Но всему приходит конец. Профессор, осознав что сделал, покраснел до состояния, когда губы сливаются с остальным лицом, аккуратно ссадил Гермиону обратно на диван.

— Прости, я что-то сильно переволновался, — виновато проговорил он.

— Да нет, ничего, — так же смущённо сказала девушка. Оба в этот момент подумали: «Ну почему я не могу ему(ей) признаться в любви? Я же смелая(ый)! А тут смущаюсь, как последняя(ий) первокурсница(ник). Эх, почему же всё так тяжело?..»

Из неловкой ситуации обоих влюблённых спас звонок, оповещающий о начале урока. В этот момент и Гарри, и Гермиона, украдкой взглянув друг на друга, тяжело вздохнули и решили — во что бы то ни стало добиться любви объекта своих душевных терзаний…

Будем надеяться, что у них всё получится!

«Дата. Завтра точно какая-то очень важная дата. Но какая?»

Эта мысль первой посетила мою голову, стоило мне только осознать факт собственного пробуждения. Сев на кровати и глубоко, с душою, зевнув, я стал вспоминать сегодняшнее число.

«Так, вчера совершенно определённо был вторник. Да, вторник, — кивнул я себе, — у Герми второй парой нумерология стояла, она ещё с урока пришла уставшей, замученной, но довольной. Она вчера там какую-то теорему Хиденграссера доказала… Хм… Вторник определённо. Но только какое число?.. Точно! Двадцать второе, вчера было двадцать второе октября. МакГонагалл вчера простав… праздновала, день рождения у ней. Семьдесят один год старушке стукнул! Прожить до таких лет и умудриться не забыть о том, что коллеги по работе — тоже люди, и они тоже хотят немного праздника — это вам не соплохвостов лопатой глушить, для этого мозг без признаков маразма нужен… Так, вчера было двадцать второе, значит, сегодня — двадцать третье. А завтра — двадцать четвёртое. Двадцать четвёртое… — Вдруг понимание рывком ударило меня в голову. — Завтра годовщина смерти Поттеров! — вспомнил я. — Двадцать четвёртого октября 1981 года Макнейр и Лестрейндж убили моих… дядю и тётю, Лили и Джеймса… Нужно непременно посетить их могилу на кладбище. Уверен, да что там уверен — знаю, что они похоронены на кладбище в Годриковой Долине. Надо посетить… И ещё узнать, кто живёт в их бывшем доме. Познакомиться с новыми хозяевами. — Я задумался. — Определённо, нужно будет присоединиться к Снейпу».

Присоединиться к Снейпу… В моём мире Северус каждый Хэллоуин посещал кладбище в Годриковой Долине, отдавая дань памяти моей маме. Первая школьная любовь и всё такое… И нет сомнений, что в этом мире он поступает так же. Только дата сдвинута… Точно, так и сделаю. Северус поможет мне найти могилы Поттеров. Кто знает, может их похоронили на другом конце кладбища? А ещё поспособствует моему знакомству с обитателями бывшего особняка моих дяди и тёти. Хех, «дяди и тёти»… Кошмар, да и только!

Всё, встаём, обуваемся-одеваемся — и на завтрак.

Ровно в тридцать три с половиной минуты восьмого я вошёл в Большой зал. За столом сидела привычная компания: Дамблдор, МакГонагалл, Флитвик, Снейп, Вектор и Уайт. Все, кроме Северуса, слегка помятые. Конечно, ещё бы им не быть помятыми! Минерва оказалась на редкость щедрой именинницей. Это я со своим молодецким здоровьем и комплектом зелий на все случаи жизни могу и в утро Рождества выглядеть как огурчик. А для таких старожилов, как Дамблдор, Флитвик и МакГонагалл, это, даже с теми же зельями, является невыполнимой задачей. Тепло, но тихо(головка-то у всех бо-бо!) поздоровавшись, я пристыковался к своему обычному месту — между директором и Снейпом.

— Привет, привет, Гарри, — пробурчал Северус на моё приветствие. У кого-то явно было сегодня не самое радужное настроение. С чего бы это вдруг? Мне даже стало любопытно. Обычно всё наоборот: у Снейпа настроение просто прекрасное, а у всех, особенно учеников, в радиусе трех километров оно отвратное. Я бы даже сказал так: настроение основной массы окружающих обратно пропорционально настроению Северуса.

