Вот именно: не берите.

МЫСЛИ ВДОГОНКУ

«Из какой сырости и плесени (в хорошем смысле слова) заводятся у нас такие люди, совершенно непонятно».

А. Слаповский. «День денег»

Аксиома: писатель – не тот, кто пишет, а тот, кого читают. А потому остаётся в очередной раз повторить вслед за товарищем Кобой: других писателей у нас нет. Почему? Потому что нет других читателей. И только-то.

«Едет Пушкин в Китай...»

Литература / Литература / Колесо обозрения

Теги: литературный процесс , литературоведение

Взгляд на приморскую литературу последних лет

Как ни странно, в Год литературы практически оставлена без внимания литература регионов России. Казалось бы, вот долгожданный повод, реальная возможность расширить свой скованный либеральными ценностями кругозор и узреть, что есть писатели не только в Москве и в Питере, но и, представьте себе, в провинции! Да ещё и патриотически настроенные. Но у Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям своё представление о писателях и ареале их обитания: переступил заветную черту – тебе и премии, и поездки по всему миру, а остался за чертой – считай, и нет тебя вовсе... Качество же текстов большого значения не имеет. Но одно в них должно быть непременно: что-нибудь брезгливое о России. И не дай бог о любви к Родине. Это просто неприлично...

Но регионы наши, вопреки всему, живы. И создаются там хорошие книги. И у них есть свои читатели. Данный обзор дальневосточной литературы – тому подтверждение.

В первой половине 2010-х речь стоит вести уже не о выживании литературы на русских берегах Японского моря, а всё же о полноценной жизни. Хотя до её светлого будущего, без сомнения, далеко…

Начну с утрат. В апреле 2014-го ушёл из жизни Владимир Щербак – журналист и писатель, автор многих произведений коренной дальневосточной прозы. В июле ещё одна невосполнимая потеря – скончался один из лучших современных поэтов Вячеслав Протасов, человек потрясающей скромности и обаяния. В какой-то мере и пророк. Как напишет вскоре после его ухода поэт и очеркист Эльвира Кочеткова: «…опережая время, Вячеслав Протасов ответил на все вопросы, которые мы только ещё сумеем или пожелаем задать».

Главные особенности и тенденции, сложившиеся в приморской литературе с конца 1990-х годов, прошедшие через нулевые, в десятых годах и сохранились, и усилились.

Это прежде всего ощущение принадлежности к Востоку – Китаю, Японии, Корее. Темы, жанры, мотивы Востока у нас изначальны (одна Русская Атлантида в Китае – Русский Харбин 1898–1945 гг. чего стоят!) и регулярны , как морозы и жара из северного Китая, тайфуны из Японии, циклоны из Кореи. Эти влияния накатывают на русское Приморье частыми волнами и оставляют след отнюдь не на песке – от рассказов, больше похожих на туристический анекдот, но в которых угадываются звуки и даже запахи знаковых мест Пекина (Лора Белоиван. Зайцы с площади Таньаньмэнь. Литературный Владивосток, 2013), до эссе с меняющейся оптикой, настроенной и на панораму, и на деталь современной Японии, с маленькими монологами в стиле хокку Имярек-сан, с портом Ниигаты и современными русскими кораблями, развёрнутыми в сторону Японии, но в своём могучем достоинстве не жаждущими реванша за Цусиму (Владимир Тыцких. На другом берегу Японского моря. Литературный Владивосток, 2014).

Любопытнее всего то, что в Приморье сегодня приходит русско­язычная проза из Китая и Японии. Главный дирижёр Харбинского симфонического оркестра Лю Кэцзи в 2013 году передал редакции альманаха «Сихотэ-Алинь» рукопись очерка «Моя русская бабушка», написанную по-русски!

