Дара нашла какой-то удобный лаз, стала звать. Я со злостью сломал пару довольно толстых веток и добрался до неё.

— Олег, я тут! — донеслось из-под дерева и я повалился на колени, чтобы пролезть вслед за Дарой. Вспыхнули две молнии подряд и я успел разглядеть свой термоброн. Да уж, свинство и в самом деле полное. Ни одного места, которого бы не коснулась грязь. Плюс этот гудящий термоброн…

— Знаешь, придётся, наверное, его выключить, — забравшись под ствол, сказал я и попытался оглядеться. В метре от меня вспыхнул огонёк зажигалки и я увидел лицо Дары, очерченное тьмой. Под глазами круги, щёки чуть осунулись. Да что тут говорить, я и сам задолбался больше, чем в первую ночь. — Так что если чего, ты не пугайся. Хорошо?

— Ты сильно отключишься?

Я улыбнулся.

— Наверное, сильно. Не знаю, я же со стороны не видел себя. А знаешь, давай как сделаем? Я выключаю, а ты часа через три включи. Если, конечно, не уснёшь.

— Не усну, — Дара приосанилась, огонёк погас. — Под такой дождь хорошо размышлять, — закончила она в темноте.

— О чём? — я потёр пальцами о кору дерева, чтобы очистить их от грязи, потом на ощупь нашёл маленький переключатель, щёлкнул им и, уже успевший надоесть гул, пропал.

— О разном.

— Если хочешь спать, то ложись, не бойся. Вряд ли кто-то сунется на холмы после ливня. А включишь, как проснёшься.

— Посмотрим.

Потянулось молчание, наверное, она, как и я, вслушивалась в шум дождя, пытаясь отвлечься от всего происходящего с нами. Чувствуя, как наваливается усталость, я стал укладываться. Поелозил плечами, кое-как перевернулся на бок и подложил под голову руку. Несмотря на хлещущий ливень, здесь было несколько сухих местечек, видимо потому, что дерево лежало на небольшом взгорке. Я представил что было бы, если б оно лежало в низине и меня невольно передёрнуло. Бесконечная вода, которая была повсюду, начинала вызывать отвращение.

— Как думаешь, отсюда далеко до этого посёлка, где ты спрятала кристалл? — спросил я, прикрыв глаза. Мои веки посветлели, но я не стал их поднимать, хотя так и подмывало снова посмотреть на её обрамлённое тьмою лицо.

— Не знаю, — ответила Дара и мне послышалось в её голосе какое-то непонятное волнение. Я хотел было приподняться и продолжить разговор, но усталость уже с такой силой навалилась на меня, что я решил узнать, что её так волнует, завтра.

Когда Олег вырубился, она достала из рюкзака пару рожков и пачку патронов. Но чтобы наполнить все рожки, а заодно и хорошенько поразмыслить, нужно первым делом нормально устроиться. Сделать это под стволом дерева было не так уж и легко и Дара, оглядевшись, приняла решение лечь на сам рюкзак. Так руки оставались свободными, а тело не касалось холодной, пропитанной дождём земли.

Конечно, и сам рюкзак не был сухим, но он хоть как-то защищал от холода, которым от земли тянуло безжалостно.

Медленно, почти на автомате шевеля пальцами, она стала размышлять о том, как бы сказать Олегу всю правду. Рано или поздно ей всё равно придётся это сделать, и теперь только оставалось понять как же всё-таки лучше — рано или поздно.

Была и ещё одна мысль. О том, что произошло с нею в тюрьме…

Разбудил её дикий холод. Подскочив, Дара ударилась головой об ствол и со стоном уткнулась лицом в колени. Merde! Совсем уж глупая и ненужная боль.

Когда прошла тошнота, Дара медленно подняла голову и посмотрела на спящего Олега. Потом подалась вперёд и потрогала его лицо. Оно было очень холодным и на секунду ей стало до дрожи страшно. Как будто Олег был уже покойником.

Отбросив эту тяжёлую мысль, Дара торопливо отыскала маленький тумблер и включила термоброн, ожидая услышать негромкий, но угнетающий гул. Однако к её радости термоброн заработал бесшумно. Или не заработал…

Она щёлкнула тумблером туда-сюда, и вновь не услышав гула, решила подождать.

