как всегда», — обречённо подумал он и, глубоко вздохнув, крикнул:

— Эй, Невилл! Боишься, что теперь, когда Блека рядом нет, не за кого будет спрятаться, если вдруг профессор Грейнджер решит как-нибудь ответить на твое заклинание? — Говоря эту подстрекательскую фразу Малфой не испытывал никакого удовольствия или азарта. Просто понимание обречённой необходимости. Как наскучившая работа, которую и рад был бы пропустить, но нельзя. Нельзя допустить, чтобы действие не развивалась. Нельзя отступать от устоявшегося образа врага Долгопупса номер один, старающегося задеть его постоянно, в любой ситуации, на подобии этой. Нельзя просто промолчать: конфликт, из которого ты имеешь возможность извлечь выгоду, но в котором не участвуешь, хуже конфликта, в котором ты хоть и проигрываешь, но участвуешь. Глупо? Пожалуй. Но Малфой с этим ничего поделать не мог. Аксиома, вбитая в голову Драко отцом ещё годы назад…

— Малфой, — злобно прорычал Невилл, оторвав глаза от палочки, — не лезь не в своё дело!

— Да нет, Долгопупс, дело-то как раз моё, — скучающе протянул Драко, нарочито широко зевнув. — Ты тянешь время, а я на этом уроке планировал кое-чему подучиться. В отличии от тебя, у меня есть тяга к знаниям, да и на будущее мне не наплевать…

— Твоё будущее — вонючая камера Азкабана! — презрительно крикнул Золотой Мальчик, одарив слизеринца одним из своих стандартных злых взглядов, явно думая, что это заставит того испугаться и заткнуться на неопределённое время. Но Малфой лишь снисходительно улыбнулся.

«Пора уже привыкнуть, Невилл: то, что действует на сопливых первогодок, не действует на таких, как я».

— Почему же сразу Азкабан? Я вот рассчитываю не на вонючую камеру, а на вполне приятно пахнущий кабинет Министра магии. Ну, или в крайнем случае, его первого заместителя.

— Не хочется прерывать ваш милый обмен любезностями, господа, но я вынуждена буду напомнить, что мы находимся а уроке(«О, Грейнджер! А я-то о тебе уже слегка позабыл…»). Так что попрошу Вас, мистер Долгопупс, — она повернулась к Невиллу и слегка кивнула, словно давая понять, что именно его она имела ввиду под «мистером Долгопупсом», — и Вас, мистер Малфой, — та же операция в адрес Драко, — замолчать и оставить свои препирательства до того момента, как вы покинете стены этого кабинета. Понятно? — Слизеринец, выждав некоторую паузу, медленно, словно нехотя, кивнул. Долгопупс кивать не собирался, предпочитая яростно смотреть прямо в глаза Малфою. — Понятно, мистер Долгопупс? — с нажимом переспросила Грейнджер, привлекая его внимание к себе. Невилл резко повернул голову в её сторону. Презрительно скривившись, чуть ли не сплюнув, он выдавил:

— Да… понятно… профессор Грейнджер.

«Вот это да! — удивился слизеринец. — Как-то даже странно, Долгопупс всё меньше и меньше артачится и довольно быстро признаёт своё поражение над Грейнджер. Такими темпами мне и до позорного проигрыша не далеко! — Несколько мгновений он даже всерьёз подумывал — а не устроить ли Грейнджер подлянку, дабы выиграть спор? Но довольно быстро оставил эту идёю. И не потому, что был крайне честным и хотел чистоты пари… Просто Малфою было банально жаль гриффиндорку. Крайне жаль. Симпатизировал он ей, как человеку. — Ладно, посмотрим, что у них самих выйдет», — решил он и поудобнее откинулся на спинку стула, как бы невзначай поплотнее прижался к Панси и стал со сдержанным любопытством наблюдать за развитием событий.

— Замечательно. Очень рада, что данный конфликт был исчерпан(«Ага, исчерпан, как же! Устанешь черпать!»). Но я вынуждена заметить, что в словах мистера Малфоя есть доля истины(«Доля?! Да мои слова можно в Палате Мер и Весов выставлять как эталон истинности! Не знаю как, правда… Но можно!»). Действительно, Вы серьёзно нас задерживаете. Прошло уже… двадцать две минуты урока, а ни один из учеников ещё не получил оценки. Так что я вынуждена Вас поторопить, мистер Долгопупс(«Давно бы так!»). Так что, раз Вы уже решили использовать заклинание на мне, попрошу Вас поспешить.

— Ясно, — проворчал Долгопупс. Обречённо вздохнув, он направил палочку на профессора. — Только ты…

— Вы, — моментально вставила Грейнджер.

— Хорошо, хорошо, Грейнджер, убедила! — с неприкрытой ненавистью воскликнул Долгопупс и поправился: — Только ВЫ стойте на месте и не дёргайтесь.