А может он тоже по поводу предстоящей даты волнуется? Теорию возможного похмелья я сразу же отмёл как бредовую. Во-первых, вчера на учительском собрании он почти не пил(пару рюмок огневиски, для «сугреву», не в счёт). Тем более, я начинаю подозревать, что Снейп не страдает похмельным синдромом как таковым. Мы два раза напивались вместе, а я ни разу не видел его хоть чуточку страдающим. Так что версия с годовщиной была наиболее правдоподобной.

Вот интересно, если я его в лоб спрошу: «Посещаешь могилы Поттеров? Если да — возьми с собой!», то он сначала удивится, а потом пошлёт, или наоборот?.. Эх, хорошо что у меня богатый опыт общения со Снейпом в любом его настроении! Это состояние, в моём списке «Эмоциональные состояния Северуса Тобиуса Снейпа. Полный список» имело название «Хмурый Тип, облегчённый вариант». То есть, настроение у Северуса плохое, но может быть гораздо хуже. Для данного состояния, в котором мой коллега имел привычку временами находиться, у меня была выстроена целая линия поведения. И я без колебаний решил ей следовать.

— Хороший сегодня день, да? — Для начала любым способом нужно завязать с ним непринуждённый разговор на постороннюю тему. Да, и ни за что нельзя спрашивать: «А чё это ты такой кислый, Сева? Лимон проглотил? Гы-ы-ы!!!» Если я скажу Снейпу что-то типа этого, то в тот же момент с вероятностью сто десять процентов из ста перемещусь из статуса «Приятель» в статус «Личный враг. Замочить при первом удобном случае». Для начала — разговор на отвлечённые темы, и точка!

— Да, куда уж лучше? — фыркнул тем временем Северус, покосясь на потолок Большого зала. Небо было затянуто сплошным слоем облаков. Вроде, дождя не предвидится, но всё равно пасмурно. Холодно. Неприятно.

По виду Снейпа я понял, что далее развивать тему погоды он совершенно не намерен. Ладно, зайдём с другого боку…

— Хочешь, расскажу анекдот? — Если первый способ не возымел успеха и Северус упорно продолжает хмуриться и изображать из себя воздушный шар, то прибегните ещё к одному. Мало кто знает, но у Снейпа на удивление хорошее чувство юмора. Хорошую шутку наш зельевар оценит, похвалит, даже скорее всего выйдет из депрессии. Но никакой пошлятины! Снейп не терпит плоских шуточек и низкосортного юмора. В идеале анекдот должен быть умным, тонким, смешным и про Золотого Мальчика. Тогда сердце этого обычно хмурого человека растает и он даже может одарить вас искренней улыбкой. Но, это в идеале…

— Рассказывай, — пробурчал Северус, бесцельно ковыряясь ложкой в тарелке овсянки. Я принялся рассказывать анекдот, не далее как вчера услышанный мною от Кэти Белл. Вернее, подслушанный… Но кого интересуют тонкости?

— Значит, так: «Случилось в нашем грешном мире знаменательное событие: Невилл Долгопупс поссорился с родителями. Не иначе как весь Запретный лес вымер! Вот, в порыве негативных эмоций, Золотой Мальчик кричит прямо в лицо отцу:

— И потом, я вообще никогда не просил вас меня рожать!

— Ну это ты правильно сделал, — не остался в долгу Фрэнк Долгопупс. — Потому что хрен бы я тогда согласился!»

Фух, слава Мерлину, мои старания не были потрачены впустую — лицо Снейпа после моего анекдота скривилось в мерзковатой ухмылочке. Одобрительно хмыкнув, он прокомментировал:

— Да, это был бы, вне всяких сомнений, самый разумный выход. — После чего, улыбнувшись, добавил: — Ладно, что тебе нужно? — Проницательный, гад!

— А с чего ты решил, друг мой любезный, что мне от тебя что-то нужно? — Я решил «уйти в отказ». Снейп сделал задумчивый вид.

— Ну, наверно, с того, что ты всё утро пытаешься меня разговорить, поднять нестроение, — предположил он.

— А ты что, думаешь, мне обязательно от тебя что-то нужно? — Я принял позу оскорблённого. — Может, я просто решил поднять доброму другу настроение? Или ты считаешь, что я не способен на безвозмездный добрый поступок?

— Гарри, Гарри, Гарри, — покачал головой мой приятель. — Я тебя довольно неплохо знаю. Единственный человек, при котором у тебя просыпается чувство благородства — это мисс Грейнджер, а…