Олег проявил признаки жизни минут через двадцать. Он открыл глаза, тяжело поднял руку и стал массировать лицо. Первые его слова Дара не разобрала, но вскоре он заговорил членораздельно.

— Нога что-то разболелась. Там ещё есть шприцы? — он кивнул на рюкзак.

Дара тут же засуетилась и достала из давно уже не такого пузатого, каким он был в городе, рюкзака последний шприц.

— Я хотела взять штук десять, но у этого Бонра больше не было. Это армейская какая-то штуковина и открыто они ею не торгуют.

— Да ладно, не переживай, — Олег улыбнулся. — Всё равно ведь мне придётся умереть, если доберёмся до аномалии. Странное ощущение… Свобода какая-то. А ты сможешь меня убить?

— Я постараюсь, — Дара поморщилась. Ей сейчас совсем не хотелось об этом думать. К тому же, её желание отомстить литейнамусу должно было решить и проблему с убийством Олега. По крайней мере, она надеялась на это. Главное, чтобы всё произошло не раньше, чем нужно.

Сразу обрабатывать рану Олег не стал, а тяжело ворочаясь, начал выбираться из-под дерева. Дара помогала ему, хотя и толку от её участия почти не было. Слишком много он весил, а если учитывать ещё и термоброн, то такой вес для Дары становился непосильным. Так что получилось что Олег выбрался сам, а она лишь глупо упиралась в него ладонями и надсадно сопела.

Следующие несколько минут ей пришлось наблюдать странные резкие движения, которыми Олег, по его словам, разгонялся. И несмотря на не очень хорошее положение, в котором они находились, Дара всё-таки не сдержала смеха.

А положение и в самом деле было не очень. Небо пасмурное, изо рта валит пар, и это учитывая то, что по словам того же Олега, термоброн стал греть куда хуже чем раньше. Плюс размокшая земля. Если она и подсохнет, то не раньше чем к вечеру, а до этого им снова придётся бороться с проклятой жижей, тратя последнюю силу.

Наскоро позавтракав измятыми и напитавшимися влагой остатками, они отправились в путь, стараясь держаться более сухих мест. Но таковых практически не было и снова начались падения, которые были ещё хуже вчерашних. Если вчера дождь хоть как-то смывал грязь с рук и лица, то теперь им приходилось стирать её влажной травой, а на это уходило время.

К обеду, измотанные, они наконец-то приблизились к Арфирку. Было это примерно, и Дара на всякий случай предупредила, что они возможно вообще не найдут этот посёлок.

— А кристалл? — удивился Олег. — Подожди, ты же сказала, что спрятала кристалл возле этого своего Арфирка!

Дара постаралась сохранить спокойствие, но всё же её голос дрогнул.

— Я соврала, Олег. Не хотела говорить. Кристалл спрятан недалеко от тюрьмы, где меня держали.

— Недалеко от тюрьмы? А почему ты не сказала об этом раньше?!

— А ты думаешь, так приятно постоянно напоминать тебе, да и самой себе, что побывала за решёткой?

Дара едва сдержалась, чтобы не скривиться от своей лжи. А разве там, в своей настоящей жизни, она не насиделась за той же решёткой? Да и какое это вообще имеет значение? Какие к чёрту решётки? Причина совсем не в этом, но и сказать правду она пока всё равно не сможет. Что если он просто не согласится следовать её плану? Да, ему ничего больше не остаётся, но люди упираются именно тогда, когда у них нет выхода. Конечно, речь не о продуманных эгоистах, а о настоящих людях. Для которых выгода почти никогда не стоит на первом месте.

Олег был таким, настоящим. Она успела это понять и потому рисковать не собиралась. Пусть он узнает правду в самом конце.

— Тогда на хрен он вообще сдался этот Арфирк?!

Олег явно злился и Дара поспешила смягчить разговор.

— Не заводись. Арфирк нам нужен хотя бы, как ориентир.

— Для этого и дороги было достаточно. Я так понимаю, она здесь по Рубежке одна тянется.

— Нам нужна еда.

— И ты хочешь достать её в этом посёлочке? Тогда уж лучше поохотиться.

— Хорошо, давай поохотимся. Перестань, Олег. Я, правда, просто не хотела лишний раз говорить о тюрьме, вот и соврала.

Олег постоял немного, насуплено глядя в долину, потом развернулся и махнул рукой.