Четыре года во Владивостоке жила жена японского дипломата Бранка Такахаши, сербиянка по происхождению. В 2009-м она уехала в Токио, но оставила заметный след в приморской литературе в виде россыпи довольно «женских», психологически тонких рассказов на русском языке. Сегодня студенты Дальневосточного федерального университета изучают их в курсе регионального компонента. Писательница в данный момент реализует интереснейший проект: переводит современные рассказы дальневосточных (в основном) авторов для сербского издательства «Стефан Первовенчанный» из города Кралево, где раз в три месяца выходит «толстый» журнал «Повеля», который возглавлял известный сербский писатель Горан Петрович. Из приморцев уже переведены новые рассказы Елены Супрановой, Ольги Шипиловой, юных Киры Король и Марины Леоненко (по рекомендации преподавателя университета)…

В поэзии (вынесем за скобки тот факт, что редкий приморский стихотворец не пробовал себя в жанрах традиционной японской поэзии)зарубежный Восток стал не просто темой, но поводом, иногда и предметом довольно серьёзных мировоззренческих раздумий.

В литературном Приморье – в особенности в последние пять лет – образ моря даёт столько материала, что о нём без труда можно отозваться обзором объёмом в целый номер «ЛГ». Конечно, по-своему это логично. Во Владивостоке почти все улицы ведут к морю... Один из самых глубоких русских поэтов и публицистов, живущих в Приморье, Юрий Кабанков как-то с уверенностью назвал Раису Мороз автором самых приморских стихов . Не будем оценивать справедливость этого суждения, а просто процитируем начало её стихотворения «Сначала было побережье»:

Приморье – это означает

При море.

Морем и живём.

И где бы ни стоял мой дом –

воды полосочка живая

горит и гаснет за окном.

Оно всегда при мне, во мне.

Живу я будто на волне:

то вверх несёт меня движеньем,

то вдруг собьёт – я в пропасть рухну…

И место моего рожденья –

не город, не село,

а бухта.

С приходом Раисы Мороз на капитанский мостик альманаха «Литературный Владивосток» это издание совершенно преобразилось, из него была решительно удалена процветавшая там тема местных «литразборок»; к сотрудничеству при новом редакторе приглашены (за некоторым всё же исключением) лучшие местные авторы, в том числе дебютанты. Альманах стал гораздо более качественным изданием.

В прозе, в отличие от поэзии, общепризнанных (хотя бы на местном уровне) достижений в современной литературе Приморья поменьше. Иногда она опускается до уровня графомании. (Так же, впрочем, как и в местном «море литературы» о тайге – как вам шедевр стиля: «Окружающая природа радует глаз» из повести Ю. Меринова?) В рассказе «По морским законам», принадлежащем перу Александра Ткачука, находим скорее бюрократический отчёт о дозаправке корабля в море с соответствующими языковыми перлами: «…это зрелище оправдывалось знаниями, высоким профессионализмом наших капитанов».

Но говорить, что достижений в морской теме в последние годы вовсе нет, несправедливо. Взять, к примеру, повесть Владимира Щербака «Похождения бравого солдаматроса» («ЛВ», 2013). В ней и юмор, и неповторимый колорит морского похода, диалоги, настоянные на морской соли («Молчать, когда тебя спрашивают!», «А вдруг война или какое другое мероприятие?»), и матросские частушки. Стоит большого уважения книга В. Гамаюнова, Д. Смирнова и В. Тыцких «Поклон адмиралу», изданная в городе Арсеньеве (2014). Назовём также рассказ Александра Романова «К вопросу о жвака-галсе».

Впечатляет, например, развёрнутая метафора: жвака-галс – это небольшая цепь, которая служит для крепления большой якорной цепи к судну. Оказывается, нечто малое может удерживать нечто гораздо большее, прикрепляться к нему. А отсюда ещё один соответствующий образ, берущий исток из вышеупомянутого рассказа: в своё время в Приморской писательской организации служили Пушкин и Чехов (правда, не А.С. и А.П.). Звонят, бывало, из Москвы: «С кем я говорю? – С Пушкиным. – Издеваетесь?! Кто у вас ответственный секретарь? – Чехов».